Битва королей. Книга II
Шрифт:
– Скорее всего он просто отчаялся. На что ему еще надеяться?
– Надеяться не на что. Замок падет – но как сделать это побыстрее? – Станнис задумался, и Давос расслышал сквозь перестук копыт, как он скрипнул зубами. – Лорд Алестер советует привезти сюда старого лорда Пенроза, отца сира Кортни. Ведь ты его знаешь,
– Когда я был вашим послом, лорд Пенроз принял меня любезнее, чем большинство других. Он человек преклонных лет, государь, дряхлый и хворый.
– Флорент положит конец его хворям. На глазах у сына, с веревкой на шее.
Людям королевы перечить было опасно, но Давос поклялся всегда говорить королю правду.
– Я думаю, это дурное дело, государь мой. Сир Кортни скорее позволит своему отцу умереть, чем предаст его. Нам это ничего не даст, кроме бесчестья.
– Какого еще бесчестья? – ощетинился король. – Ты хочешь, чтобы я щадил изменников?
– Тех, кто едет позади, вы пощадили.
– Ты упрекаешь меня за это, контрабандист?
– Я никогда не посмел бы. – Давос испугался, что зашел слишком далеко, а король не уступал:
– Ты ценишь этого Пенроза выше, чем моих лордов-знаменосцев. Почему?
– Он хранит свою веру.
– Дурацкую веру в мертвого узурпатора.
– Да – однако хранит.
– А те, что позади, выходит, нет?
Давос сказал слишком много, чтобы стесняться.
– В прошлом году они были людьми Роберта. Одну луну назад – людьми Ренли. Нынче утром они ваши. Чьими они будут завтра?
Станнис ответил на это внезапным смехом – грубым и презрительным.
– Видишь, Мелисандра? Мой Луковый Рыцарь всегда говорит мне правду.
– Вы хорошо его знаете, ваша милость, – сказала красная женщина.
– Мне очень не хватало тебя, Давос. Это верно, они сплошь изменники – твой нюх тебя не обманул. И даже в измене своей они непостоянны. Сейчас они нужны мне, но ты-то знаешь, как мне претит прощать такую сволочь, хотя я наказывал лучших людей за меньшие преступления. Ты в полном праве упрекать меня, сир Давос.
– Вы сами вините себя больше, чем когда-либо смел я, ваша милость. Эти знатные лорды нужны вам, чтобы завоевать трон…
– Поэтому приходится смотреть на них сквозь пальцы, – угрюмо улыбнулся король.
Давос безотчетно потрогал искалеченной рукой ладанку у себя на шее, нащупав косточки внутри. Его удача.
Король заметил это.
– Они еще там, Луковый Рыцарь? Ты их не потерял?
– Нет.
– Зачем ты хранишь их? Мне часто бывало любопытно.
– Они напоминают мне, кем я был и откуда вышел. Напоминают о вашем правосудии, мой король.
– Да, я рассудил справедливо. Хороший поступок не может смыть дурного, как и дурной не может замарать хороший. И за тот, и за другой положена своя награда. Ты был героем, но и контрабандистом тоже. – Станнис оглянулся на лорда Флорента и прочих, радужных рыцарей и предателей, следующих за ними на расстоянии. – Прощенным мною лордам не мешало бы поразмыслить над этим. Немало хороших людей сражаются на стороне Джоффри из ложной веры в то, что истинный король – он. Северяне полагают таковым же Робба Старка. Но эти лорды, собравшиеся под знамя моего брата, знали, что он узурпатор. Они повернулись спиной к своему истинному королю потому лишь, что мечтали о власти и славе, и я узнал им цену. Да, я простил их – но ничего не забыл. – Станнис помолчал, размышляя о грядущем правосудии, и неожиданно спросил: – Что говорят в народе о смерти Ренли?
Конец ознакомительного фрагмента.