Благородное искусство: от тени к сути через Колесо года. Великое делание: самопознание и исцеление через Колесо года

Лазич Тиффани

С помощью зависимости мы стараемся компенсировать потерю связи с Источником (или собой), стараясь заполнить зияющую дыру в центре нашего существа чем-то материальным, будь то вещи или поступки. Но это не работает. Не может работать. Невозможно найти целостность и связь там, где их нет, а значит, мы никогда не почувствуем насыщения. Но мы продолжаем пытаться получить все больше и больше в этом опустошающем, саморазрушительном и потенциально опасном бесконечном цикле.

Модель луковицы, адаптированная под задачи психологии, представляет внутреннего ребенка, окруженного любовью и заботой, как ядро. Божественный ребенок – это истинная сущность, та, что несет в мир свет надежды и радости. Это самоощущение, которое должно находиться в самом центре нашего существа, однако мы крайне редко его проживаем. Когда мы руководствуемся чувством безопасности и доверия и знаем, что в нашем мире все хорошо, даже когда проходим испытания и встречаемся с препятствиями, полученный опыт

создает связь с этой сущностью. Мы видим свет внутри, даже когда вокруг темно. Однако, ныряя в собственные глубины, вместо него мы встречаем плотный и болезненный слой стыда, который создает ложное убеждение, что мы изначально ущербны и, если кто-то откроет правду о том, кто мы есть, нас полностью и безоговорочно отвергнут. А это, в свою очередь, создает все новые и новые слои нездоровых адаптивных механизмов, которые сражаются за то, чтобы защитить нас от внутренней боли.

Первый слой защит показывает внутреннюю настройку на преобладающее переживание стыда. Это отражается в том, как мы видим свои эмоции, вытесняя те, которые неприятно и некомфортно проживать. Мы будем подробно разбираться с ними во втором цикле. В этом слое также отражаются наши базовые убеждения о себе и мире: считаем ли мы, что мир безопасен и принимает нас, реагируем ли на общество, которое основано на страхе и управляется им. Эта тема исследуется в четвертом цикле.

Следующий слой защит показывает больше внешних настроек на бессознательное использование механизмов, которые обеспечивают безопасность и гарантируют, что никто не подойдет слишком близко. Мы имеем широкий спектр защит, о которых вы узнаете в третьем цикле, те самые маски, также известные как субличности или персона. Обширное разнообразие этих «ложных личностей» подробно описано в пятом цикле.

Зависимый – одно из таких «ложных „Я“». Одна из масок, которую мы носим, чтобы обезопасить себя, какой бы проблематичной она в конечном итоге ни была. Зависимость – это последнее место, куда мы сбегаем в неосознанной попытке защитить самую ценную и лелеемую часть себя, которая, как нам кажется, находится в опасности. Правда нашей истинной сути, свет внутреннего ребенка прячется куда-то далеко, а когда мы стараемся его отыскать, все что, мы чувствуем, – лишь пустая зияющая дыра стыда. Глубина опустошения поднимает эмоции страха, гнева или боли, которые все вместе погружают нас в яму стыда, а стыд говорит, что мы сами виноваты, и причина, почему мы так себя чувствуем, в том, что мы не являемся ценными и достойными любви.

Когда мы не в состоянии наполниться светом любви к себе, нам требуются вещи или поступки. Зависимость – это последняя крайность, куда мы сбегаем, чтобы облегчить боль разрыва с самим собой, с тем чудесным ребенком. Часто это первое, с чего можно начать, чтобы запустить оздоровительный процесс. Признавая потребность в исцелении основанного на страхе общества, которое страхом же и управляется, мы предвосхищаем рождение внутреннего солнца, которое начинает постепенное движение к полноте летней силы и духовному урожаю на месяцы и годы вперед.

Тема зависимостей – очень обширное поле, оно из тех, что имеет много слоев и аспектов. Подход в концепции стыда, который предлагается для понимания зависимости, представленный здесь, никак не умаляет и не отрицает исследования генетических и нейробиологических причин зависимости. Само определение причин, которые формируют зависимость, значительно изменилось за последние десятилетия. Психиатры, психологи и психотерапевты, а также другие специалисты по душевному здоровью пользуются Диагностическим и статистическим руководством (DSM) в качестве эталонного и стандартизированного профессионального ресурса. Впервые опубликованное в 1952 г., сейчас оно выдержало пятое издание и называется DSM-V (опубликовано в 2013 г.). Список зависимостей наряду с алкоголем, опиатами и другими пристрастиями к веществам в DSM-V расширился: теперь в него также входят игромания и азартные игры, которые не описывались в более ранних изданиях. Важная ремарка: в DSM есть темы, из-за которых некоторые пользователи настороженно относятся к его содержанию. Стоит отметить, что гомосексуальность была исключена из справочника DSM в 1973 г., тогда как в первых изданиях она считалась «социопатическим расстройством личности». Кроме того, издание DSM-V критиковали за возможный конфликт интересов, поскольку большая часть его консультативной группы относилась к «большой фарме» [4] .

