Битва за город
Шрифт:
– И чем мне её кормить?
– растерянно поинтересовался попаданец.
– У нас есть мороженое мясо заблудших, двенадцать серебряных монет порция...
Юра от услышанного чуть не сел прямо она пол.
«Ну да, а чего я хочу? Это же город монстров...» - растерянно подумал он.
Бармен, вероятно понимая, что творится в голове у собеседника, пояснил:
– Вы не подумайте, мы держим подобное только для специфических гостей вроде неё, - кивнул он на Ящерку.
– А так его у нас почти никто не ест.
«Ага, слово «почти» здесь ключевое», - подумал попаданец.
Какое-то время Юра тупил или, точнее, изображал пародию на размышление, пытаясь оправдаться шаблонами вроде «ну это же естественно», «ей же по природе положено», «она же монстр»...
«Да хрен я буду кормить кого человечиной!
– пресёк душевные терзания молодой человек.
– Оставлю ей деньги и пойду спать, пусть сама покупает», - нашёл он оптимальный вариант.
Но и этот вариант отчего-то душе не нравился.
– Есть альтернатива, но дорогая...
– пришёл на помощь бармен.
– Какая?
– вспыхнул надеждой Юра.
– Леанария... Это рыба такая. Рептилии её очень любят и главное хорошо наедаются.
– Сколько?
– Десять золотых, - вздохнул бармен.
– Редкая, трудно ловить и доставлять, - пояснил он.
Юра задумался. Десять золотых были деньгами солидными и будет ли завтра достаточное количество клиентов на статус, вопрос открытый. С другой стороны деньги были лёгкие, почти шальные. По словам Коли, если деньги достались трудовым потом, их необходимо ценить и тратить осмотрительно, с деньгами же легкими, требовалось расставаться так же - легко. Иначе деньги «обидятся» и идти к тебе не будут. Конечно, всё это было оправданием, но данное оправдание попаданцу нравилось. Да и нужны человеку оправдания, такая вот человек «оправдательная обезьяна».
– Давайте, - вздохнул Юра и достал из отделения магической сумки десять золотых монет.
Стоит отметить, что одет он сейчас был крайне странно - халат, махровые тапочки, арбалет за спиной и перекинутая через плечо магическая сумка. В сумке, кстати, оказалось целых три отделения: одно похожее на бочонок, второе - широкая «труба» двух с половиной метров и последнее совсем маленькое, для денег и мелких предметов, такое, чтобы не искать полчаса. Переключались отделения концентрацией намерения. Чертовски удобно, завидуйте недруги.
– Ожидайте, надо достать и разморозить, минут двадцать...
– забрав деньги, сообщил бармен и налил из одного из кранов два больших бокала розоватой жидкости.
Взяв их, Юра принюхался. Алкоголем не пахло, пахло чем-то фруктовым и свежим.
Вернувшись к Ящерке, он поставил один из бокалов перед ней, а сам принялся потягивать из второго похожий на грейпфрутовый сок напиток, очень вкусный и освежающий.
– Скоро принесут, - сообщил он женщине.
Рептилия взяла бокал, поболтала в нём раздвоенным змеиным языком и выпила примерно половину.
– Мы благодарим тебя...
– виновато произнесла она.
– А, ерунда, - вздохнув, махнул рукой попаданец.
Хомяк же, достав гвоздь и кусок кафеля, принялся чертить первым по второму, издавая плаксивый звук голодающей жабы.
Молчали. Юра принялся обдумывать планы на завтра, Ящерка же замерла виноватым изваянием.
Наконец, появившийся из-за двери за стойкой гоблин-официант положил перед Ящеркой большой металлический поднос с лежавшей на нём сырой рыбиной сантиметров сорока длиной. Рыбина была объёмистая, Юра бы такую в одно лицо не уговорил точно.
Поначалу рептилия растерялась и изобразила на лице безмолвное «Вы мне что подсунули, где человечина изверги?», но после принюхалась своим приплюснутым носиком, воткнула в рыбину острый коготок, облизала его раздвоенным язычком, а после... После было то, что Юра предпочёл забыть, ибо так есть сырую рыбу нельзя, даже если очень хочется есть.
– Я оплачу тебе номер, - буркнул он хрустящей сырыми костями зеленокожей женщине и отправился спать.
«Такие приключения как сегодня, необходимо строго дозировать»...
– вернувшись в номер и упав на кровать, подумал попаданец, зевнул и со спокойной совестью закрыл глаза.
***
Внезапное пробуждение не порадовало. Кассиопея, не раз и не два, делал упор, что крепкий сон огромная слабость заблудших. А Юра - дурак, мимо ушей пропускал. Хотя... Нет, изменить что-то вряд ли бы вышло.
Запах гари, запах палёной плоти, дикая боль. Чудовищно дикая боль.
То, что осталось от Юры после чудовищного, разбившего двуспальную деревянную кровать в щепки, магического удара, грубо извлекли из-под тлеющих обломков. Впрочем, осталось довольно много. Магический удар разнес попаданцу ноги и пройдя чуть правее, срезал левую руку, вот она - дань спать косо и развалившись. После чего огненная магия врезалась в каменную стену и взорвалась, обдав большую часть помещения пламенем и жаром. Начался пожар. Но незнакомого демона, вытащившего Юрино тело из горящих обломков, огонь и дым, казалось, не трогали и не волновали.
Сильнее боли терзал лишь страх смерти, именно он заставил проваливающееся сознание задержаться.
Видел только один глаз, второго, скорее всего, уже не было. Демон что-то яростно кричал, сжимая рукой Юрино горло. Что за идиот? Если хочешь поговорить, незачем выбивать ушные перепонки магией и сжимать горло так, что вот-вот хребет треснет. Да и хрен с ним, с горлом, он всё равно скоро умрёт от полученных повреждений.
«Лучше бы это была игра», - решив всё же провалиться в забытьё, подумал на прощание разум.
Внезапно демон отпустил тело попаданца и резко развернулся. Угасающий разум успел заметить размытый зелёный силуэт, после чего отпустивший его демон стал короче на половину корпуса, которую веером кровавых ошмётков разбросало по заполненному дымом помещению. Оставшаяся же половина неуклюже завалилась и бухнулась на пол.
Над Юрой склонилась Ящерка. Довольно спокойно она осмотрела его своими глазами-щелочками, после чего достала из своей магической сумки какой-то предмет и вонзила его в сердце покалеченного и обожжённого человека. От удара Юра умер. Юра умер, но смерть не наступила...