Битва во мгле. Книга вторая. Сражайся или умри
Шрифт:
– Дело сделано… – Манзони имел не особо счастливый вид. – Легардер расколол код доступа. Мы восстановили контроль над всеми системами «42-го».
– А память? Он записал все, что произошло?
– Записал.
– Ну и что? Вы долго будете тянуть кота за хвост? – Строгов начал выходить из себя.
– Лучше тебе все увидеть своими глазами, – Фурье постарался успокоить лейтенанта. – Зрелище несколько неожиданное и требует некоторого времени для осмысления.
Господи, что же там такое произошло? Строгов терялся в догадках. Подозрительно глядя на своих коллег, он произнёс:
– Черт с вами, идемте
В голографической проекции катастрофа выглядела совершенно по-иному. Она воспринималась как кадры фантастического боевика и совсем не походила на реальные события. Огромный горящий остов звездолета медленно удалялся из поля зрения «42-го». Машина покидала корабль одной из последних. Николай понял это по положению самого корабля. Лишь считанные мгновения разделяли его от столкновения с неотвратимо надвигающейся каменной громадой.
– Бенджамен, держись! – голос Пуарэ был до боли знакомым и живым. – Нужно убираться подальше от этого места!
– Постой, но вектора наведения… – Бенжамен Сардис захлебнулся, придавленный резким толчком.
Двигатели «Сахая» взревели, унося машину в открытый космос. Это было сделано ей-богу вовремя. Взрыв «Интеги» не заставил себя долго ждать. Космос стал красным от раскаленных выбросов. Шагоход едва увернулся от огненных щупалец.
– Ты что-то хотел сказать? – Франсуа облегченно вздохнул.
– Поздно говорить. Благодаря тебе мы сбились с траектории, которую задал Строгов. Кроме того, мы потратили третью часть топливного запаса.
– Ты что, хотел остаться там?
– Нет, но и роль астероида меня тоже не привлекает. Если не изменить курс, то на орбите Агавы станет одним камнем больше. Причем он будет железный и с двумя жмуриками внутри… Ох! – Бенжамен снова взвизгнул, когда пилот выполнил требуемый маневр. – Предупреждать надо, когда крутишь баранку!
– Ладно, прости. – Франсуа как видно не разделял пессимизма Сардиса. – Идем к Агаве. Попытаемся сесть.
Дальнейшие кадры не представляли особого интереса. «Сахай» с черепашьей скоростью тащился через безбрежный космический океан. На фоне изображения постоянно мигали цифры и диаграммы, отмечающие координаты шагохода и состояние его систем.
«И это все?» – Взгляд Николая был красноречивее любых слов.
«Терпение!» – Манзони жестом пригласил лейтенанта продолжить просмотр.
Минута сменяла минуту, а в голопроекторе не происходило ничего интересного. Строгов уже хотел прокрутить запись, когда вдруг взволнованный голос Сардиса прогремел с экрана:
– Франсуа, впереди что-то есть. Я засек энергетический всплеск прямо по курсу.
– Сейчас посмотрим. – Пуарэ задействовал боевую поисковую систему. – Точно. Какая-то посудина движется в том же направлении, что и мы. Попробую идентифицировать.
По экрану побежали узкие колонки кодов, которые передавал и получал головной управляющий слит. Программа «свой-чужой» анализировала каждый бит информации, добываемой сверхчувствительными датчиками.
– Это «Сахай»! – в один голос завопили пилот с механиком. В их голосах слышались радость и облегчение.
– Оказывается, мы не одни плутаем по космосу. Наши коллеги тоже сбились с курса.
– Сейчас разберемся… – Пуарэ активировал систему дальней связи. – «42-й» вызывает машину из сектора 3259-D. Видим вас на нашем
Эфир молчал, превратившись в монолит, непробиваемый для телекинетического излучения.
– Они там спят, что ли? – голос Пуарэ наполнился раздражением.
– Спят или нет, не знаю, но скорость сбросили. Мы их догоним минут через двадцать.
– Прекрасно, за это время мы успеем наладить контакт. Не думаю, что у них вышли из строя сразу все коммуникационные устройства.
Двадцать минут прошли в безуспешных попытках связаться с неопознанным «Сахаем». Яркая синяя точка, отмечающая на экране местоположение таинственного молчуна, медленно двигалась в направлении Агавы. Она то и дело исчезала в тени бесчисленных астероидов. Дальнейшая видеозапись содержала нескончаемый поток крепких выражений старины Пуарэ, вынужденного пилотировать неприспособленный для этого аппарат по трассе космического слалома.
– Черт бы побрал этого придурка! Он прет в самую гущу каменюк, как будто не видит другого пути.
– Да, странно, – заметил Сардис. – Если бы я не знал, что это наша машина, то подумал бы, что она пытается улизнуть.
– Ничего, через мгновение мы взглянем в глаза этому болвану. Стоит лишь обогнуть последний астероид, и он будет перед нами. Держись!
Сержант как заправский летчик заложил крутой вираж, оставляя позади корявую базальтовую глыбу. Совершенно неожиданно космос за ней оказался чист. В пространстве плавали лишь несколько небольших обломков да тонны космической пыли.
– Куда он подевался? – только и успел произнести Франсуа прежде, чем взвывший сигнал тревоги оповестил о том, что машина взята на прицел.
– Он сзади! Он готовится открыть огонь! – голос Сардиса потонул в грохоте взрыва, скрежете металла и шипении воздуха, вырывающегося из поврежденной обшивки.
Получив мощный аннигилирующий удар, «Сахай» раненым псом завертелся в пространстве. На экране замелькали звезды, астероиды и материки Агавы. От этого бешеного вращения у Николая закружилась голова. Он уже хотел закрыть глаза, как вдруг все прекратилось. «42-й» замер в объятиях боевых манипуляторов. Агрессор перешел в ближний бой. Он лицом к лицу сцепился с подбитым шагоходом. Видеокамера «42-го» не могла охватить все детали этой смертельной схватки. Единственное, что открылось ее бесстрастному взгляду, был участок серого борта, на котором красовалась эмблема Галактического Союза в сочетании с бортовым номером «55».
Глава 5
Боевой транспорт «ММ» прекратил свое падение в считанных метрах от защитного купола. Ощущая мелкую вибрацию, порожденную трущимися друг о друга слоями воздуха, сержант Тьюри поежился. Информация, которую он почерпнул из лекции Фалека, не давала покоя воображению разведчика. Видения перетираемых в пыль скал неотступно преследовали его. Атмосфера под их челноком больше не была невесомой и животворной. Под воздействием мощнейших силовых полей, она превратилась в гигантский многослойный наждак, грозящий гибелью всему, что попадет в его безжалостные объятия. Трагедия двух впереди идущих транспортов служила тому наглядным примером. Никакая сверхпрочная броня не могла устоять перед беспощадными челюстями антиметеоритной защиты класса «А». Понимая это, Мишель с надеждой покосился на Риньона.