Блеск и нищета российского ТВ
Шрифт:
В середине 98-го Разбаш был приглашен в качестве независимого продюсера на канал РТР. Он вместе со своей командой из «ВИДа» должен был работать над утренним блоком программ канала. Однако это сотрудничество завершилось неудачей. В октябре Разбаш и его команда ушли с РТР. Почему? В интервью «ЗдравсТВуйте» (приложение к «Комсомольской правде») он рассказал следующее: «Я не навязывал свои идеи РТР, но, когда меня пригласили создать структуру для запуска утреннего канала, не раздумывая, согласился. Мы работали в цейтноте – за три недели на пустом месте выстроили ежедневный трехчасовой блок.
С руководством РТР у нас была джентльменская договоренность – не обращать внимания на рейтинги до декабря. В программе мы ввели двухмесячный мораторий на любые рекламные проявления, в том числе «отсекли»
Мы не выдвигали никаких условий: контракт был подписан по инициативе канала (кстати, сумма в нем была больше, чем 6 тысяч долларов в день). «ВИД» за свои деньги установил декорации, оплачивал работу творческой группы. Прошел месяц, в ходе которого канал фактически расписался в своей финансовой несостоятельности. Мы были готовы производить программу, ничего не получая с РТР, зарабатывать деньги за счет дозированной коммерциализации. На прошлой неделе (интервью опубликовано 30 октября. – Ф. Р.) должно было состояться совещание, на котором планировалось обговорить детали. Оно не состоялось, зато продюсер РТР Александр Акопов стал отдавать распоряжения, блокирующие производство.
С Акоповым у меня состоялся резкий разговор, я сказал, что он выстраивает отношения, как на базаре, и так можно управлять керосиновой лавкой, но не государственным каналом. Я получил еще одно доказательство «видовской» пословицы: «Там, где деньги владеют телевидением, телевидение кончается». Вот для Акопова утренняя программа существует только как средство заработка…»
После неудачи на РТР Разбаш вернулся на родное «ВИДу» ОРТ. В «Московском комсомольце» тогда появилась большая статья о нем, принадлежащая перу Э. Николаевой. Приведу из нее лишь отрывок: «То, что его карьера нетипична для телевидения, понимают, пожалуй, все. Родившийся в Заполярье, Разбаш не был укоренен ни в московской культурной среде, ни в системе телевизионщиков, ни в шоу-бизнесе. Начав с видеоинженера, без специального образования и особых связей, дорос до заместителя председателя компании «Останкино», затем стал генеральным продюсером «ВИДа» и только потом появился в кадре в качестве ведущего программы «Час пик». При этом Разбаш, по мнению многих, элементарно непрофессионален. В оппозиционных политических организациях он никогда не состоял. В тюрьме не сидел. Не гомосексуалист. Не наркоман. Не бывший агент КГБ. Не бизнесмен. То есть довольно обыкновенный человек. В чем же секрет его фантастической карьеры? В чем секрет его знаменитой непотопляемости?
Внятного ответа опять же нет. Некоторые рассуждают о его способностях к гипнозу. Другие и вовсе вспоминают, что до олимпийского 80-го года Разбаш занимался лазерной локацией, в области которой Россия до сих пор обладает мировым технологическим превосходством, и, вероятно, был… завербован и с тех пор опирается на забугорную помощь. Этим злые языки объясняют факт его головокружительной карьеры на телевидении.
Пока же со всей очевидностью можно указать на постоянный и неснимаемый антагонизм, существующий внутри «ВИДа» между Разбашем и Любимовым, которого Разбаш считает самым «трудным» в работе и общении, очень самоуверенным и необъективным. Любимов в отличие от Разбаша – всеми признанный на телевидении профессионал, причем входящий в число 50 наиболее влиятельных предпринимателей России… Любимов в «ВИДе» «тянет» как весь творческий, так и весь коммерческий воз, но при этом менее всех посвящен в тайны телекомпании, совладельцем которой является. В единоличной силе Разбаша сегодня заключается слабость «ВИДа».
В начале следующего тысячелетия Разбаш покинул ОРТ и перешел на новый канал – на «Звезду», где занялся продюсированием. Тогда же начали происходить и серьезные изменения в его личной жизни. Его брак с Назимовой все больше превращался в пустую формальность, и у Разбаша на стороне периодически появлялись другие женщины. К одной из них – Ксении Мишоновой – Разбаш в итоге и ушел. Однако их совместное счастье длилось недолго. В самом начале августа 2006 года Разбаш внезапно скончался от сердечного приступа.
