Близкие миры

Гаркушев Евгений Николаевич

– Это вы нам? – уточнил Давыдов.

– Йес. Если вы прилететь на геликоптер – вам.

– Я – депутат Думского Собрания Евразийского Союза, – предупредил Давыдов. – Со мной мои сотрудники – государственные чиновники. По какому праву вы нас арестовываете?

– Ноу арест, – возразил американец. – Задерживаем. Вас нам и надо, депутат. Большая удача вас найти.

– Мы протестуем! – неожиданно тонким голосом заявил Шведов.

– А визы вы иметь? Или дипломатический паспорт? – поинтересовался офицер.

– Мы

с частным визитом, – пришлось признать Давыдову. – А вы что – пограничники?

– Пограничники – с нами.

Из-за широкого плеча американского офицера вдруг появился монгол в военной фуражке и полевой форме. Он тихо защебетал что-то. Слов разобрать было нельзя.

– Йес. Йес, – время от времени кивал офицер. – Сдайте оружие, – приказал он через некоторое время.

Давыдов решил не искушать судьбу и вытащил своего «Макарова»:

– Государственная собственность. Оружие самообороны.

– Отдай ракетницу, – приказал Шведов пилоту. – Все равно монголы из вертолета украдут.

Петренко полез в кабину и вынес ракетницу. Американец забрал и пистолеты, и портфель Давыдова, хотя в нем не было ничего, кроме пары белья, запасных рубашек и книги, которую Николай купил на лотке возле аэропорта – почитать в дороге.

– Неужели вертолет придется оставить? – побледнев, спросил Петренко.

– Куда деваться, – пожал плечами Шведов. – Я замолвлю за тебя слово в министерстве. Хотя по большому счету ты нас сюда завез…

– Его же к завтрашнему утру по болтику растащат!

– Такая судьба… А может, шаман не даст? Будет сам на нем в Дархан и Улан-Батор летать.

– Утешили! – вздохнул Петренко.

Давыдова, как лицо наиболее важное, поместили в джип вместе с командующим группой военных офицером. Шведова и Петренко определили в «КамАЗы», причем разные. Машины мчались по степи, вздымая клубы пыли. В пронзительно-голубом небе плыли огромные облака. Здесь, в Монголии, они были не такими, как в России. Если дома у Давыдова облако, как правило, имело горизонтальную протяженность, то здесь оно было словно бы рядом и «стояло» в небе как башня или как белоснежная сверкающая гора.

– Чем вызван ваш интерес к моей скромной фигуре? – поинтересовался Давыдов, вдоволь наглядевшись на облака. Юрты шамана скрылись за сопкой. – И, кстати, с кем имею честь?

– Советник генерала армии Монгольской республики Субэдэя майор Лайнел Джексон, – представился офицер.

– На ЦРУ работаете? – осведомился Давыдов.

Лицо майора Джексона осталось бесстрастным. На вопрос он не ответил. Впрочем, и так было ясно – если не на ЦРУ, то на АНБ.

– А вы точно Джексон? Не Джонсон? – вновь обратился к американцу Давыдов, вспоминая офицеров Тихоокеанской империи. Внешне Джексон не слишком-то походил на Джонсона, но все же… Фамилии были чем-то похожи, а в роль личности в истории

Давыдов верил в последнее время все больше.

– Ноу. Джексон. Вы издеваетесь?

– Отнюдь, – ответил Давыдов, одновременно задумываясь, известен ли майору такой изысканный оборот русской речи. В разведшколе скорее должны были обучать языку матерному. Чтобы офицеры были ближе к народу. Да и к генералитету, если на то пошло.

– Я вот сейчас застопорю машины, да и расстреляю вас при попытке к бегству, – заявил вдруг Джексон. – Вместе с друзьями.

В последнем слове американец сделал ударение на первый слог.

– Шутка?

– Ноу шутка, – поморщился офицер как от зубной боли.

Монгол, сидевший на переднем сиденье, обернулся и радостно расхохотался, показав желтые крепкие зубы.

Трубка огромного спутникового телефона в накладном кармане кителя офицера затрещала, и Джексон быстро заговорил с кем-то по-английски.

– А вы, случаем, не генерал Субэдэй? – обратился уже к монголу Давыдов.

Монгол только приготовился ответить, когда Джексон спрятал трубку и изменившимся голосом проговорил:

– Много хотите знать. Скоро состаритесь. Стоп кар, Боб!

Водитель джипа показал левый поворот – специально для грузовиков, других транспортных средств на степных дорогах им ни разу не встретилось – и остановил машину.

– Я сожалею, господин Давыдов. Выходите, – приказал майор.

– Не понял, – протянул Николай. – Вы и правда собираетесь нас расстрелять?

– Да, – кивнул Джексон. – Поступил приказ из центра. Я, откровенно говоря, совсем не знать, кто вы есть. И я не есть сторонник радикальных методов. Надеялся, что приказ будет отменен. Но, как говорят русские, не судьба. Крепитесь.

Давыдов неожиданно засмеялся. Хотя он поверил майору, события развивались словно бы и не в реальной жизни. Надо расстрелять – так расстреливайте. И так слишком долго везло…

– А секрет подпространственного накопителя вы узнать не хотите?

– Не иметь ни малейшего желания.

– Может быть, ваше начальство захочет?

– Я пошлю запрос, – американец вновь достал из кармана огромную трубку армейского телефона. – Но потом вас, скорее всего, все равно придется расстреливать.

– Потом – это потом, – двусмысленно улыбнулся Давыдов. – Нельзя же вот так сразу расстреливать ведущих ученых конкурирующей державы! Их нужно переманивать на свою сторону.

– Вы есть ученый?

– Обижаете. Не депутат же. В первую очередь – ученый. Вы пошлите запрос…

– Вы будете хотеть на нас работать? – заинтересованно осведомился Джексон. Профессиональная подготовка давала о себе знать.

– Нет, – искренне ответил Давыдов. Он все еще не мог лгать. Да и зачем?

– А о подпространственном накопителе расскажете? Это есть очень секретный объект?