Битва за Рим (Венец из трав)
Шрифт:
В Карсиолах Луп лишил Перперну его должности и с позором отослал в Рим.
– Это была глупость, Луп, – сказал Марий, который давно оставил вежливую привычку именовать командующего Публием Рутилием: больно было называть этим милым сердцу именем того, кто его недостоин. – Ты не можешь обвинять во всем Перперну, он не профессионал. Вина в этом – твоя, и только твоя. Я говорил тебе: люди не готовы. И их должен был повести человек, который понимает, как обращаться с неопытными солдатами, то есть я.
– Занимайся своими делами! – огрызнулся Луп. – И постарайся запомнить, что главное твое дело – говорить мне «да»!
– Я не стану говорить тебе
– Я отошлю тебя обратно в Рим! – заорал Луп.
– Ты не сможешь отослать и свою бабушку сделать десять шагов по дороге, – сказал Марий с презрением. – Четыре тысячи человек, которые за один день могли превратиться в хороших солдат, погибли, а в живых остались шесть тысяч голых беглецов, которых следовало бы выпороть! Не вини Гая Перперну, вини только самого себя! – Он потряс головой, хлопнув себя по дряблой левой щеке. – О, мне кажется, как будто я вернулся на двадцать лет назад! Ты делаешь то же самое, что и все прочие дураки-сенаторы, – губишь превосходных солдат!
Луп вытянулся во весь рост – не слишком впечатляюще.
– Я не только консул, я – главнокомандующий на этом театре военных действий! – произнес он надменно. – Ровно через восемь дней – сегодня, напоминаю тебе, июньские календы – ты и я, мы оба двинемся к Нерсам и приблизимся к землям марсов с севера. Мы пойдем двумя колоннами по два легиона в каждой. Между нашей позицией и Реатой имеются только два моста, и ни один из них не пропустит более восьми человек, идущих в ряд. Поэтому мы и будем двигаться двумя колоннами. В противном случае переход займет слишком много времени. Я воспользуюсь тем мостом, что ближе к Клитерну. Мы соединимся у реки Гимеллы за Нерсами и выйдем на Валериеву дорогу перед городом Антием. Ты понял меня, Марий?
– Я понял, – сказал Марий. – Это – глупость! Но я ее понял. А вот чего ты не понял, Луп, так это того, что к западу от марсийских земель могут быть италийские легионы.
– Никаких италийских легионов к западу от марсийских земель нет, – заявил Луп. – Пелигны, поймавшие в засаду Перперну, ушли обратно на восток.
Марий пожал плечами:
– Думай как хочешь. Но не говори, что я тебя не предупреждал.
Они выступили через восемь дней. Луп шел впереди со своими двумя легионами, Марий следовал за ним, пока не наступил момент разделения и Луп не свернул к мосту через быстрый ледяной Велин, вздувшийся от растаявших снегов. Когда колонна Лупа скрылась из виду, Марий повел свои войска в ближайший лес и приказал разбить там бездымный лагерь.
– Мы двинемся вдоль Велина к Реате, а за нею по ту сторону реки находятся превосходные высоты, – сказал он своему старшему легату, Авлу Плотию. – Если бы я был хитрым италиком и имел намерение побить римлян, я посадил бы на этот гребень своих самых зорких людей наблюдать за перемещением войск. Италики должны знать, что Луп сидит в Карсиолах уже несколько месяцев. Так почему бы им не ждать его наступления и не наблюдать за ним? Они сорвали его первую попытку. Теперь они ждут следующей, попомни мои слова! Поэтому мы останемся в этом прекрасном густом лесу до темноты, а ночью пойдем так быстро, как только сможем, и будем идти до рассвета, после чего спрячемся в другом густом лесу. Я не собираюсь выставляться напоказ, пока они не переберутся по мосту на ту сторону.
Плотий, конечно, был еще довольно молод, но уже успел принять участие в кампании против кимбров в Италийской Галлии. В качестве младшего трибуна он был прикомандирован к Катулу Цезарю, но, как и все, хорошо знал, кому принадлежит главная заслуга в той победе. И, слушая Мария, молодой офицер был чрезвычайно счастлив: ему выпала удача, и он оказался в колонне Мария, а не Лупа. Покидая Карсиолы, он в шутку выразил сочувствие своему коллеге, легату Лупа, Марку Валерию Мессале, который тоже хотел бы идти с Марием.
На двенадцатый день июня Гай Марий наконец добрался до своего моста, проделав мучительно долгий путь по бездорожью. Ночи стояли безлунные. В здешних диких лесах имелись извилистые тропки, но Марий предпочитал не идти по ним. Он тщательно выверял свои места расположения, каждый раз убеждаясь, что никто не наблюдает за ним с высот на противоположной стороне, – и в результате обошел италиков.
Два его легиона были бодры и готовы выполнить все, что потребует от них Марий. Эти солдаты были такими же людьми, как и те, что пошли с Перперной, ворча на холод и чувствуя себя несчастными; они были из тех же городов и из тех же местностей. Но солдаты Мария ощущали уверенность, готовность ко всему, включая битву. Переправляясь через маленький мост, они в точности выполняли все приказы своих командиров. «Это потому, – думал Авл Плотий, – что они – солдаты Гая Мария, даже если это означает неизбежность превратиться в Мариевых мулов». «Мулы»! Как всегда, Марий шел без обоза, и люди тащили всю поклажу на себе; Луп же, напротив, настоял на транспорте для груза.
Плотий прошелся вдоль реки к югу от моста, чтобы найти точку, с которой он мог бы полюбоваться на этих прекрасных людей, под чьими шагами дрожали и звенели бревна моста. Река поднялась и шумела. Плотий подобрался к небольшому мыску и благодаря этому заметил небольшой заливчик, заполненный какими-то предметами, – их загнало туда быстрым течением. Сначала Плотий глядел на эти предметы рассеянно, не понимая, что это такое. А затем он ощутил ужас, и этот ужас начал расти. Тела солдат – вот что это было такое! Две или три дюжины трупов! И, судя по перьям на их шлемах, римляне!
Легат сразу же побежал к Марию, которому достаточно было одного взгляда, чтобы понять все.
– Луп! – бросил он безжалостно. – Его вынудили принять бой на той стороне реки. Пойди сюда, помоги мне.
Плотий спустился вниз к берегу вслед за Марием и помог ему вытащить одно из тел. Марий перевернул труп и посмотрел в белое, как мел, искаженное ужасом лицо.
– Это произошло вчера, – молвил он, опустив тело. – Мне следовало бы сделать остановку и прибрать этих бедных ребят, но на это нет времени, Авл Плотий. Собери трупы на той стороне по пути следования войск. Когда закончишь, я обращусь к легионерам с речью. Думаю, италики не знают, что мы здесь. Поэтому у нас есть шанс молниеносно с ними расправиться.
Публий Веттий Скатон во главе двух легионов марсов покинул окрестности Эзернии месяц назад. Он пошел к Альбе Фуценции, рассчитывая застать там Квинта Поппедия Силона, осаждающего этот город, хорошо укрепленный и полный решимости выдержать осаду. Сам же Силон решил держаться в пределах марсийских территорий. Разведка давно уже сообщила ему, что римляне собирают и обучают войска в Карсиолах и Варий.
– Пойди и посмотри, – велел он Скатону.