Блокада молчания
Шрифт:
— Что несете, кретины? — процедил Дементьев. — Вы ведете себя так, словно в наших местах объявилась высшая сила. Это всего лишь мужик с бабой, они зарвались, обнаглели, верят, что все у них получится… Вы сами-то в это, надеюсь, не верите? Живо в мой кабинет, бездельники!
Через час на сотовый телефон Олега Михайловича позвонил лично мэр Александр Павлович Громов, откашлялся и мрачно заявил:
— Я в курсе, Олег Михайлович. И о том, что было в пятницу, и о том, что в декорациях нашего города снимается кино. Обстоятельства складываются так, что Павел Макарович временно не может исполнять свои обязанности, а начальник уголовного розыска в отпуске… — И не сдержался: — И хрен его теперь оттуда достанешь! На майора Ухтомцева, заместителя Павла Макаровича, лично у меня надежды ноль.
— Я понимаю, Александр Павлович, — хмуро вымолвил Дементьев.
— Вот и славненько. Жду вас через двадцать минут с докладом и соображениями. — Громов повесил трубку.
— Ну все, понеслось дерьмо по трубам, — обреченно вздохнул Макагон. — САМ вызывает, Михалыч?
— Да, — хмуро бросил Дементьев.
— Данный фильм, кстати, может содержать сцены сексуального характера, — остроумно подметил Шура Лапчик, но Дементьев так на него посмотрел, что тот мгновенно забыл, о чем говорил.
Он прибыл с опозданием на четыре минуты, дабы не было иллюзий, кто тут холуй, а кто большой господин. В приемной Громова властвовала секретарша Инесса Леонтьевна Круглая, надменная сорокалетняя особа, верная исполнительница воли шефа и проводница его идей, преданная Громову до мозга костей и обладательница монументального бюста, о который всегда спотыкался взгляд. У нее был суровый испепеляющий взор. Она сидела за компьютером, а когда открылась дверь, недовольно повернула голову. Инесса Леонтьевна выглядела бледной, по странному стечению обстоятельств ей всегда передавалось настроение шефа.
— У себя? — мрачно буркнул Дементьев, задерживая взгляд на выпирающих частях тела секретарши.
— У себя. Но не в себе. — Она поджала губы, смерила врио начальника угрозыска неласковым взглядом. — Вы опаздываете, Олег Михайлович. Как это понимать?
«Вы не только Круглая, Инесса Леонтьевна, но и дура», — подумал Дементьев и пренебрежительно усмехнулся. Секретарша без усилий прочитала его мысли, лицо ее сделалось каменным, она поднялась и, покачивая бедрами, удалилась к шефу, прикрыв массивные тисовые двери. Гражданке Круглой в этой жизни не повезло. Мужа угнали много лет назад, с дальнейшей личной жизнью не сложилось. Мужчин она откровенно недолюбливала, за исключением мэра, женщин — презирала. Имея прекрасную для своей должности зарплату, она не баловала себя излишествами и делала все возможное, чтобы отвратить от себя народ. Ей это удавалось. В коридорах власти Инессу Леонтьевну, особу небольшого ума, но тяжеловесную и обладающую чутьем, побаивались. Она имела вес и влияние, временами казалось, что и на шефа, с которым явно не спала…
— Зайдите, — надменно бросила секретарша, выходя из кабинета. И Дементьев послушно проследовал мимо, отвернувшись от нее, чтобы избавить себя от противного запаха духов.
Мэр, невзирая на наличие властного голоса и большого влияния в регионе, не отличался ни ростом, ни комплекцией. Маленькое лицо, жиденькие волосы. Такого очень удобно ломать через колено. Но костюмы Громов носил от ведущих кутюрье, одевался и жил со вкусом, мог подать себя в обществе, а также перед толпой избирателей, если ему от них вдруг что-то понадобилось. В гневе он также был убедителен, а холодный взгляд с прищуром и его последствия знали все, кто с ними сталкивался. Загар к Александру Павловичу не лип, а сегодня он и вовсе был бледнее моли, хотя старался не подавать виду. Он сидел за столом в своем кабинете, обставленном со вкусом, и что-то писал обычной золотой ручкой, которую предпочитал клавиатуре. «Завещание пишет», — подумал Дементьев.
— Присаживайтесь, — буркнул мэр, кивая на ближайший стул. Он пробежал взглядом по написанному, зачем-то подул на него и отправил в ящик стола. — Не нужно опаздывать, Олег Михайлович, — проворчал он, поднимая тяжелый взор на сыщика, — и лишний раз доказывать свою так называемую независимость. Нет здесь никакой независимости, ни у вас, ни у меня. Все мы связаны одной цепочкой, и если вдруг из нее выпадает звено, то последствия могут быть ужасны.
