Битва при Кадеше
Шрифт:
Хаттусили не выступал против захвата Египта, но при условии, что Урхи-Тешшуб не будет провозглашен героем-победителем и будущим императором. Следовательно, ему нужно было завоевать большой авторитет у армии и постепенно ослабить власть Урхи-Тешшуба. Не являлась ли для сына императора почетная смерть в бою самым желанным выходом из положения?
Хаттусили отдавал должное методам правления Муваттали и был бы рад служить ему, если бы не Урхи-Тешшуб, грозивший нарушить равновесие в империи. Муваттали не ожидал от своего сына ни уважения, ни благодарности, так
Назначение главнокомандующим армии Урхи-Тешшуба было гениальной идеей. Сын императора, занятый утверждением своего авторитета, по крайней мере, в ближайшее время не будет думать об устранении отца.
Но когда-нибудь опасность появится снова. Именно ему, Хаттусили, предстояло воспользоваться передышкой и постараться уменьшить возможность Урхи-Тешшуба наносить вред.
Ледяной ветер, предвестник ранней зимы, гулял в верхнем городе. Знатные вельможи были приглашены в зал торжественных приемов, согреваемый теплом от жаровень.
Атмосфера была тяжелой и натянутой. Муваттали не любил ни длинных речей, ни приемов. Он предпочитал работать, оставаясь в тени, и управлял своими подчиненными лично, так как присутствие советников мешало ему.
В первом ряду совершенно новая кираса Урхи-Тешшуба резко отличалась от скромного одеяния Хаттусили. Путухепа, его жена, великолепная в своем красном платье, величественностью напоминала царицу. На ней было множество украшений, среди которых выделялись привезенные из Египта золотые браслеты.
Муваттали сел на трон из неотесанного и лишенного украшений камня.
Во время его редких появлений перед придворными все удивлялись, что этот невзрачный, безобидный с виду человек был императором такой воинственной страны. Но внимательный наблюдатель быстро замечал в его взгляде и манерах тщательно сдерживаемую агрессивность, готовую в любой момент обрушиться с неистовой силой.
К этому Муваттали добавил еще и хитрость и умел нападать, как скорпион.
— Именно мне, мне и никому другому, — заявил император, — бог грозы и богиня солнца доверили эту страну, ее столицу и города. Я, император, буду защищать их.
Используя древние выражения, Муваттали напомнил, что он один был властен принимать решение и что его сын и брат, каково бы ни было их влияние, должны были беспрекословно подчиняться ему. При первом же неверном действии они будут безжалостно уничтожены, и никто не воспротивится его решению.
— С севера, юга, востока и запада, — продолжал Муваттали, — Анатолийское плато окружено защитным барьером гор. Наши границы неприступны. Но предназначение нашего народа не в том, чтобы довольствоваться своей территорией.
Мои предшественники заявляли: «Пусть хеттское государство ограничивается только морем». А я объявляю: «Пусть берега мира принадлежат нам».
Муваттали поднялся, показывая, что его речь окончена.
Столь немногословно он объявил о начале войны.
Прием, который организовал Урхи-Тешшуб по поводу своего назначения, был блестящим и утонченным. Правители крепостей, высшее командование, воины особых отрядов вспоминали о подвигах и размышляли о грядущих победах. Сын императора объявил о создании отряда колесниц, оснащенных новым оружием.
Опьяняющий аромат мощного и стремительного сражения витал в воздухе.
Хаттусили и его супруга покинули зал во время появления сотни молодых рабынь, приготовленных для развлечения гостей. Они получили приказ повиноваться всем прихотям вельмож под угрозой быть наказанными плетьми и сосланными в шахты, которые являлись одним из богатств хеттского государства.
— Вы уже уходите, друзья мои? — удивился сын императора.
— У нас завтра очень тяжелый день, — ответила Путухепа.
— Хаттусили, необходимо немного расслабиться… Среди этих рабынь есть шестнадцатилетние азиатки, прелестные, как молодые лошадки. Продавец сказал мне, что их выступление будет исключительным. Возвращайтесь к себе, дорогая Путухепа и позвольте вашему мужу это маленькое развлечение.
— Не все мужчины похожи на свиней, — возразила она. — В будущем постарайтесь не делать подобных предложений.
Хаттусили и Путухепа удалились в то крыло дворца, где они жили. Мрачные покои, в которых лишь пестрые ковры из шерсти слегка веселили глаз. На стенах были развешены трофеи: головы медведей и скрещенные копья.
Раздраженная Путухепа отослала служанку и сама умылась.
— Этот Урхи-Тешшуб — опасный безумец, — заявила она.
— Не забывай, что он сын императора.
— Но ведь ты его брат!
— По мнению многих он является назначенным преемником Муваттали.
— Назначенным… Неужели император совершил такую ошибку?
— Пока что это только слухи.
— Почему бы не пресечь их распространение?
— Эти слухи меня не очень волнуют.
— Но не является ли твое спокойствие наигранным?
— Нет, моя дорогая. Оно вытекает из логического анализа ситуации.
— Не будешь ли ты так любезен мне прояснить ее?
— Племянник получил вожделенный пост, и теперь ему не надо устраивать заговоры против императора.
— Не будь таким наивным. Он желает взойти на трон.
— Это очевидно, Путухепа, но способен ли он на это?
Жрица внимательно посмотрела на мужа. Щуплый и малопривлекательный, Хаттусили, однако, покорил ее своим умом и проницательностью. Из него мог бы выйти великий государственный деятель.
— Урхи-Тешшубу не хватает ясности ума, — сказал Хаттусили, — и он не осознает всей необъятности его задачи. Для того, чтобы командовать хеттской армией, необходим опыт, которого у него нет.