Битва «тридцатьчетверок». Танкисты Сталинграда
Шрифт:
Не достигли успеха они и в небе Сталинграда. И вообще, зачем было использовать дальние истребители, если аэродромов было в достатке вокруг осажденного и сражающегося города на Волге? Но гений великого фюрера был непререкаем…
И тем не менее двухмоторные «мессеры» яростно атаковали советские бронекатера. По бортам встали фонтаны разрывов от мелких 100-килограммовых авиабомб. Волны от разрывов бомб перекатывались через палубы. А «Мессершмитты» Bf-110D-1/R-1 носились над самой водой, поливая «речные танки» огнем своих 20-миллиметровых пушек MG-FF и носовых пулеметов. Огненные трассы били по палубам и надстройкам,
Огонь немецких тяжелых истребителей-бомбардировщиков разил наповал – со смертоносной точностью. Вода вдоль бортов просто кипела от множества попаданий. Катерники из расчетов зенитных установок валились замертво, обливаясь кровью, но на их место тут же становились другие моряки. Они снова ловили стремительные смертоносные тени над водой в паутину концентрических кругов коллиматорных прицелов и гвоздили длинными очередями, не жалея патронов.
А на берегу так же яростно атаковали «Мессершмитты-110» зенитные танки комвзвода Стеценко. Боевые машины заняли позиции на возвышенностях, а проклятые «сто десятые» носились над самой водой. Так что стрелять по самолетам порой приходилось и сверху вниз. Благо угол склонения спаренных крупнокалиберных стволов составлял минус шесть градусов.
Степан Никифорович матерился сквозь зубы, ведя стволами сверху вниз и перечеркивая огненным пунктиром курс идущего на бреющем «Мессершмитта-110». Использовать зенитный коллиматорный прицел «К-8Т» при таком угле склонения было практически невозможно. А телескопический прицел «ТМФП» для стрельбы по наземным целям невозможно было использовать из-за высокой скорости самолетов. Приходилось лупить по наитию, корректируя огонь по вспышкам трассеров и фонтанам попаданий на водной глади.
А тут еще и «Мессершмитт-110» огрызнулся огнем спаренного кормового пулемета MG-81Z. Пули винтовочного калибра с визгом отрикошетили от башни зенитного танка. Довернув башню, Стеценко снова ударил короткой очередью и увидел, как задымил правый мотор ненавистного немецкого «разрушителя»! Из мотогондолы выплеснуло пламя, а сам «Мессершмитт-110» кувыркнулся в воду, подняв огромный водяной столб. Еще один сбитый.
Другой подбитый «Мессершмитт-110», подобно управляемой бомбе, в своем последнем пике врезался в один из бронекатеров. Полупустой бак под брюхом, тот самый «живот таксы» сработал не хуже фугаски. Да и в крыльевых баках еще оставалось довольно авиабензина. Страшный взрыв снес практически всю надстройку, яростное пламя в мгновение ока дотла выжгло внутренние отсеки тяжелого речного бронекатера. Рванул боекомплект и топливо. Страшная погибель между огнем и водой… Выживших не было, никто из катерников не успел спастись.
Снопы трассирующих очередей сразу двух зенитных танков Т-90, оставляя в небе дымные шлейфы, бьют прямо по кабине ведущего «Мессершмитта» Bf-110D-1/R-1. Остекление разлетелось вдребезги, а кабина, казалось, вывернулась наизнанку ошметками горелого мяса и горящими обломками. Еще один тяжелый истребитель свалился на крыло и закрутился в штопоре.
Авианалет закончился, уцелевшие «Мессершмитты-110» на бреющем ушли на запад, оставив после себя, как всегда, только смерть и разрушения.
Глава 10
Скарификация
Баня в войсках – это почти что священнодействие, ритуал. Уже не говоря о том, что она просто жизненно необходима огромной массе людей, каждодневно месящих грязь и постоянно сталкивающихся со смертью и ранениями. Степан Никифорович Стеценко баньку уважал еще с Финской, она не только смывала грязь, но и освежала душу. Еще бы пивка, да с астраханской воблой или вареными раками, как до войны…
Но и так тоже неплохо. Тем более что после помывки можно и спиртику или самогонки «накатить» – в меру, конечно. Самое то для душевного успокоения.
Но вот один из банных дней завершился совсем не так, как хотелось, с «наркомовскими» под черный хлеб и сало.
Как только распаренные танкисты-зенитчики переоделись в чистое исподнее, появился незнакомый офицер со знаками различия военврача второго ранга.
– Опять, наверное, витаминки давать будут… – предположил кто-то из танкистов.
Личному составу и правда раз в несколько дней выдавали к пищевому пайку еще и специальные витаминные пилюли и противный рыбий жир. Но на этот раз все было иначе.
– Кто командир взвода? – спросил военмедик.
– Гвардии младший лейтенант Стеценко.
– Одевайте своих бойцов и ведите в полковой медпункт на скарификацию.
– На… чего?
– На прививку. Обязательную для всех.
Степан Никифорович, хоть и слыл среди бойцов образованным, однако же так ни хрена и не понял. Но приказ старшего по званию нужно было выполнять.
– Слышь, славяне! Одеваться-строиться, и в лазарет. Быстро!
Перешептываясь и строя догадки по поводу предстоящей «казни египетской», солдаты приказ выполнили. Топать по холодине, под пронизывающим ветром пришлось километра два.
Здесь, недалеко от линии фронта, и находились медицинские палатки. Возле полкового медпункта уже стояли очереди из бойцов самых разных подразделений. По очереди красноармейцы проходили внутрь. А потом так же организованно возвращались в расположение своих частей.
– Эй, братва! Что там с вами эскулапы делают?!
– Царапают… – отвечали невнятно уже прошедшие медицинскую экзекуцию.
Чудны дела твои, господи…
Степан Никифорович тоже дождался приглашения в странную палатку. Опыты на нем, что ли, ставить собираются… И не без опаски шагнул в военно-полевой храм Асклепия.
Пахнуло стойким аптечным запахом. Стеценко огляделся, машинально поправляя полушубок под ремнем.
– Здравствуйте, снимайте полушубок и проходите вот за эту ширму, – улыбнулась молодая медсестра. – Шапку тоже… Вешайте на крючок.
За ширмой за небольшим столиком сидела другая медсестра в перчатках и марлевой полумаске. Перед ней были разложены какие-то пузырьки, иголки в блестящих бюксах, шприцы, пипетки… Рядом стоял стеклянный шкафчик с медикаментами.
– Присаживайтесь, распишитесь в журнале: фамилия, имя, звание, военно-учетная специальность, номер и наименование части… Хорошо. А теперь закатайте правый рукав гимнастерки.