Битва героев (сборник)
Шрифт:
– О каком походе переговорщик говорил? – спросил старший бригадир.
Скрестив руки на груди, Архип повернулся спиной к нему. Сквозь затянутые ржавой сеткой оконные проемы открывался вид на Можайский тракт. Вечерело, сумерки сгущались над Москвой, в обитаемых домах зажглись огни. В городе почти три десятка кланов, от больших до совсем крошечных и бедных, каждый владеет своей территорией, это будто острова, вокруг которых раскинулось море руин, пустынные улицы, лабиринты потрескавшегося асфальта, обветшалых стен и проломленных крыш. Территория башмачников не слишком обширная, Меха-Корп или Южное братство владеют куда большей. Зато никто не может
Под окнами стояла длинная лавка, глава клана опустился на нее и сказал:
– Завтра выезжаете.
– Че, и я? – удивился Оглобля. – С монахами?
– И ты.
– Да я-то почему? Я ж охраной командую…
Архип кивнул.
– И большего не хочешь, да? А я хочу.
Оглобля смотрел непонимающе, и Дека вздохнул. Старший бригадир у него решительный и хитрый, вон как с Каспером ловко разделался. И боец хороший. Но при том – глуповат. Не понимает многого, на пальцах приходится объяснять. Хотя с другой стороны – зачем Архипу умный помощник? Начнет, чего доброго, под хозяина копать, интриги разводить. Оглобля среди молодых башмачников популярен, его, с одной стороны, недолюбливают за жестокость и вероломство, на расправу он скор, а с другой – уважают за смелость и лихость. Он лучший боец клана, сильный и умелый. Мог бы сколотить из своих приспешников крепкую группу да и поднять бунт. Интересно, скоро до него это дойдет? Архип пригляделся к широкому, грубо слепленному лицу Оглобли. Вроде и простодушное, а глазки вон как бегают. Так, может, уже и допер Оглобля насчет бунта?
– Сколько кланов в Московии? – спросил он.
– Э… кланов? – Оглобля почесал квадратный подбородок. – Ну, эта… Из больших: Южное братство, люберецкие кормильцы, Меха-Корп, братва Креста, мы… Ну вот Орден еще… это ж ведь тоже клан? А из тех, что поменьше: медведковские, Ферзь со своими нищими, цыгане…
– Короче, много, – заключил Архип. – У кого и полсотни людей не наберется, а у Меха-Корпа вон больше тыщи, если новобранцев-учеников считать. Так?
– Ну, так.
– У того же Меха-Корпа своя армия и школа убийц, их людей по всей Пустоши встретить можно. А мы что? Башмачники?
– А что? Мы – сила! – Оглобля сжал кулак и потряс им. – Во! Башмачников много…
– Не так уж и много. Хотя вообще прав ты: у нас четыре бригады, стволов хватает, машины есть. Свой бизнес, связи налажены… Я прикинул недавно: мы пятый по силе клан получаемся.
– А! Так ты хочешь первым стать?
– Первым – не знаю, Меха-Корп трудно обскакать будет. Но вторым или третьим – точно. И помогут нам в этом монахи. Сейчас они караван на юг посылают с важным поручением. Со мной декаду назад связались, теперь Дюк пришел последние мелочи обговорить. Им, видать, Меха-Корп накладно нанимать, да и не любит Преподобный Гест ихнюю новую правительницу. А с другими кланами говорить особого смысла нет, не потянут они дело такое. Потому Орден ко мне обратился, чтоб дал людей сопроводить караван. От Храма свои бойцы поедут, монахи и жрецы-каратели, от башмачников свои. Значит, я тебя посылаю моей бригадой командовать. Если с монахами и дальше контачить, мы им поможем, они нам… Подряд на обувку дадут, на большую партию, расплатятся золотой монетой да боеприпасами. Так и развернемся, а Храм поможет. Союз выгодный образуется.
