Ближе к телу
Шрифт:
— Но мне же надо оформить протокол! — в голос экс-супруга прорвалась нотка гневного нетерпения.
— Оформишь задним числом, сегодня не трогай Оленьку.
— Поля, я сейчас приеду и разберусь с протоколом. Ребятам я скажу о пропаже.
Вот упрямый осел! Меня это просто возмутило. Приедет он! Вместо того, чтобы искать моих племянников, он будет у меня чаи распивать. Да еще Ольга слезы льет. Нет, я ее, конечно, понимаю — детей сестренка любит до умопомрачения, хотя и отвозит их то к маме то к бабушке. Что поделаешь, такова жизнь. Ладно, визит Жоры я переживу — тем более, он здесь не задержится. Куда я денусь? А протокол и впрямь
— Ладно, мы ждем. Только по пути купи бутылку коньяку, что ли. Или мартини. Ольге надо успокоиться.
Жора примчался так быстро, как только мог. Но до его визита успело произойти интересное событие, навеявшее на меня свежие мысли. Едва я положила трубку телефона, как в дверь позвонили. Я не думала, что Жора способен примчаться с такой скоростью, пусть даже и на крыльях любви. Вряд ли он обладает сапогами-скороходами. Тем не менее, я решительно направилась к двери и открыла. На меня сразу же пахнуло легким перегаром. Я удивленно воззрилась на визитера — совершенно незнакомый человек в тренировочных штанах и нательной майке непонятно-желтоватого цвета стоял на коврике, переминаясь с ноги на ногу и шевеля пальцами ноги сквозь немного дырявый тапок.
— Здравствуйте, вы Полина Андреевна? — я утвердительно кивнула, а визитер продолжал:
— Я ваш новый сосед Виктор, Аня сказала, что вы хотели со мной поговорить.
Вдруг на меня словно озарение накатило — этого типа я уже видела. Он же был в пятнистой форме ОМОНа и подкатил ко мне на концерте певца Вано. Ну точно! Я его еще мудаком назвала. Воистину, как тесен мир. На лице моем отразилось такое удивление, наверное, что и Витя узнал меня.
— Ох, а вы, кажется, были вчера на концерте «Жирного праха», — заметил он, опуская глаза. Я молча кивнула. — Простите, работа такая, — сконфуженно сказал мужчина. Я кивнула с пониманием, а он продолжил самооправдательную речь:
— Понимаете, мне и в голову не приходило, что на таком выступлении могла оказаться интеллигентная женщина. Все эти подростки — они бы с радостью откликнулись на предложение Господина Вано.
— Проходите, — предложила я. Тут из кухни вылетела Ольга — растрепанная, с зареванным лицом. Она прищурилась, разглядывая визитера. И возопила:
— Полечка, не впускай его! Он хотел… В общем, хотел! Я думала, он мне поможет, — сбивчиво заявила сестра.
Вот тут Витя смутился не на шутку. И не из-за нашего с Оленькой сходства — в данной ситуации оно было минимальным. Оказывается, мир еще более тесен, нежели я предполагала. И эта личность вызвала нарекания моей нежной и ранимой сестренки — подлый обманщик, как она сказала.
— Я же пошутил, — робко заметил он. Мне импонировало одно — не стал лапшу на уши вешать, типа ошиблись вы, девушка, не видел я вас и не слышал. Ольга разрыдалась, замахала руками и скрылась в кухне. Я повернулась к гостю:
— Вы видите, в каком состоянии моя сестренка? Может быть, я загляну к вам позже?
Витя согласно кивнул, и я закрыла за ним дверь.
Ольга с ревом поведала мне свою печальную историю. Сказала, что этот тип к ней нагло клеился, он обманул ее ожидания.
Потом явился Жора. И устроил Ольге допрос с пристрастием. Она не сказала ничего нового, только принималась плакать. Правда, мартини, приобретенное милым Жорой, оказало на нее благоприятное воздействие — слез стало меньше, сестренка даже думать пыталась. Она вспомнила, что
— Жор, как продвигается расследование? — спросила я, когда он задал Ольге все интересующие его вопросы. — Что-нибудь новое узнали?
— Полина! Не смей лезть в это дело! — возмутился Овсянников. — Слышишь? Чтобы никаких расследований, ясно тебе?
— Ну конечно, Жорочка, — мягко улыбнувшись, я продолжила:
— Просто пойми, у меня в квартире убили человека. Мне же любопытно, за что и кто это сделал, правильно?
Господи, какое счастье, что Жора в моем обществе несколько глупеет! Может, и правда любит все еще? Он решил удовлетворить мое любопытство.
— Этого убитого зовут Константин Яковлевич Хорьков. Жил, кстати, неподалеку от тебя, — и Жора даже адрес мне сказал. — С родителями. Подрабатывал в клубе в Солнечном, где выступает певец «Жирный прах». Дурацкое название, да?
Я сумела сдержать удивление и не стала распространяться на тему, что сам певец еще более дурацкий, нежели это название. Интересно, кем же он там подрабатывал? И связано ли убийство Костика с этим идиотским жирным прахом? Эти два вопроса более чем интересовали меня.
— И это все? — удивилась я. Неужели так мало сведений получил Жора? Он, милиционер? С его-то связями?
— Полина! Мы только-только начали расследование. Что тебе еще нужно? Между прочим, на сегодня и этого немало — ты помнишь, что убийство совершено только что?
Да, этот факт я и впрямь упустила из виду.
Потом Жорочка внес рационализаторское предложение:
— Поль, может, я отвезу Ольгу домой и вернусь к тебе?
Ну нет, так дело не пойдет. Не хочу я с ним общаться.
— Жорочка, неужели ты думаешь, что я могу оставить Ольгу одну в таком состоянии? Я же не бессердечная натура, правда? — и я технично выпроводила Овсянникова за дверь. Он разочарованно вздохнул, но подчинился. Вот так-то лучше. А по поводу расследования — неужели Жора и впрямь думает, что я могу остаться в стороне, особенно после того, что случилось с Ольгой? Да как он может быть столь наивным? Впрочем, мне же лучше, что Жорик глупеет в моем присутствии. Это же великолепно, и можно пользоваться таким преимуществом. У него свои преимущества — служба, у меня свои — бывший муж в милиции. И я не могу не воспользоваться такой удачей, это уж точно.
Ольга добила бутылку мартини и теперь разгорелась воинственными чувствами:
— Полечка, нам нужно найти детей, ты же мне поможешь, правда? — сестренка подошла ко мне и обняла, дохнув винными парами. Прижавшись щекой к моему плечу, она сопела и ждала моего ответа.
— Ну конечно, Оля, мы постараемся найти ребятишек, — заверила я ее. Еще не хватало, чтобы всякие твари похищали моих племянников и вгоняли в депрессию мою единственную сестру! Хоть я и воспитываю Ольгу, а порой даже ору на нее, она — самый близкий мне человек. Мы же близнецы! И она прекрасно знает, что я ее очень люблю. Порой во мне пробуждаются материнские чувства — Оленька такой неприспособленный к современной жизни человек, даром что психолог и кандидат наук в этой области. Тем более, как я могу отказать ей, когда она, в очередной раз посеяв где-то в моей квартире очки, взирает на меня близорукими беспомощными глазищами.