Бирит-нарим
Шрифт:
Тирид взглянула на любимого, но тот не отводил глаз от хозяина. Обеими руками держал чашу, но не пил из нее, и солнце искрилось в золотистом напитке.
– Расскажи, что мы должны сделать, – попросил Шебу.
Казалось, Намтар ждал этих слов.
– Сегодня, на исходе дня, – отозвался он, – вы должны зачать ребенка. А после – воспитать его так, как я скажу.
Тирид тихонько рассмеялась. Намтар повернулся, и она потупилась, но не стала молчать.
– Я стала Шебу женой уже так давно, что потеряла счет годам. И до сих
– Ты не должна обещать, – прервал ее Намтар-Энзигаль. – Я обещаю тебе. Если выполнишь то, что я велю, родишь ребенка, которому суждены могущество и слава. Согласна ли ты?
Тирид не смотрела на Энзигаля, не смела поднять глаза. Он спрашивает меня. Значит… Шебу согласен. Как я могу отказаться? Хозяин говорил, что будет просить, но он не просит, он обещает бесценный дар.
– Я согласна! – сказала она, и голос прозвучал неожиданно звонко. – Что я должна делать?
– Дождаться заката, – ответил Намтар и улыбнулся.
Должно быть, эта улыбка устрашила бы любого зверя, человека или пьющего кровь. Но не Шебу и Тирид, детей его сердца.
Вопросы теснились в груди, готовы были сорваться с языка. Но Тирид сдержала себя и не тревожила хозяина понапрасну. Делала то, что он говорил: разожгла огонь, принесла воду. А потом села поодаль, у входа в шатер. Даже с Шебу она боялась заговорить. Вдруг неосторожные слова разобьют, разрушат колдовство?
Намтар-Энзигаль вынул из котомки сушеные травы, растер в порошок, высыпал в чашу, залил горячей водой. И теперь просто сидел, закрыв глаза, и, казалось, не делал ничего. Но Тирид была уверена, что он творит колдовство, – птицы умолкли, ветер стих, и лишь солнце в небе говорило о течении времени.
Иногда хозяин протягивал руку и закрывал чашу ладонью. Шептал что-то – слов не разобрать. Выглядел он сейчас совсем юным – моложе Шебу, – но сила его плыла над землей, словно свет, и затмевала все.
Он рассказывал, что родился пьющим кровь, и хозяина не было у него. Мой ребенок будет таким же?
Солнце клонилось к западу, и Тирид уже чувствовала, как подкрадывается жажда. Мягко касается изнутри, и боль – пока еще едва приметная, тихая – расходится волнами. Шебу сел рядом, взял Тирид за руку, их пальцы переплелись. Он тоже молчал, и это было хорошо.
Девочка, пришедшая с Намтаром, не пыталась подойти или убежать, бродила неподалеку, плела венок из степных трав. Кровь ее искрами вспыхивала под кожей, манила.
Когда запад окрасился алым и на землю легли длинные тени, Намтар открыл глаза и поднял чашу.
– Подойди, – сказал он на языке черноголовых, и девочка выронила венок и покорно подбежала. – Пей.
Девочка приняла чашу, сделала первый глоток. Скривилась – видно, горьким был отвар, но тут же испугано сжалась, словно ожидала удара, и допила все, до последней капли. Энзигаль коснулся ее, и девочка опустилась на землю. Чаша выпала из ее рук, взгляд остановился.
– Подождите, – велел Намтар детям своего сердца. – Пусть снадобье войдет в ее кровь.
– Ты привел ее для нас? – спросил Шебу.
– Да, – кивнул Намтар. – Пиво не опьяняет нас, но кровь пьяного – опьяняет. Так и этот настой. Вы выпьете его вместе с кровью, и он поможет вам.
Они ждали. Тревога билась в груди, и Тирид уже не могла отличить ее от предвкушения и страха. Наконец, хозяин подал знак, и они подошли к жертве.
– Пейте, чтобы утолить жажду, – сказал Намтар. – Но не больше. Пусть она останется жива.
Вкус был странным. Должно быть, таков вкус морского ветра в жаркий полдень. Тирид оторвалась от жертвы, и вслед за ней поднялся и Шебу.
Девочка осталась сидеть на земле, глядя в никуда. На запястьях темнели раны от клыков.
Намтар снял медные браслеты и надел один на правую руку Тирид, другой – на левую руку Шебу. Мгновение смотрел на них внимательно, словно пытался разглядеть что-то незримое, а потом сказал:
– Теперь идите.
И так, держась за руки, они вошли в шатер и опустили за собой полог.
Стемнело, и над головой одна за другой засияли звезды, огромные, близкие. Ночью, когда уходит солнце, обостряется иное зрение, и Намтар закрыл глаза, чтобы увидеть мерцающие пути, струящиеся под землей. Сетью, подобной каналам и рекам, текла внизу сила, и Намтар нашел место, где невидимые потоки свивались узлом и разбегались вновь, каждый своей дорогой.
Он встал, подошел к узлу силы, бьющемуся подобно сердцу. На утоптанной земле начертил круг, колдовскими знаками обозначил стороны света. Оглянулся на жертву – та по-прежнему сидела, зачарованная, уронив руки на колени.
Полог откинулся, Шебу и Тирид вышли из шатра и остановились, глядя на хозяина.
Я не заставлю вас ждать.
Намтар мимолетно взглянул на Шебу и повернулся к Тирид. Она все еще была во власти сладкого покоя, что приходит после страсти, но беспокойство трепетало в глубине ее глаз.
Не бойся.
Она кивнула, поняла без слов.
Намтар прикоснулся к Тирид, медленно провел рукой от груди к животу. Даже сквозь льняную ткань он чувствовал, как пылает ее тело. Заклинание все еще жило в ней.
И потому ему пришлось прислушаться внимательнее. Мерцающее колдовство в крови, стук сердца, дыхание. И сквозь все это Намтар различил биение новой жизни, слабое, но ясное. Сомнений нет.
– Радуйся, – сказал Намтар, и Тирид улыбнулась в ответ. Он чувствовал, как тревога и страх исчезают из ее души. – Многие пьющие кровь мечтают об этом, но немногие обретают. У тебя будет ребенок.