Битва
Шрифт:
Два уцелевших охранника схватили свои автоматы и открыли огонь по террористу. Грудь и живот Клейдона прошили заряды, отшвырнув его назад, в приемный зал. Через минуту сын коммерсанта Беренира был уже мертв.
Грейсон сидел в кабинете герцога Ринола, в его спартанской каюте на шаттле военного корабля Синдиката Драконов. Флаг перемирия, который завел его так далеко, покоился в одном углу. Сузив глаза, он изучал Красного Охотника, одного из троих людей, которых он так хотел убить. Из всех троих лишь один Синф был мертв, сгорев в «Викинге»
– Мне только что сообщили, что «Индивидуум» вернулся на стартовую точку Треллвана, – спокойно сказал Грейсон, намеренно опуская вежливое и пристойное «мой повелитель» и «ваша милость». Эта маленькая деталь должна была напоминать заносчивому человеку, кто является победителем. – В настоящее время силы Федеративного Содружества движутся сюда.
– Ты этого не знаешь, юноша.
– Да, возможно, я не знаю. Возможно, я запугиваю и «Индивидуум» просто прыгнул и вернулся за нами. Но вопрос в том, можете ли вы позволить себе ошибаться?
Ринол не ответил, и Грейсон продолжал укреплять свои позиции.
– Вам требовалась эта планета как база против Федеративного Содружества, но если оно узнает, что вы здесь, вам придется несладко. Ваши силы окажутся в блокаде, ваши солдаты будут измотаны налетами истребителей и бомбардировщиков – и моими людьми, конечно. Вы поймете, что это расточительно, так расточительно, что вам лучше было бы с самого начала оставаться дома.
– Что ты предлагаешь? – гордо спросил несломленный герцог.
– Чтобы вы эвакуировались… сейчас же, пока не поздно. – Грейсон откинулся в кресле и сложил руки на груди. Примет ли Ринол такой его ход? Внутренне его раздражала необходимость играть роль миротворца, но другого выбора не было. Группа не сможет продолжать бой на условиях Ринола. Фокус состоял в том, чтобы заставить герцога понять, что он тоже не может продолжать бой на своих условиях.
– Если вы останетесь, – продолжал Грейсон, – мои люди не сложат оружия, будут изматывать вас. Для нас лучше, если вы уйдете с Треллвана, да и для вас, я думаю, лучше.
– Вы нам позволите уйти?
– Даю вам мое слово, ваша милость. Честно говоря, нам обоим пришлось туго у Грохочущего Ущелья. У нас нет желания продолжать бой – если вы, конечно, не принудите нас к этому.
Со стороны Грейсона это было явным искажением и замалчиванием. Хотя его техи скоро снова приведут пятерых роботов, брошенных на гребне, в боевую готовность, на данный момент полностью функционировал лишь «Беркут». Ринол также не мог подозревать о том, что на данный момент у Грейсона имелось ровно тридцать боеспособных солдат.
Было много убитых и еще больше раненых.
– Где ты был? – с болью в глазах спросила Лори. В этих словах отсутствовал гнев, только боль, что-то сродни печали. Когда ее робот горел, она звала его на помощь. Грейсон знал, как она боялась смерти в огне, и ей, должно быть, показалось, что он ее бросил. Он потянулся к Лори, и она отвернулась.
– Нет, Грей. Нет… просто… нет.
Доверие между ними нарушилось, и никто не знал, затянется ли эта рана когда-нибудь.
Казалось, что цена мести была высокой, гораздо выше того, чем могут заплатить люди, попавшие в перекрестный огонь. И в конце концов какая месть? Что может быть сильнее смерти?
– Ты прав, конечно, – сказал Ринол. Это простое признание застало Грейсона врасплох. – Как союзники туземцы были бы полезны. Но мы не можем позволить себе держать гарнизон в таком болоте, как Треллван, когда вся планета воюет, а Станник убит. Нет, работа, настоящая работа найдется повсюду.
– Во Внутренней Сфере. Риаол пожал плечами.
– Итак, если тебе нужен Треллван, юноша, – он твой. И добро пожаловать. Страшное, дикое место.
Грейсон только молча кивнул. Герцог Ринол требовал, чтобы его людям и машинам разрешили убраться с Треллвана, чтобы за его войсками остались пулеметы и снаряжение, чтобы все осталось так, будто люди герцога никогда не приходили на Треллван.
«А как быть с мертвыми? – подумал Грейсон. – Ларессен, Энцельман, Клейдон, Ари, Кай Гриффит, отец… и многие другие».
– Вас не тронут, – сказал наконец Грейсон, – и чем скорее вы смоетесь отсюда, тем лучше.
Эпилог
– Десятый… равняйсь!
Шеренги солдат в серых униформах застыли по стойке «смирно» в угрюмом свете заходящего солнца.
Сержант Рамага резко развернулся и отсалютовал Грейсону.
– Рота в сборе, сэр!
Грейсон пробежал глазами по рядам людей: каждый из них был вооружен и каждый положил у ног мешок со снаряжением, униформой и средствами личной гигиены. За последней шеренгой выстроились боевые роботы, возвышаясь над солдатами. Два «Шершня» и «Стингер» были вытащены с поля боя и отремонтированы. «Страуса» и «Беркута» пришлось полностью переоснастить. Всех их заново покрасили, и на красном фоне левой «ноги» каждого боевого робота красовался черно-серый череп. Глаза Грейсона остановились на «Страусе», словно он пытался увидеть сквозь броню и сенсоры женщину, находящуюся внутри.
– Очень хорошо, сержант. Я хочу провести смотр.
– Сэр! – Рамага снова щегольски развернулся и встал лицом к строю. – Рота, вольно!
С каждым днем он все больше входит в роль сержанта, подумал Грейсон. Вместе с Рамагой он начал обходить строй, проверяя людей, униформы и оружие… зачем? Грейсон откинул эту бунтарскую мысль. Для воинского вида и боевой готовности, разумеется. Чтобы еще раз удостовериться, что отряды бодры, смелы и готовы к посадке на Т-корабль. И напомнить им, кто они такие.