Благородный разбойник
Шрифт:
– Он не посмеет! – чуть слышно произнесла она, заворачиваясь в простыню.
Тем не менее она знала, что обманывает себя. Он может сделать все, что пожелает, и брак – это еще любезность по сравнению с другими его планами.
Резкий голос леди Беатрис, донесшийся из коридора, заставил Маргарет броситься к двери. Но прежде чем она успела отодвинуть задвижку, та бесшумно открылась. Служанка отступила назад и поклонилась.
Элейн подавила желание куда-нибудь спрятаться. Она стояла прямо, как всегда требовала Кара, прижимая к груди простыню и распущенные волосы.
Графиня
«Я принцесса», – сказала себе Элейн, ответив графине вызывающим взглядом. Не поклонилась, даже не кивнула. Не сейчас, когда при малейшем движении простыня могла соскользнуть.
За леди Беатрис на пороге стоял пират. Синяя одежда, длинные волосы стянуты на затылке, за поясом два кинжала, в ухе качается серебряная серьга, завершая его сходство с язычником. В коридоре толпились другие люди, но он закрывал их спиной. Когда он посмотрел на нее, Элейн гневно вскинула подбородок.
Казалось, происходящее забавляет его. Он даже подмигнул ей, делая официальный поклон, хотя Элейн не была в этом уверена: пират опустил голову, когда вставал на колено. Изящный, безупречный поклон, как при дворе в Виндзоре.
– Что происходит, девочка? Этот бедняга, кажется, думает, что ты знатного рода, и потому решил на тебе жениться.
– Можете избавить нас от подобной комедии, леди Беатрис. Я знаю, какого она рода, – ответил Иль-Корво.
Графиня повернулась к нему и, стукнув тростью, пожала плечами.
– В таком случае ты наверняка уже определил ей цену. Если тебе известно, кто она, какой выкуп ты собираешься получить, раз она теперь опорочена?
Когда Иль-Корво подошел к ней, Элейн сразу отвернулась. Но он, приподняв ей волосы, провел по ее горлу.
– Желаете провести более тщательный осмотр? Мне бы не хотелось отсылать вас к Меланте с сомнениями в душе.
– Отослать назад? В Англию? Вы полагаете, мне будет приятно явиться с новостями, что вы насильно сделали крестницу графини Боуленд своей шлюхой?
– Своей любимой и почитаемой женой, – спокойно возразил он. – Как я уже сказал вам, несколько часов назад мы дали клятвы в моей собственной часовне. Весьма огорчен, что вы были слишком больны, чтобы уделить этому внимание. Но теперь вы можете сами убедиться, что все сделано по закону.
Леди Беатрис подошла ближе, схватила конец простыни, в которую завернулась Элейн, и, наклонившись, тщательно осмотрела пятна крови. Потом отбросила простыню и выпрямилась.
Элейн чувствовала себя одной из лошадей сэра Гая, выставленных на продажу.
– Ланкастера это не остановит, – сказала графиня, сжимая трость костлявыми пальцами. – Если ты знаешь, глупец, кто она, тебе известно, что по брачному договору ее приданого хватит, чтобы сто раз купить твой жалкий остров. Лучше бы ты получил от нее изрядную прибыль, а не лишал ее невинности.
Он согласно кивнул.
– Вы рассуждаете, как пират, миледи. Но случилось так, что изрядная прибыль
– И чего же ты хочешь, мошенник?
– Я хочу, чтобы вы без промедления отплыли в Англию с сообщением о браке принцессы Елены Розафины ди Монтеверде с Аллегрето Навоной. И передали мою глубокую признательность леди Меланте.
– Признательность? А ты в благодарность получишь войска Англии и Монтеверде. Так что с ее брачным соглашением?
– Еще вы можете посоветовать нашей дорогой леди Меланте придержать английские войска, – ответил Рейвен. – Если они хотят быть на стороне победителя. – Он взглянул на Элейн. – Но Меланта поймет. Она мне обязана. Внимательно прочтите, как она выбирала слова для брачного договора. – Пират накрутил на палец локон Элейн. – Она мне обязана. Хотя, ей-богу, я благодарен ей за это.
Элейн отдернула голову.
– Чего бы вы ни хотели от меня, каким бы врагом меня ни считали, вы не должны были поступать таким образом. – Она с ненавистью глядела на него. – У меня нет желания ни ехать в Монтеверде, ни посылать армию. Если бы вы сумели предотвратить мой брак с Риатой... я уже говорила, что мысль об этом меня ужасает... я бы отблагодарила вас любым возможным способом. Но только не таким!
– Вы уже сожалеете о данных клятвах? Я оскорблен.
– Не было никаких клятв! Вы сами знаете.
Рейвен любовно погладил ее по щеке.
– Ночью вы не были так рассержены, carissima [2] .
– Лжец!
– Да, миледи. – Он пожал плечами. – Это один из моих смертных грехов. Но пятна крови не лгут. Но за дверью стоят люди, которые могут поручиться, что видели нас лежащими вместе, а теперь пришли, чтобы пожелать нам счастья. Отказ от данного вами слова повлечет за собой очень неприятные для вас последствия.
Элейн хотела закричать, что это ложь, что не было ни свидетелей, ни обмена клятвами. Но как опытный шахматист, Рейвен заранее просчитал все ходы и теперь поставил ее в безвыходное положение. Конечно, она могла заявить, что не давала клятвы стать его женой, и кем бы она тогда была? Опороченной, как сказала леди Беатрис. Может, Франко Пьетро все же примет ее или герцог Ланкастер пошлет войско, и тогда она в лучшем случае окажется там, куда боялась ехать, только униженной и с запятнанной репутацией.
2
дорогая (ит.)
Элейн чувствовала оценивающий взгляд леди Беатрис. Она уже не девственница, хотя не ощущает в себе никаких изменений, не помнит, что с ней произошло... Но пират все представил так, будто она сама этого хотела.
Возможно, он и прав. Когда он слегка прикасался к ней, между ними словно пробегала искра.
– Ну, девочка? – спросила леди Беатрис.
Пират отошел, как бы давая ей свободу выбора, но остановился за спиной графини и вытащил из-за пояса кинжал.
Маргарет безмятежно смотрела на него, а он устремил взгляд на Элейн.