– Но почему я? – не унимался Оглобля. – Кто охраной башни ведать будет?
– Копыто
– Копытыча? Да он же дурак!
– Ты вроде умный у нас?
Старший бригадир энергично кивнул.
– Очень! Я всех людей знаю, какой у кого нрав, как с кем совладать, кого прижать, кого припугнуть или…
– Правильно, потому сможешь летучую бригаду возглавить.
– Летучую? Не понял. Это типа летать, как небоходы?
– Дурак и есть! Прав Каспер: тупой ты все-таки. Летучая – значит быстрая. Вооружить легко, на сендеры посадить… Орден знаешь чем за помощь в походе расплачивается?
– Чем?
– «Тевтонцами» своими.
– Ого! – восхитился Оглобля.
– Вот тебе и «ого». Сам понимаешь, «тевтонцев» только в монастырских мастерских клепают. Я договорился, нам три машины дадут. Правда, без пулеметов, но все равно. Три «тевтонца» бронированных! На них твоя бригада и будет ездить. После похода отправлю тебя в Харьков к оружейникам, купишь там ракетометы – слыхал про такие? Труба с ракетой внутри. Пальнул – машина в пыль.
– Слыхал. – Оглобля широко улыбнулся. – Это дело, хозяин. «Тевтонцы» с этими… мётами… Значит, хочешь, чтоб мы на них сели да на трактах промышляли? Желаешь бандитским кланом чтоб стали, как крестовская братва?
– Может, на трактах, а может, на нищие кварталы наскочим. Вытесним их с территории, Ферзя сместим. А после поглядим.
– Значит, за счет Ферзя наши земли расширить?
– Да, но это только начало. Короче, понял ты? В походе будешь слушаться только этого Дюка, он главным от Храма поедет, начальником экспедиции. Вернешься, получим «тевтонцев», станешь старшим в летучей бригаде. Расширим территорию… я старею уже, да?
Оглобля заморгал, так резко Архип повернул разговор, потом протестующе замахал руками:
– Не, хозяин, ты в силе еще!
– Старею. Значит, преемник мне нужен. Вот и объявлю тебя преемником. Но это потом.
Он в упор смотрел на Оглоблю, наблюдая за выражением простецкого лица. На такую приманку верзила клюнет. Если и бродили в лысой голове мысли о бунте, то теперь они исчезнут. Зачем начинать опасное дело, если хозяин такое обещает? А позже, когда тот и вправду назначит Оглоблю преемником, можно устроить несчастный случай… Архип Дека невзначай упадет с галереи, или ему на голову кусок бетона с верхнего этажа свалится, или еще что приключится – и станет Оглобля хозяином клана.
Мысли помощника прочесть было легко, и Архип удовлетворенно кивнул сам себе. Вот так. Может, Оглобля телом силен, но он, Дека, – умом. Теперь на много сезонов старший бригадир и думать забудет про бунт. Ну а после… после Архип с ним разберется.
– В общем, все понял? Тогда иди. Завтра выступаете, Гуго уже готовится, помоги ему.
– Понял. – Оглобля хлопнул ладонями по коленям, подхватил винтовку и встал.
– А с гаденышем что?
– С Каспером? А что с ним? Ты ж слыхал, монах его в бурсу ихнюю забирает.
– Да хотелось бы… Я бы его, понимаешь… – Оглобля сделал жест, будто душит кого-то.
– Понимаю. Тоже щенка не люблю. Но думаешь, он в Канториуме выживет? Это Вик-то наш вольнолюбивый? Ты вспомни, какие у них порядки…
Оглобля поразмыслил и кивнул, осклабившись.
– Точно, сломают гаденыша. В порох сотрут, сгинет там.
– Сгинет. Потому забудь о щенке, с ним покончено.
– Ага. – Перекинув через плечо ремень винтовки, Оглобля пошел к двери.
Архип молча глядел на него. Старший бригадир сделал несколько шагов, остановился и воскликнул, повернувшись: