Биржа. Русская рулетка. Инструкция по эксплуатации и руководство по выживанию
Шрифт:
Курс акций конкретной компании редко может оказывать влияние на основные показатели этой компании, как собака, пытающаяся укусить собственный хвост. Нам необходимо видеть общую картину, чтобы найти рефлексивные взаимодействия, возникающие как правило, а не как исключение.
В большинстве случаев рефлексивный механизм обратной связи является самокорректирующимся, а не самоусиливающимся. Настоящий цикл быстрого подъема – спада деловой активности является скорее исключением, а не правилом, правилом является рефлексивность – будь она самоусиливающейся или самокорректирующейся, но она игнорируется доминирующими представлениями рыночных аналитиков.
Если мы можем определить доминирующую тенденцию и расхождение между ожиданиями и результатами, то это дает нам возможность предсказать, развивается
Граница динамического неравновесия пересекается в тот момент, когда тенденция, доминирующая в реальном мире, начинает зависеть от предвзятого мнения, господствующего в умах участников рынка, и наоборот. Как тенденция, так и само это предвзятое мнение развиваются дальше, чем это было бы возможно в отсутствие двусторонней обратной связи, т. е. рефлексивной зависимости. Самого по себе господства предвзятого мнения – явно недостаточно; оно должно найти способ, чтобы стать действенным, – например, путем установления или усиления какой-либо тенденции реального мира. Что происходит, когда участники рынка признают рефлексивную связь между основными показателями и оценкой? Такое признание также может стать источником нестабильности. Оно может привести к фокусированию на так называемых технических факторах в ущерб основным показателям и породить спекуляцию на основании тенденции. Как же можно тогда сохранить стабильность? – Только продолжая опираться на так называемые основные показатели, несмотря на тот факт, что они зависят от наших оценок. Это может быть достигнуто путем незнания. Если участники рынка не знают о рефлексивности, рынки остаются стабильными до тех пор, пока какая-нибудь случайность не спровоцирует процесс подъема – спада деловой активности. Но как можно сохранить стабильность, если участники рынка знают о рефлексивности? Ответ заключается в том, что это не может быть сделано только участниками рынка; сохранение стабильности должно стать целью государственной политики.
Рассматривая процессы внутри цикла подъем – спад деловой активности, человек обычно рассуждает об этом цикле с точки зрения ускорения. Но тенденция может также состоять в отрицательном ускорении или в отсутствии изменений. Как только мы начинаем осознавать эти возможности, мы можем найти реальный пример на фондовом рынке.
Наблюдение неравновесных условий полезно для установления структуры концепции и ее границ, которые позволяют разделить ситуации на три категории: статически неравновесные, состояния, близкие к равновесию, и динамически неравновесные состояния.
Рефлексивное взаимодействие между когнитивной функцией и функцией участника не дает нашим представлениям и реальности уйти друг от друга слишком далеко. Люди учатся на своем же опыте; они действуют на основании предвзятых представлений, но происходит и процесс критического осмысления, который стремится скорректировать это предвзятое мнение. Совершенное знание остается недоступным, но, по крайней мере, существует тенденция к равновесию. Функция участника означает, что реальный мир – как в этом убеждаются на своем опыте участники – постоянно меняется, но у людей все же есть достаточно оснований – в виде ряда фундаментальных ценностей, гарантирующих им, что предвзятое мнение участников не может слишком сильно расходиться с реальными событиями. Именно это я и называю состоянием, близким к равновесию. Статически неравновесный вариант состоит в том, что мы можем оказаться в ситуации, когда представления участников значительно удалены от реального положения вещей, и при этом тенденции к их сближению
Внутри другой крайности события могут разворачиваться настолько стремительно, что понимание участников за ними не поспевает, и ситуация выходит из-под контроля. Расхождение между господствующими представлениями и реальными условиями может стать настолько большим, что ускорит наступление какой-либо формы распада. И опять возникает значительное расхождение между мышлением и реальностью, но оно является временным. Старый взгляд будет в конечном итоге заменен новым. Это можно описать как динамическое неравновесие.
Мировая система капитализма вошла сейчас в состояние динамического неравновесия. Рефлексивность может сделать события непредсказуемыми, но как только они происходят, они становятся однозначно детерминированными, поэтому они могут быть использованы для определения правильности наших предсказаний.
Рыночные ценности проникли в такие области общества, которые раньше руководствовались нерыночными соображениями. Я имею в виду личные отношения, политику и такие профессии, как право и медицина. Более того, произошло малозаметное и постепенное, но вместе с тем глубокое изменение механизма действия рынка. Во-первых, длительные отношения были заменены отдельными, частными операциями. Во-вторых, национальные экономики уступили место мировой экономике, но международное сообщество, насколько оно вообще существует, имеет очень мало общепризнанных общественных ценностей.
Замена отношений частными операциями – это продолжающийся исторический процесс, который никогда не будет доведен до своего логического завершения, но который достаточно хорошо развит. Каждая операция стала независимой, и инвестиционные банкиры соперничают за каждую конкретную возможность осуществления коммерческой деятельности.
Если и когда мировая экономика все же споткнется, то политическое давление разорвет ее на части.
Кризисы ликвидности неразрывно связаны со структурными дисбалансами; их невозможно предотвратить, просто ссужая стране больше денег. Когда и банки, и компании наделали слишком много долгов (т. е. соотношение задолженности к собственному капиталу оказалось слишком высоким), потребовалось вливание ликвидных средств. Но беда в том, что в кризисной ситуации трудно изыскать капитал или дополнительный кредит. Единственный выход – превратить долг в капитал. При каждом финансовом кризисе происходит переоценка ценностей.
Когда все стремятся иметь как можно больше денег, конкуренция обостряется настолько, что даже те, кто добился наибольших успехов, низводятся до положения, когда им приходится бороться за выживание. Однако выживание самых сильных превратилось в цель нашей организации. Лишь те, кто добился успеха в конкуренции, в состоянии внести изменения в условия конкуренции».
Конец цитаты. Это скомпилированные высказывания из трёх вышедших последовательно книг, по которым можно судить о том, что, несмотря на значительные изменения, происходившие в мировой экономике, цельность философии спекулянта Дж. Сороса не была нарушена. Вероятно, стоит взять её на вооружение.
Теперь попытаюсь коротко изложить основные постулаты самого успешного в наши дни долгосрочного инвестора. Итак, Уоррен Е. Баффетт утверждает:
«Бычьи рынки могут затенять математические законы, но ни в коем случае не отменять их. Вы платите высокую цену за входной билет, чтобы только переступить порог.
О выгоде для покупателя никто не думает. Новые выпуски акций оцениваются по максимуму, чтобы и компания эмитент получила за свои акции как можно больше денег, и инвестиционный банк получил за свои услуги как можно больше комиссионных, и брокер заинтересован в продаже самых дорогостоящих бумаг, какие есть в его распоряжении. Существуют мощные силы, занимающиеся покупкой и продажей огромного количества ценных бумаг. Их совершенно не заботит экономическое положение компаний, бумагами которых они торгуют.