— А оно уже выпало? — поинтересовался Дементьев.
— Если вы имеете в виду Павла Макаровича, то боюсь, что да, — неохотно признался мэр. — Для всех будет лучше, если временно Павел Макарович удалится от дел. Докладывайте, Олег Михайлович, и все по порядку. Не бойтесь отнять мое ценное государственное время. Происходит именно то, о чем я подумал?
Громов слушал с мрачным видом, пробуя на прочность золотую ручку, и в какой-то момент Дементьеву показалось, что сейчас он ее сломает. Потом уставился капитану прямо в глаза, и тот вновь почувствовал холодок в глубине души. Что ни говори, у ныне действующего мэра немеркнущие таланты. Недаром из своих пятидесяти шести (а выглядит он, ей-богу, на сорок пять) четырнадцать лет проработал в КГБ на малозаметной должности в 5-м Управлении, боролся с антисоветскими элементами, церковью и сектами. А когда колосс на глиняных ногах развалился, начал покорять органы власти, опять же начиная с малозаметных должностей.
— Я понял, Олег Михайлович, вы умеете докладывать по существу. Как это некстати, господи… — На бледное чело градоначальника улеглась черная тень.
— Вам нужно позаботиться об охране, — добавил Дементьев. — А также всем, на кого может быть направлен очередной удар. Предлагаю связаться со столицей, Александр Павлович. Нам не помешают дополнительные силы.
— Не можем, — скривился мэр, — до тех пор, пока ситуация не сделается по-настоящему критической. Да, вы правы, в столице у нас имеются единомышленники, многие люди нас поддерживают. Но что им мешает нас слить, когда они решат, что ситуация выходит из-под контроля? А такое решение они могут вынести уже завтра. Не будем просить помощи, — решительно качнул головой мэр. — Определенный запас выносливости и прочности у нас имеется. Мобилизовать все силы, Олег Михайлович. Всех, кого мы держим на привязи! — Он повысил голос, в нем забились нервные нотки. — Не забывайте, что мы живем не просто в курортном городке, а в месте, где решаются важнейшие, в том числе глобальные, вопросы. На прошлой неделе в «Гнезде дракона» остановились люди из Испании… Ну, вы знаете этих горе-соотечественников. — Мэр поморщился, словосочетание «русская мафия за рубежом» употреблять в городе было не принято. — У них проходит важная встреча с одним из заместителей министра финансов, прибывшим в Кабаркуль практически инкогнито. Впрочем, вам ли не знать, вы сами его встречали? Зачем нам шум? Послезавтра прибывает группа людей, владеющих всем алюминием в стране…
Дементьев помалкивал. Этот список можно развивать до бесконечности. Парочка «респектабилизировавшихся» уголовных авторитетов со свитами — достойные люди решили замириться и совместными усилиями раздавить конкурентов по бизнесу. Передел рынка морских контейнерных перевозок, приезжают высокие тузы, ведут переговоры, а полиция и прочие лакеи стелют им дорожки и доставляют качественных проституток. Были люди из кремлевской администрации — тихие, воспитанные, и их партнеры по встрече такие же, и попробуй догадайся, кто они такие. Закрытая курортная зона за Черепашьим оврагом функционирует не один год, гостей принимают радушно, анонимность и приватность гарантируются, а также приятное проведение досуга. Меры безопасности на уровне, недовольных не бывает. К каждой делегации особое отношение, с учетом вкуса, пристрастий, привычек, что заранее оговаривается в райдерах. Целая армия обеспечения работает на то, чтобы гостям было хорошо. Недаром в Кабаркуле усиленные личным составом полицейские участки, четыре частные охранные фирмы с натасканным персоналом. Немереные деньги поступают в городской бюджет и карманы чиновников. А главное, удобно и незачем лишний раз светиться на таможнях и паспортных контролях, все дела можно сделать, не выезжая из страны, в симпатичном курортном уголке.
— Поправьте меня, если ошибаюсь, Олег Михайлович, — с усилием выдавил мэр. — Речь идет всего лишь о мужчине и женщине, рядовых возмутителях спокойствия. Здесь нет никаких закулисных тайных сил, влиятельных лиц, больших денег?
— Именно так, Александр Павлович, — кивнул Дементьев. — Нам известны их лица, их голоса. В предыдущих случаях за преступниками не стояло высших сил, это была их личная инициатива. Но должен заметить, что перед каждой акцией они вербуют сообщников из числа людей, способных принести им пользу. А вот это опасно. Они умеют расположить к себе, пользуются поддержкой в обществе, они удачливы, талантливы, обладают острым чувством опасности.