Блики прошлого. Наследие
Шрифт:
– Видимо… мастера им интересовались давно, если мы видим необыкновенное творение… – осторожно вставила спутница, видя, как он снова впадает в задумчивость.
– Мм… Чудно… Везение или проведение???
Не выпуская руки Деи, Глеб не отрывал взгляда от подвески. Странное поведение мужчины. Она не знала, чем объяснить. Высвободив свою руку, Дея забрала подвеску, стала рассматривать. С виду ничего особенного не было в нем. Но, какой же особенностью он обладал, если Горчевский изменился на глазах? Пояснение мог дать только он сам.
– А вы, какой вариант предпочли бы?
– Не знаю… Он обладал защитными свойствами для своего владельца от негативных эмоций, завистников и врагов. Оберегает от поспешных и неосторожных решений.
Глеб, погрузился в размышления, и казалось, что пешком отправился в неизвестную ему даль и надолго….
Находка действительно производила сильное впечатление не только своим появлением, но и искусным оформлением. Дея не знала, да и не могла знать, что похожую подвеску, много лет назад, Глеб, опрометчиво, подарил той, воспоминания о которой, сейчас он хотел бы похоронить навсегда…
– Стильный… – завороженно глядя на подвеску, тихо произнесла Дея. – По воле искусного мастера застыл в ажурной форме серебра.
– Чего же вы хотите?! Выверенный веками гламур материковой Европы! Теперь пойдемте.
– Откуда такие мысли?
– У наших мастеров в то время техника исполнения была другая. Но дело вовсе не в том, откуда он и кем сотворен….
– А в чем же?
– Знаковая находка. Это словно намек на то, чтобы продолжить поиски истины. Он, как настойчивый призыв не забывать старое.… А, может следовать традициям… и черпать вдохновение в прошлом… Похоже, Дея, дом в вас влюбился, если уж так помогает…
Ему очень хотелось добавить: «…возможно, как я, давно…»
– Только эта любовь, почему-то проявилась с вашим появлением. Не кажется странным именно этот факт?
– Может быть…. Может быть.… Во всяком случае, пока, мы вольны делать любые предположения, какие нам заблагорассудится…
Глеб вновь взял подвеску. Дея внимательно смотрела на него, но спрашивать больше ничего не стала. Горчевский же был настолько увлечен находкой, что не выказал никакой заинтересованности ее взглядом. Скорей всего, он даже не слышал слов. Более того, ей казалось, что сейчас он наедине с этим украшением.
– Пойдемте, Глеб, – она одернула его за рукав куртки.
Они медленно спустились по лестнице и направились в жилую часть усадьбы. На тропинке, рядом с деревьями, было довольно-таки темно. Неторопливым шагом мужчина и женщина подходили к освещенному, светом из кухонных окон, пространству. Из домика, где отдыхали рабочие, доносились звуки гитары. Кто-то негромко пел песню о любви. Дея улыбнулась.
– Это Фима Олесов, – улыбнулся Глеб, отвлекшись от находки. – Его прапрадед был казаком и жил в этих местах… Фиму даже хотели назвать в честь него Фомой….
– Сейчас это имя звучало бы несколько странновато… Такое редкое имя. – Дея с любопытством взглянула на Глеба. – Вы уже знаете даже их родственников?!
– Нет, еще не всех. Я должен знать людей, с которыми работаю, их характеры, от кого и чего можно ожидать.
– Занимаетесь психологией?
– Нет, просто… меня жизнь приучила разбираться в людях. Да, и неприятных сюрпризов я не люблю.
Они остановились возле входной двери, которая была чуть-чуть приоткрыта. Выглянуло сияющее лицо Агафьи. Слегка смутившись, что появилась некстати, она тут же нашлась:
– Пойдемте пить чай с лимоном.
– Спасибо, Агаша, я лучше утром…
– А ночью то, что будете делать? Пить холодную воду из колодца? Нет, нет, нет! Да и время, самое то – чаи гонять!
– Правда, Глеб, пойдемте, а я вам составлю компанию. Агаша умеет так вкусно чай заваривать…
– Чай?! Так пироги же готовы! Я и вышла вас посмотреть, – оправдывалась экономка. – А то, и сама убежала, и человеку поесть не дала.
– Под таким натиском даже мои опоры не выдерживают… – ответил, усмехаясь, Глеб. – Кому же не по нраву будут уговоры?!
Все трое весело рассмеялись.
Довольный вниманием, Горчевский про себя подумал: «Как же нам, мужчинам, мало нужно – немного интереса и заботы женщины…»
Агаша расставила чашки, так как в целом, стол был уже накрыт.
– Ты себе не представляешь, – восторженно начала Дея посвящать женщину, суетившуюся у стола, в происшедшее. – Со мной такое было.… Смотри…
Она протянула Агафье подвеску. Экономка всплеснула руками.
– Бог ты мой! Вот так красота! – Агафья осторожно взяла его двумя пальцами, словно боясь разрушить его хрустальную чистоту, и смотрела на него долго-долго, затем вернула. – Не надевай его, пока не очистишь.
Глеб и Дея переглянулись.
– Как это?
– Разве ты не знаешь, что каждый камень, каждый метал, несет в себе информацию…
– А-а-а, вон ты, о чем… Конечно я его почищу.… Во всяком случае, теперь понятно, кто меня сюда поманил… Да-а, хотя правильней было бы сказать зазывал…
– Поздравляю, Дея! Это ваша первая победа в исследованиях дома.
– А мне кажется, что тот призрак…
– Дея, Дея не думайте о нем, …по крайней мере, сейчас…
– Про какой такой призрак ты говоришь? – переменилась в лице Агафья. Она стала серьезной и даже слегка приподняла левую бровь. Дее ничего более не оставалось, как подробно рассказать о случившемся.
– Ах, ты, Боже ж мой… – запричитала экономка, качая головой. – Опекун объявился, значит опять.… Видать, опять перемены будут…
– Агаша, что с тобой? Про какие перемены, ты, говоришь?
Женщина присела напротив Глеба и замолчала, упершись невидящим, немигающим взором в стол. Дея смотрела на нее и не понимала, что происходит. Почему ее рассказ произвел на Агафью такое впечатление.
Горчевский же сообразил, что они сегодня столкнулись с тайной, которую в деревне стараются избегать.