Биржевые маги. Интервью с топ-трейдерами

Швагер Джек Д.

О чем это вам говорит?

Если это согласуется с действиями других трейдеров, с которыми я беседовал, то это говорит о том, что рынок, вероятно, поднимется еще выше.

Пусть вы поговорили с двадцатью пятью трейдерами, из которых двадцать переживают из-за подъема рынка, скорее всего, имея короткие позиции. Означает ли это для вас, что следует играть на повышение?

Да. У меня много знакомых в этой сфере, и это большой плюс. Я выслушиваю их и следую за теми, кто активен. Конечно, я могу составить собственное мнение, но не оно движет

моими действиями на рынке. Если я уверен в правильности своего мнения, то я последую ему. Когда я вижу, что активен кто-то другой, то полагаюсь на его мнение. Я не привередлив относительно того, как я зарабатываю свои деньги. Неважно, верно или нет мое мнение, главное — получаю ли я прибыль.

Предположим, вы переговорили с двадцатью пятью трейдерами, пятнадцать из которых оказались настроены по-бычьи, а десять — по-медвежьи. Не смутит ли вас это?

Бывало и такое, ведь я использую этот подход с 1976 года. Но я всегда очень хорошо понимаю людей, даже если они и не подозревают о том, что я к ним прислушиваюсь. Например, у меня есть один трейдер, который в данный момент совершенно пассивен. Мне достаточно только прислушаться к нему. Вчера вечером он сказал мне, что хочет открыть короткую позицию. И я понял, что нужно сыграть на повышение.

На время его пассивности?

Верно. Но ведь когда-то и он возбудится. Пока трейдер пассивен, ничего с ним не поделаешь. Нельзя упрекать его: «Ты пассивен и не можешь торговать». Приходится ждать, пока все пройдет само собой.

Мнения других трейдеров и сейчас значительно влияют на вашу торговлю?

Да, но у меня есть и предпочтения. Я знаю этих людей и поэтому понимаю их. Я не стану слушать, что говорит Джек Швагер, ибо его я не знаю. Я буду разговаривать только с теми, кого очень хорошо знаю.

Чему еще вы обязаны своим успехом в торговле?

Я понял, что успеху способствует отрешенность, а чрезмерное старание — вредит.

Под «чрезмерным старанием» вы понимаете переламывание ситуации при отсутствии активности на рынке?

Да. Во избежание этого я так долго сижу здесь с вами во время торговой сессии. Уже несколько недель торговля на рынках идет вяло, и мы гордимся тем, что не выбросили кучу денег на ветер.

Значит, когда ситуация не благоприятствует, вы просто «ложитесь на дно»?

Не поймите меня неправильно. Я не так уж хорош в этом деле и только с возрастом становлюсь лучше. Уйдя с биржи, Ричард Деннис сказал: «Первый год вне площадки был для меня самым трудным, никогда в жизни учеба не обходилась мне так дорого». То же было и со мной.

Каковы мотивы вашего ухода с площадки, ведь там вы добились большого успеха?

Я почувствовал, что эта сфера развилась до такой степени, что мое брокерское мастерство стало уже не нужным. Всех интересовало только одно: «Каков следующий тик?», «Как торговать большими объемами?» Мое личное мастерство обесценилось.

Вы имеете в виду работу с клиентами?

И работу с клиентами, и торговлю. Рынок стал таким объемным, что мой стиль

торговли на коррекциях перестал давать эффект. Дошло до того, что я уже пытался угадать только один следующий тик вместо восьми.

Почему вы не могли играть по-прежнему?

Объем стал слишком велик. Капитализация слишком велика. Я не мог анализировать рынок с площадки.

Потому что было слишком много игроков?

Точно. На заре торговли фьючерсами на казначейские облигации глубина рынка была небольшой и можно было догадаться, когда игрок закупился под завязку или открыл огромную короткую позицию. Потом это стало уже невозможно.

Ваши результаты стали ухудшаться? Появились какие-то тревожные сигналы?

В 1985 году, впервые получив от торговли меньше миллиона долларов, я понял: что-то не так. Как трейдер я всегда был стабилен и раньше год от года получал все больше прибыли. Теперь, проанализировав результаты, я обнаружил, что мои прибыли уменьшились, я имею в виду 3-4 тика, а потери возросли. Первой моей реакцией стала попытка активизировать торговлю на площадке. Но я вдруг заметил, что начал открывать гигантские позиции с безумным соотношением риска и прибыли. И это убедило меня в необходимости перемен.

То есть вам просто повезло, что в то время вас ни разу крепко не приложило?

Вообще-то, пару раз я погорел довольно крупно, но у меня были и неплохие выигрыши. Дело в том, что, работая все упорней, я, как оказалось, просто бежал на месте. Я считаю, что в торговле тяжкий труд неуместен, а тут получалось, что я изматывал себя морально и физически.

Если бы ваши дела шли по-прежнему хорошо, то вы бы остались на бирже?

Остался бы. Площадка очень стимулирует. Вне ее каждый день приходится заставлять себя искать какие-то стимулы. Это был крайне трудный переход.

Торговать вне площадки сложнее?

Только поначалу. В 1987 и 1988 годах моя прибыльность была очень высокой.

Вы сказали, что первый год вне площадки был крайне трудным. Вы пытались торговать так же, как на площадке, — в этом была главная проблема?

Да, это было главной причиной трудностей. Вторая причина состояла в том, что мой переход совпал с ускорением бычьего рынка 1986 года. Я был обречен на проигрыш, так как мой стиль не опирался на следование за тенденцией.

Это по-прежнему так?

Нет, все изменилось. Я кое-чему научился. По-прежнему весьма неплохо торгуя против тенденции, я понял, что можно получить немалую прибыль и следуя за ней.

Вы используете какие-либо торговые системы?

Нет, я отношу себя к «свободным трейдерам». Мы используем технические индикаторы и системы лишь в качестве инструментальной базы. Мы разработали весьма любопытную систему, прогнозирующую развороты в зависимости от волатильности. По нашему мнению, волатильность — это ключ к направлению тенденции. Хотя тестирование по накопленным данным показало, что эта система дает хорошие сигналы, мы не стали слепо следовать ей в своих сделках.