4

Мисс, Кейти. DSM-5 критикуют за конфликт финансовых интересов. ABC News. ABC News Network, 13 марта 2012 г. URL: https://abcnews.go.com/Health/MindMoodNews/dsm-fire-financial-conflicts/story?id=15909673.

Модель луковицы как подход, альтернативный клинической диагностике, представляет зависимость как финальную точку, где психика все еще старается облегчить боль от разделения с душой, прежде чем погрузиться в бездну оцепенения и отчаяния. Она дает нам еще одну призму, которая помогает понять и признать то, что происходит в психике, и рисует карту первых шагов, которые мы можем предпринять на пути к исцелению. Когда мы в состоянии признать способ, из-за которого потеряли себя в угоду наркотику, процессу или действию, это погружает нас в темную ночь души. Прокаливание, первая алхимическая стадия исцеления, – это катастрофа, которая открывает возможность вернуться назад, к свету нашей истинной сути. Оно заставляет взглянуть в лицо суровому объективному факту, что способы, которыми мы пытались отвлечься от внутренней боли, бессмысленны. Это ставит нас перед четким пониманием: да, сейчас разгар зимы, но на горизонте уже появился проблеск светлой надежды. И мы начинаем путь к целостности, нежно обнимая внутреннего младенца, которому необходимо базовое доверие, и заботливо поощряя его стремление исследовать мир с полной уверенностью в том, что он безопасен и принимает его.

Даже тем, кто не страдает от опустошения, вызванного активным приемом веществ, известно, что значит передать свою независимость чему-то, кроме собственного выбора. Общество, в котором все мы живем, чем дальше, тем больше пропагандирует зависимости. Даже несмотря на более 60 тысяч смертей, вызванных пристрастием к опиатам в США в 2018 г. [5] , появляется все больше предложений, особенно со стороны технологий, отказаться от свободы выбора и соскользнуть в бессознательное состояние с рассеянным вниманием. Когда мы говорим о здоровом процессе воспитания ребенка, отвлечение может уберечь его от беды, однако новые подходы в детской психологии показывают, что отвлечение не только нарушает детскую способность делать более подходящий выбор, оно может считываться и как то, что чувства – это неправильно и путь «в обход», духовный или любой другой, является нормальным.

5

Национальный институт по борьбе с наркотической зависимостью. Показатели смертности от передозировки. NIDA. National Institute of Drug Abuse, 10 марта 2020 г. URL: https://www.drugabuse.gov/related-topics/trends-statistics/overdose-death-rates.

Нам хорошо известны отложенные последствия пристрастия к веществам: никотину, алкоголю или наркотикам. Психологическую зависимость от сахара и кофеина с некоторыми оговорками также можно отнести к категории наркотической. Говоря обобщенно, к зависимости можно отнести все, что связано с отсутствием контроля за импульсом. Я думаю об этом веществе – и я должен его получить. Если взглянуть на зависимость глазами внутреннего младенца, то она является способом успокоиться, как будто мы хотим укачать себя и заснуть с бутылочкой. У внутреннего малыша, когда ему говорят «нет», особенно в ответ на употребление вещества или какое-то поведение, отказ может привести к вспышке гнева, с топанием и криками в надежде, что это заставит взрослого уступить требованиям. Так обнаруживается еще один критерий, помогающий определить, склонен ли человек к зависимости: личность меняется, если не получает желаемого.

Сложнее разобраться, является ли зависимостью какой-то процесс или поступок. Мы делаем ряд вещей, которые имеют схожие функции (в отличие от веществ, которые перевариваем). Они отвлекают. Вызывают оцепенение. Успокаивают. Но они не поддерживают нас, когда нужно встретиться со своими чувствами, и не вдохновляют, когда следует выбрать наилучший способ действий в трудные времена. Например, покупки уже давно признали процессом, вызывающим зависимость. Как определить: мы покупаем, потому что нам что-то необходимо, потому что получаем удовольствие или же потому что зависимы? Так же, как мы знаем, когда едим не для того, чтобы насытиться или насладиться вкусным блюдом, а для того, чтобы заглушить боль глубоко внутри, делая то, что всегда помогает ее усмирить.

То, что попадает в наше сознание, формирует нас. То, что мы носим внутри, имеет власть над нами. Если мы поддадимся всепоглощающему чувству страха и, как следствие, чувству одиночества, то есть программе общества, сформированного стыдом, тогда зависимости в той или иной форме будут проявляться в нашей жизни. От нас требуется лишь набраться смелости и встретиться с внутренней болью, а также сформировать адекватные и функциональные адаптивные механизмы, чтобы мы духовно трансформировались, а не травмировались эмоционально.