Ближе некуда
Шрифт:
С книгами? Я подошла к стоящему в углу шкафу шестиугольной формы. Открыв застеклённую дверцу, достала то, что мне показалось книгой. Это она и была, только страницы на ощупь мне напомнили пластик, из которого делают скоросшиватели. К корешку тянулся шнурок.
— Книга обновляемая, — сказал Аргента. — В государственной библиотеке ты можешь подключиться к хранилищу и скопировать себе любую книгу такого же объема.
Я ощупала корешки, проглядела еще пару книг. Они были разного размера — видимо, как раз по этой причине. Буквы были похожи на клинопись, но прочесть я
— «Над морем поднялась ночная звезда, и ангелы пропели песню последнего боя. Огненные демоны восстали из пепла и ринулись в атаку».
— Что это?
— Книга о Войне, — сказал он, но объяснять не стал.
Освещение в комнате постепенно тускнело — батареи отдавали накопленный за день заряд, и Аргента сказал, что нам нужно поспать. Я взобралась на второй ярус, разделась под одеялом, и он потушил свет, просто щелкнув пальцами.
Но мне не спалось. Я лежала и смотрела в высокий потолок, чувствуя, как из-за вопросов в голове становится все меньше места.
Как он нашел меня, я знала. Как я попала сюда — тоже. Но почему я стала другой, и почему, тем не менее, осталась похожей на себя саму?
Сняв рубашку, я обнаружила кое-что еще, что привело бы меня в ужас, если бы не препарат. Аргента объяснил, что ввел мне под кожу небольшую дозу успокаивающего вещества — иначе первые несколько дней ему пришлось бы бороться с моими истериками. Препарат снимал явления когнитивного диссонанса, помогал освоиться с жизнью в Белом мире и не позволял сойти с ума — и мне он точно понадобился, когда я увидела то, что увидела.
Выпуклости под грудью, небольшого размера, мягкие и теплые на ощупь. Они были того же бледноватого цвета, что и моя кожа, и при нажатии перекатывались под пальцами. Я почувствовала, как, несмотря на лекарства, волосы на голове начинают шевелиться.
— Аргента? — позвала я шепотом.
— Только не кричи, — сказал он. — Свет зажжется от громкого звука.
— Аргента, — повторила я тише. — Что это за складки у меня на теле? Какие-то выросты под грудью, что это?
— Рудименты, — отозвался он почти сразу.
— Не поняла?
— Ну, ты же видела, что наши животные шестилапые, — терпеливо пояснил он. — Мы — их потомки. Вы произошли от приматов, мы — от травоядных, отсюда и такие зрачки и еще куча особенностей, которые тебе модификатор не дал — ни к чему. Выросты — эволюционные остатки третьей пары лап, которая нам стала не нужна.
— Это конечности? — я едва удержалась от возгласа.
— Да. Не переживай, ты вернешься в свой мир в своем же облике. Изменения временные, только для того, чтобы ты смогла выжить в нашем мире. У нас с Солнечным миром разный состав атмосферы, другая гравитация… ты понимаешь, о чем я?
— Да… — прошептала я, чувствуя, как справа колотится сердце. — Я знаю, что такое гравитация.
— Так вот. Воспринимай это, как временное неудобство. Ворота модифицированы так, чтобы все после прибытия могли чувствовать себя комфортно. Здесь появляются, в основном, кислорододышащие, с дыханием проблем нет, но ранее, очень давно, бывали исключения. Прыгуны
Я взглянула на свою шестипалую ладонь и промолчала.
— Тебе еще объяснят все это, — сказал Аргента. — Просто отдыхай. Завтра утром мы пойдем к тетушке Раштлек.
— Куда?
— Туда, где ты проведешь следующий лунный месяц. Спи.
Мы проснулись рано утром — справедливости ради я отмечу, что ворочалась всю ночь — и, поблагодарив нашего радушного хозяина, с деревенской автобусной станции уехали в город.
Конечно же, у автобуса оказалось шесть колес. Сиденья были сгруппированы по три в два ряда, автобус был длинный и удобный. Я уселась, удобно откинувшись на спинку, приоткрыла занавеску и уставилась в окно. Аргента, зевая так широко, словно не спал всю ночь, плюхнулся рядом и закрыл глаза.
Пока мы были в пути, я разглядывала проплывающий мимо пейзаж. Все мне очень напоминало родную Землю — те же зеленые травы, те же шелестящие вдали леса, те же крепкие домики с белыми стенами. Интересно, это тоже иллюзия, созданная моим мозгом? Голубизна неба была ослепляющей, но солнце светило неярко, косыми длинными лучами. Аргента объяснил, что это из-за наклона орбиты планеты.
В автобусе нас было немного, все такие же, как и я — длинные, бледные и с горизонтальными зрачками. Ехали молча, только на самом переднем месте две такие похожие на наших земных кумушек женщины перемывали косточки соседкам.
Деревенские жители навещали столицу по разным поводам. Продать яйца и молоко, купить пряностей и запчасти для техники, навестить детей. Автобус курсировал круглосуточно, но была одна пора — полнолуние — когда ездить по дорогам в ночное время запрещалось.
— Видишь ли, — объяснил мне Аргента, когда я спросила, — как я тебе уже говорил, мы — потомки травоядных. А волки — хищники. Это у них в крови. А у нас в крови — страх перед ними, и они его чувствуют.
Наконец, впереди показался город. Высокая каменная стена отгораживала его от близлежащих деревень. На воротах высотой, наверное, в три человеческих роста стояли стражники. Я увидела у них в руках оружие, напомнившее мне алебарду со старинной картинки — на длинное древко был насажен металлический наконечник с крюком. Выглядело угрожающе, особенно когда эти наконечники уставились на нас.
Водитель остановил автобус, стражники проверили какие-то бумаги и пропустили нас дальше, открыв ворота нажатием какого-то рычага позади одного из них.
Я постепенно начинала понимать, что технологически этот мир похож на наш, хотя и со своими особенностями. Электричество не использовалось вообще и уже давно. Энергию добывали из солнца — день здесь длился, как рассказал Аргента, очень долго, а смены времен года почти не было. Использовали полимеры, отказавшись от вырубки лесов тоже уже давно. О топливе вроде нефти и не слышали. В горах пользовались энергией быстрых горных рек. Вокруг городской стены раскинулись поля, за ними — луга для выпаса скота.