Битва За Масть
Шрифт:
Длинноволосый собрал волосы в хвостик, стянул резинкой. И неторопливо, в гордом одиночестве двинулся по шоссе в сторону противника.
– Пчел, тебе страшно?
– хихикнул, подначивая, Космос.
– Очень, - в тон ему ответил Пчела.
– А уж мне как страшно...
– Космос скорчил гримасу, как на африканской маске из коллекции отца.
– Сначала я хочу увидеть того, - с сильным восточным акцентом крикнул длинноволосый, - с кем я говорил по телефону. Если ты мужчина, иди сюда!
– Что?
–
– А ну, урюк, иди сюда!
Он уже сделал шаг вперед, но Белый довольно резко остановил его. И сам направился к таджику.
Космос оглянулся на бойцов, а Фил скомандовал тихо и четко:
– У кого стволы, приготовились.
Двое неумолимо сближались. Прямо как в американском боевике, где действуют неуязвимые для пуль супермены с железными нервами. От них исходило такое напряжение, такая энергия, что все вокруг замерло. Даже электричество, казалось, перестало гудеть в проводах.
Их войска тоже застыли в ожидании. Но были готовы в любое мгновение в пух и прах разнести противника. Если что-нибудь, не дай бог...
И тут в глазах Белова появились несвойственные ему смущение и изумление. Замедлил шаги и таджик, снимая на ходу свои темные очки.
– Твою мать! Белый!
– заорал он дурным голосом, но без малейшего намека на недавний акцент.
– Рядовой Джурабов!
– в ответ ему заорал счастливый Саша.
– Два наряда вне очереди! Упал - отжался!
– А-а-а! Белый!
– А-а-а! Фара!
Они завопили так, как когда-то в Ленинской комнате, перед самым дембелем. И бросились в объятья друг к другу.
Вооруженные до зубов бойцы двух противоборствующих фронтов застыли в бесконечном недоумении.
– Все нормально! Это мой корешок армейский, - крикнул Саша, обернувшись к своим.
Нечто подобное, похоже, крикнул и Фара на своем гортанном таджикском.
– Отбой! Свои!
– передал по команде приказ свыше Фил.
– А я бы их все равно постриг, - с искренним сожалением пробормотал Пчела.
Космос довольно похоже изобразил истово молящегося мусульманина, сложив ручки на груди и мелко-мелко бесконечно кивая головой в такт молитве.
Бой не состоялся. Провода могли спокойно гудеть себе дальше.
Оружие вновь побросали в багажник, а оттуда хохочущий Саша вытащил неожиданно пригодившийся футбольный мяч. Надо же было им с Фарой выпустить распирающую их энергию. Так они и шли по шоссе, перекидываясь мячиком и воспоминаниями. А позади них параллельными курсами ехали классные автомобили. Шесть штук. С поразительной скоростью - километров пять-шесть в час.
– Фарик, ты помнишь, как мы второе отделение сделали?
– Да... У них вратарь, Махмудов, был. Шикарный вратарь. Сейчас чебуреки продает на базаре, ко мне не пошел...
От воспоминаний перешли к делу, по инерции все еще пиная друг другу мячик.
– С деньгами решим, скажи своим - через неделю
– Угу, - согласно хмыкнул Фара и, улыбаясь, ткнул Сашу кулаком в плечо.
– Ну, Белый, я до сих пор поверить не могу. Важный стал!
– А ты просто эмир бухарский, - отдал ему пас Белов.
– Чем занимаешься, кроме алюминия?
– По-разному, на Востоке всего много... Я вообще-то к Артуру предложение вез от моих друзей.
– Давай обсудим, чего там, - предложил Саша.
– У нас в горах есть плантации - мак, - объяснил Фара.
– Мы хотим в Москву возить.
– Идея хорошая. А как возить? Курьерами?
– прикинул Саша.
– Курьеров ловят, везут мало. Хочется больше.
– Фара поцокал языком.
– Надо думать. Пасуй!
– Опа!
– И Фара ловко набросил мяч прямо под правую ногу старого друга. Тому оставалось только добить мяч в ворота, которых, правда, поблизости не наблюдалось.
На бригадирском "мерседесе" Саша с Фарой подкатили к парадному, ярко освещенному входу ресторана "Узбекистан". Их команды отстали. Если уж Саша садился за руль, то выжимал из машины все, на что она была способна.
– Мне бээмвэшка вообще больше по кайфу, - признался он сидящему рядом Фаре.
– Да брось ты, - отмахнулся тот, - "мерседес" - супермашина!
– Ну, где там мои опричники?
– оглянулся Саша.
– А где мои?
– оглянулся и Фара.
– Будешь? Фара достал из внутреннего кармана пальто миниатюрную серебряную шкатулку.
– Да нет, - отказался Саша, смеясь.
Фара щелкнул безделушкой, крышка открылась. Зачерпнув длинным ногтем порошок, Фара привычным жестом "зарядил" нос, а остатки порошка с пальца размазал по зубам.
– Кровный брат из Афгана подарил.
– Он защелкнул шкатулку и перебросил ее Саше в ладони.
– Попробуй открой.
Белый покрутил коробочку и неожиданно легко вскрыл ее.
– Ну, гений, - восхитился Фара.
– Осторожнее, не рассыпь.
– Гроб какой-то, - вновь захлопнув волшебную шкатулку и приблизив ее к глазам, подивился Саша.
– Не надо нам никаких гробов, - отбирая зелье, неловко пошутил Фара.
– Слушай, алюминий же в чушках у вас?
– вдруг спросил Саша.
– Ну да. А что?
– Да я придумал вроде.
– Саша хитро улыбнулся.
– Что придумал?
– насторожился Фара.
– Да ничего, - решил помучить его Саша.
– Давай, Белый, колись.
– Ну что, еще не сообразил?
– Сашины глаза откровенно смеялись.
– Нет, - честно признался Фара.
– Эх, - вздохнул Саша.
– Ну ладно... Значит, берем чушку. Делаем там полость. Забиваем наркоту. Ни одна собака, ни один рентген не найдет.
– Он счастливыми глазами смотрел на Фару. Тот ошарашенно молчал.
– Пять чушек на сто - двести тонн. И ни одна собака...