Блейз Уиндхем
Шрифт:
Блейз радостно обняла младшую сестру.
— Милая Дилайт, мне никогда не хотелось причинять тебе боль. Мне жаль, что твоя жизнь складывается не так, как ты хотела бы. Дай этому ирландскому лорду хотя бы один шанс, Дилайт. Мне говорили, ирландцы — обаятельный народ.
Дилайт сердечно попрощалась с Генриеттой, и девушки расстались, обменявшись многозначительными взглядами, при виде которых леди Дороти встревожилась и принялась гадать, что они задумали.
Лорд Морган и Дилайт выехали из Риверс-Эджа, направляясь по дороге, ведущей через две деревни — Майклсчерч и Уэйтон. Перевозчик легко и быстро доставил их
Лорд Морган полагал, что, уезжая из Риверс-Эджа, его дочь будет грустна, но она выглядела довольной, даже почти веселой.
— Ты так рада вернуться домой, Дилайт, или улыбаешься потому, что узнала от Блейз хорошую весть? — полюбопытствовал он.
Дилайт повернулась к нему, и на ее лице отразились настороженность и любопытство.
— Что еще за хорошая весть? — спросила она.
— А я думал, Блейз сообщила тебе, — заметил отец. — Но наверное, она решила дождаться твоей помолвки, а я все испортил.
— Что это за хорошая весть? — повторила Дилайт, и в ее голосе послышались тревожные нотки.
— В конце осени у Блейз и Энтони должен появиться первенец. Блейз сказала мне, что чувствует себя точно так же, как в прошлый раз, когда носила сына, и уверена, что теперь родится мальчик. Разве это не хорошая весть? Энтони без ума от счастья!
Слова отца оказались для Дилайт подобны грому. За какие-нибудь несколько секунд вся се ненависть к Блейз исчезла, уступив место пониманию того, какую страшную месть она задумала. Вскрикнув, Дилайт расплакалась.
— Боже милостивый, что я натворила?
Лишившись чувств, она рухнула с седла на землю.
Лорд Морган, спрыгнув с лошади, приказал кавалькаде остановиться. Встав на колени рядом с дочерью, он убедился, что она не пострадала при падении, но по-прежнему пребывает в глубоком обмороке. Он отнес дочь в тень старого дерева. Только спустя час, Дилайт начала подавать признаки жизни. Лорд Морган заставил ее выпить крепкого вина из своей дорожной фляжки, и девушка с трудом сделала глоток. Постепенно кровь начала приливать к ее бледным щекам. Она открыла глаза.
— Что же ты натворила, Дилайт? — спокойно спросил отец. — Ты должна обо всем рассказать мне.
— Тони ее не любит, — прошептала Дилайт. — Этого не может быть! Он женился на ней только потому, что пообещал Эдмунду, и король заставил его, когда Блейз ему надоела.
— Энтони безумно любит Блейз, Дилайт, — возразил отец. — Неужели ты этого не понимаешь, детка? Я скажу тебе нечто, о чем не подозревает даже сам король. Эдмунд не брал с Тони никакого обещания, он умер мгновенно. Но Энтони любил Блейз с того момента, как впервые увидел ее. После смерти дяди он только и ждал случая, чтобы жениться на ней самому. Наконец в отчаянии он отправился к королю и рассказал ему всю эту выдуманную историю о желании умирающего дяди. Кто мог уличить его во лжи?
Вот почему
Дилайт горько расплакалась.
— А теперь расскажи мне, что стряслось, детка, и не медли, тем более если в результате твоего проступка подвергнется опасности кто-нибудь из наших близких, — настаивал лорд Морган.
— Я решила убить сестру, — всхлипнула Дилайт. — Боже милостивый, я задумала убийство!
Роберт Морган почувствовал себя так, словно ледяная рука стиснула его сердце. Его дочь опасно приблизилась к грани между здравым рассудком и безумием. Стоит совершить неверный шаг, и он потеряет и Блейз, и Дилайт.
— Расскажи, Дилайт, — мягко попросил он, — расскажи, как ты намеревалась убить Блейз.
— С помощью ночной рубашки, которую я сшила, папа, — ответила Дилайт, и он понял, что эти слова причиняют ей нестерпимые муки. — Это мой прощальный подарок Блейз. Рубашка пропитана особым ядом, и если Блейз наденет ее, к утру она умрет.
— Где эта рубашка, Дилайт?
— У Генриетты в комнате. Сегодня вечером она отдаст рубашку Блейз. Помнишь, папа, что я сказала Блейз?
— Скажи, откуда у тебя этот яд, Дилайт? — попросил отец, уже догадываясь об ответе.
— От Генриетты, папа. Она изготовила его с помощью своей служанки Сесиль. Генриетта — дурная девушка, папа.
Она занимается любовью с одним из конюхов, с Джонни.
— Откуда тебе это известно, детка? — Лорд Морган был ошеломлен рассказом о поведении француженки. Почему никто не застиг ее на месте преступления? Впрочем, она не так глупа.
— Генриетта позволяла мне наблюдать за ними. Она сказала, что в таком случае я узнаю, что сделает со мной Энтони, когда я стану его женой.
«Господи помилуй, — думал лорд Морган, — только бы эта мадемуазель Генриетта не совратила и саму Дилайт!» Он не удержался и спросил:
— Этот конюх когда-нибудь…
Он смутился, стыдясь того, что должен задавать дочери подобные вопросы, но Дилайт торопливо ответила:
— Нет, нет, папа! Я еще ни с кем не занималась любовью, клянусь тебе! Я берегла свою девственность для мужа, — гордо объявила она, не упоминая, как конюх ласкал ее груди, поскольку видела, какое отчаяние отразилось на лице отца. Бедный, какой же удар обрушился на этого доброго человека!
Лорд Морган заставил дочь выпить еще немного вина и заявил:
— Я вернусь в Риверс-Эдж, детка, и положу конец этому безобразию.
— Прошу тебя, папа! Я умру, если Блейз и Энтони узнают, что я наделала! Они возненавидят меня, никогда не простят, и я сама не прощу тебе! Я не хочу Блейз зла! Если бы я только знала, что Энтони искренне любит ее, клянусь, я не сделала бы ничего подобного!
— Не бойся, дочка. Я устрою все так, что сестра не узнает о твоем безрассудном поступке. Ты уже оправилась, чтобы ехать дальше?
Дилайт кивнула.
— Вот и хорошо, — заключил лорд Морган. — Отправляйся в Эшби. Мы, уже почти на полпути туда. А я вернусь обратно — но не по дороге, а напрямик, так быстрее. По пути я заеду к лорду Кингсли, ибо от переправы у его дома гораздо ближе до владений Тони. Николас поможет мне перебраться через Уай к Риверс-Эджу. Еще до темноты я буду на месте и все улажу. Только скажи, как выглядит эта ночная рубашка, — боюсь, как бы эта французская шлюха не сыграла со мной злую шутку.