Битва за Норд-Ост
Шрифт:
Обращение Президента Российской Федерации В. В. Пузина
26 октября 2002 года,
Москва, Кремль
«Дорогие соотечественники!
В эти дни мы вместе пережили страшное испытание. Все наши мысли были о людях, оказавшихся в руках вооруженных подонков. Мы надеялись на освобождение попавших в беду, но каждый из нас понимал, что надо быть готовым к самому худшему.
Сегодня рано утром проведена операция по освобождению заложников. Удалось сделать почти невозможное — спасти жизни сотен, сотен людей. Мы доказали, что Россию нельзя поставить на колени.
Но сейчас я прежде всего хочу обратиться к
Простите нас.
Память о погибших должна нас объединить.
Мы не смогли спасти всех.
Благодарю всех граждан России за выдержку и единство. Особая благодарность всем, кто участвовал в освобождении людей. Прежде всего сотрудникам спецподразделений, которые без колебаний, рискуя собственной жизнью, боролись за спасение людей.
Мы признательны и нашим друзьям во всем мире за моральную и практическую поддержку в борьбе с общим врагом. Этот враг силен и опасен, бесчеловечен и жесток. Это — международный терроризм. Пока он не побежден, нигде в мире люди не могут чувствовать себя в безопасности. Но он должен быть побежден. И будет побежден.
Сегодня в больнице я разговаривал с одним из пострадавших. Он сказал: “Страшно не было — была уверенность, что будущего у террористов все равно нет”.
И это — правда. У них нет будущего. А у нас — есть» [30] .
В результате террористической акции 23–26 октября в Москве погибло 129 заложников, 517 человек было госпитализировано.
День 28 октября указом президента Владимира Путина был объявлен в России днем траура по жертвам трагедии [31] .
30
Обращение Президента Российской Федерации
B. В. Путина // Аргументы и факты. 2002. № 44.
31
В составлении хроники событий использованы материалы ряда интернет-сайтов.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ЗАХВАТЫ ЗАЛОЖНИКОВ — УЖАС, СТРАДАНИЯ, КРОВЬ…
«Терроризм неистребим, считают психологи. Дело не только в природной агрессивности человека, но и в том, что для одних террорист — заурядный преступник, а для других — борец за свободу и счастье народа. Даже в резолюциях по терроризму, утвержденных в ООН, не дается четкого и однозначного определения термина», — пишет в одной из своих книг Михаил Болтунов, автор популярных изданий об антитеррористических подразделениях.
После окончания Второй мировой войны мир вплотную столкнулся с этим злом в начале 70-х годов. Во время проведения Олимпийских игр в Мюнхене палестинскими экстремистами в заложники были захвачены девять израильских спортсменов. В ходе неудачной спецоперации по их освобождению, проведенной немецкой полицией, все заложники погибли.
Журнал «Пари-Матч» так описывает эту трагедию:
«Немецкая полиция рассчитывает найти союзника в надвигающейся ночи. Полное затишье в олимпийской деревне. Разящая тишина. Сейчас будет разыгран последний акт драмы.
Микроавтобус «фольксваген» темно-голубого цвета останавливается перед израильским павильоном. Террористы-палестинцы феддахи Отвергают машину: она для них слишком тесна. Они не смогут в ней защищаться. Подъезжает военный кар. Палестинцы внимательно исследуют его. Затем девять заложников, со связанными за спиной руками,
В аэропорту устроена западня. В сопровождении полицейских собак солдаты окружают взлетно-посадочную полосу. В укромных местах занимают позиции снайперы, палец на спусковом крючке.
По световому сигналу вертолетов прожекторы ПВО пронизывают ночь. ВТР зажигает фары.
Драма разыгрывалась стремительно. Два террориста, сойдя с вертолета, в качестве разведчиков направились к «Боингу». Внезапно вертолеты включают огни. Сигнал ли это? Полиция освещает взлетно-посадочную полосу прожекторами. Тут же начинается стрельба. Одна граната взрывается в вертолете. Это феддах предпочел взорвать себя и заложников, которые были ему поручены. Теперь стреляют отовсюду.
Четыре других израильтянина со связанными ногами и запястьями принимают автоматные очереди в упор, не имея возможности сделать даже защитный жест. Все кончено. Полный провал. 18 часов тревоги заканчиваются в крови, в ненависти и стыде» [32] .
В тех же 70-х годах мир начал привыкать к такому понятию, как «стокгольмский синдром». Этот термин появился на свет «с легкой руки» шведского профессора Нильса Бейерута, обозначившего им драматические события, происходившие в течение шести дней в центре Стокгольма. 23 августа 1973 года уголовник Ян Эрик Уильссон захватил четырех заложников в «Кредитбанке». Он потребовал доставить из тюрьмы своего «закадыка», принести оружие, деньги и дать автомашину. Вскоре Уильссон получил к себе в компанию дружка, Кларка Улофссона, но с остальным его попросили подождать.
32
Болтунов М. Альфа не хотела убивать. СПб., 1995.
C. 188-189.
Между тем, первые симптомы изученного позднее «стокгольмского синдрома» проявились у заложников почти сразу. Одна из захваченных женщин стала умолять полицию не штурмовать здание банка и заявила, что полностью доверяет террористам. А дальше — больше. На следующий день Уильссон позвонил премьер-министру Улофу Пальме и пригрозил убить всех в случае невыполнения его требований. Другой звонок премьеру был уже от заложницы. Она, негодуя от нерасторопности властей в выполнении требований уголовника, даже обозвала Пальме «безголовым копушей» и «сундуком».
По мнению психологов, к этому моменту «стокгольмский синдром» уже стал моделью поведения заложников. Его определяют как «линию на полное подчинение захватчику и стремление всячески ублажить его капризный и непредсказуемый нрав, когда нет возможности освободиться собственными силами. Сначала это делают во имя спасения своей жизни в стрессовой ситуации, чтобы избежать насилия. Затем порожденное синдромом отношение к человеку, от которого зависит жизнь, полностью охватывает заложника, и он даже начинает искренне симпатизировать своему мучителю» [33] .
33
Откуда взялся «стокгольмский синдром»? // Санкт-Петербургские ведомости. 26 октября 2002 г.