Арина Шарапова
А. Шарапова родилась в 1962 году в Москве в семье интеллигентов. По ее собственным словам, до четырех лет все принимали ее за мальчика: она была совершенно лысой и представлялась всем Егором. А дело в том, что ее мама где-то вычитала, что регулярно стричь маленьких
Училась Арина хорошо, мечтая после школы стать журналистом. Однако попасть в АПН ей не удалось, и после окончания десятилетки она поступила на факультет биохимии МГУ. Рано вышла замуж и в 1981 году родила сына Данилу. Однако ее семейная жизнь не заладилась с самого начала: ее муж был иногородним и, видимо, связывая свою судьбу с москвичкой, думал об одном – о прописке. Он переехал к жене (Арина вместе с родителями жила на «Академической», рядом с магазином «Морозко»), и первое время они жили дружно. Но затем, когда родился ребенок, у молодых начались конфликты, которые однажды привели к серьезному выяснению отношений. В итоге Арина по совету родителей выставила мужа за дверь. О том, какой она была в те годы, вспоминает один из ее близких друзей – Олег Бобрович: «С Аришей мы познакомились в 1983 году, 16 февраля. Был день рождения нашего общего друга Павла Калинушкина, с которым мы учились в автомеханическом техникуме. Я тогда только вернулся из армии, а она училась в МГУ. Помню, на праздник я опоздал из-за занятий в школе по классу виолончели. Когда вошел, Ариша сидела за столом – она мне понравилась с первого взгляда. Не столько красотой, сколько шармом, была в ней какая-то изюминка. Такой вздернутый носик. В общем, с тех пор она мало изменилась. Правда, раньше носила другую прическу. К тому же всегда была очень непосредственной, веселой и общительной, не скромнягой какой-нибудь.
На том вечере состязались два ее поклонника. Один ухаживал скромно, другой – очень напористо. Но я их обошел. Сначала мы долго с ней танцевали, потом танец перешел в объятия… Я почувствовал, что мы понравились друг другу. Наша любовь вспыхнула как искра, ярко-ярко. Но дружили мы, к сожалению, очень непродолжительно. Всего несколько недель. Ведь так всегда бывает: жаркий огонь быстро гаснет. К тому же у нее рос ребенок – Даниле было годика два-три…
Наши отношения надломились после моего свидания с ее родителями. Я ведь парень простецкий, и воспитание у меня дворовое. А у них семья интеллигентная, и хозяин в доме – мама. Папа – хороший мужик, но «валенок». Когда я пришел к ним в гости в первый и последний раз, мама дала мне соответствующую оценку. Наверное, сказала Арише, что я – не ее будущее. А может быть, она сама решила, видела же, что мне ее мысли об АПН, куда она все время рвалась, «до фени». И если бы она связала свою судьбу с моей, я бы не пустил ее на телевидение. Все кончилось у нас без объяснений. Когда я позвонил ей на следующий день, она едва поддерживала разговор, хотя еще вчера была сильно в меня влюблена.
В общем, у нас ничего не получилось. Но впечатления у меня после нашего непродолжительного романа остались очень яркие. Ведь она была моей первой сильной привязанностью, с которой я провел такие часы, что невозможно забыть. Во всех отношениях. Я не хочу сказать, что был юнцом нецелованным, но настоящим мужчиной я стал именно с ней…
Наша следующая встреча произошла спустя несколько лет. Мы увиделись на похоронах отца того самого моего друга, Пашки Калинушкина. На отпевании в церкви поп читал молитву, а мы все стояли с опущенными головами, держа в руках свечки. Потом по очереди подходили и складывали их в гроб с двух сторон. И вот я кладу свою свечу и вижу, что с другой стороны до боли знакомая рука. Поднимаю глаза – и вижу ее заплаканное лицо. Но мы даже не поздоровались: Арина торопилась на работу и была очень подавлена. Она вообще человек впечатлительный…»
Шарапова пришла работать на телевидение в конце 80-х, причем совершенно случайно. По ее же словам: «Я никогда не хотела быть журналистом, даже в детстве. И была уверена, что стану, например, преподавателем. У меня не было планов работать на телевидении или стать ведущей. Но когда я работала в Агентстве печати, нашему руководству пришла идея сделать новую программу. Начали искать ведущую: устроили конкурс. Помню, было человек восемьсот желающих. Так получилось, что мы с моей приятельницей проходили мимо аудитории, в которой проводился кастинг. Там за столом сидели три начальника, которые, увидев меня, закричали: «А у нас же есть Шарапова!» Правда, ведущей на канале РТР я стала не сразу. Сначала работала корреспондентом…»