Блокада. Запах смерти

Сухаренко Алексей Иванович

– Да где же она? Уж не случилось ли с ней чего? – не способная себя сдерживать, взорвалась Лариса.

– Да уж, сейчас такое страшное время. Вы же знаете историю с Верой? – не подумав, больше для привлечения мужского внимания, выпалила Лена.

– А что такое? – моментально отреагировала мать Насти.

– Разве Настя вам не рассказала? – попыталась пойти на попятную девушка, но Лариса, охваченная тревогой за дочь, требовала пояснений.

– Ну, ладно, расскажу, раз вы так настаиваете. – Лена кокетливо посмотрела на Ивана, словно собиралась рассказывать только ему. – Вера же переехала жить

к нам, и все было нормально. Но потом она стала по вечерам задерживаться, приходить поздно. А однажды и вовсе не пришла ночевать. На следующий день нас вызвали в милицию. Оказалось, Вера была жестоко убита каким-то маньяком. Зарублена топором.

– Боже ты мой, спаси и помилуй, – охнула Лариса, схватившись за сердце.

– В милиции говорили, что она не первая девушка, павшая от руки этого маньяка. Что он якобы не людоед, а убивает из-за больной психики.

– Надо пойти на улицу, дочку встретить, – сделала над собой усилие Лариса, но слабость не давала подняться на ноги.

– Я сейчас пойду ей навстречу, – встал Иван. – Вы не волнуйтесь, я приведу ее домой.

– Да вы не расстраивайтесь, – смутилась Лена, которая наконец поняла, что наговорила лишнего, – в милиции тогда сказали, что скоро его поймают, будто они даже нашли логово, где он изрубил Веру. Он для этого использовал квартиру в доме артистов, что у сквера. Представьте только, какие ужасные вещи происходили в высококультурном доме! Каково теперь тамошним обитателям жить после такого.

Иван направился к двери.

– Ой, а может, вы меня проводите до дома? Ведь на улице уже темно, – попросила его девушка.

– Хорошо. Только сперва давайте дойдем до университета, – откликнулся Иван. – А то вдруг Насте стало плохо по дороге домой?

– Мы не познакомились, – вспомнила девушка, выходя из дома.

– Иван, – представился мужчина.

– А вы, Ваня, кем доводитесь Петраковым, знакомый или родственник? – полюбопытствовала Лена.

– Наверное, больше знакомый, – уклонился от прямого ответа Зарецкий.

Они подошли к университету. Иван достучался до вахтера, который заспанным голосом побожился, что в здании ни души. Двинулись обратно. На душе у Ивана скребли кошки. Елена болтала без умолку, начиная все больше его раздражать. Желая быстрее от нее избавиться, он прибавил шагу. Проходя мимо здания районного отдела милиции, Зарецкий бросил взгляд на доску объявлений и остановился.

– Вы что? – наткнулась на него идущая чуть сзади девушка.

«Интересно, где Дед сейчас? – подумал Цыган, глядя на его фото. – Поквитаться бы с ним за все! Но в деревне я его точно уже не застану. Наверное, залег на дно, гад».

– Мне кажется, я где-то уже видела это неприятное лицо, – вывел его из раздумий голос Лены.

– Вряд ли, – усмехнулся Цыган. – Здесь написано: «опасный государственный преступник».

– Вспомнила, этот человек приходил к моему отцу. Ой! – Девушка поняла, что проговорилась, и инстинктивно прикрыла рот руками, испуганно посмотрев на Зарецкого. – Мой отец занимает большую должность, и это может ему повредить.

Иван кивнул. Наконец они подошли к ее дому, и Цыган с облегчением попрощался. Оставшись один, он почувствовал, что тревога за Анастасию все нарастает, и почти бегом бросился назад, на одном

дыхании вбежал на этаж и постучал в дверь. Открыла заплаканная мать, по виду которой стало ясно: ее дочь не появлялась.

– Я пошел в милицию, – бросил он Ларисе и побежал вниз.

– Потом обязательно возвращайтесь, мы будем ждать, – донеслось ему вслед.

Через десять минут он был в управлении НКВД. Спустя еще пять минут его принял Приматов.

– Жив, ну и хорошо, – протянул руку полковник Приматов. – А то я, грешным делом, стал думать, что и тебя Дед убрал.

– Кишка тонка, – ухмыльнулся Цыган. И сразу всполошился: – А кого он убрал?

– Твоего приятеля Николая Завидова. И еще паренька какого-то, его личность устанавливается, – с сочувствием произнес гэбист.

– Николку?! – застонал Цыган. – Он-то, душа Божья, чем перешел ему дорогу?!

– А что за история с сыном Петракова? – через небольшую паузу поинтересовался Приматов. – Арестованные подростки сообщили, что его держали заложником, а тебе и еще одному члену диверсионной группы приказали его ликвидировать.

– Так оно и было. – Цыган все еще не мог прийти в себя от известия о гибели Николки. – Петракова пытались перетянуть на свою сторону, вот и взяли заложником Славку.

– И где сейчас его сын?

– Дома. – Иван кратко изложил недавние события, произошедшие в подвале.

– Молодец! – похвалил его Приматов. – И парня спас, и еще одним диверсантом меньше стало. Надо бы туда сейчас группу послать, осмотр трупа провести. Ты готов показать место?

– Да, – кивнул Зарецкий, перед глазами которого все стояло наивное лицо Николки. Он чувствовал себя виноватым, что втянул доверчивого парня в свои рискованные дела.

Анастасия ушла с занятий позже обычного, так как неважно себя почувствовала. От нахлынувшей слабости кружилась голова и тошнило. Девушка понимала, что это не симптомы беременности, ей плохо от голода. Поэтому она пережидала, когда самочувствие хоть чуть-чуть улучшится.

Выйдя наконец из здания университета, она отправилась на Кузнечный рынок, чтобы купить там хоть что-нибудь из съестного. Начало мая было теплым, и торгующий народ, несмотря на позднее время, еще кучковался. В основном меняли полученные по талонам водку и табак на хлеб. У Насти с собой было пятьсот рублей, и она стала прицениваться. Однако за деньги продукты никто продавать не хотел – деньги обесценились, и люди им не доверяли. Видимо, заметив полуобморочное состояние девушки, один из спекулянтов предложил ей четвертинку черного хлеба. Понимая, что ее сильно «нагревают», Настя отказалась. Приближался комендантский час, и рынок моментально опустел.

Так ничего и не купив, девушка удрученно побрела домой. Пройдя с квартал, она снова почувствовала себя так плохо, что, уже не в силах удерживаться на ногах, прислонилась к стене дома и сползла на землю. А через какое-то время вдруг почувствовала, что ей пытаются помочь подняться на ноги. Опершись на руку доброго прохожего, она потихоньку тронулась с места. Наконец подняла глаза, чтобы поблагодарить за помощь и увидела Христофорова.

– Бронислав Петрович! – узнала его девушка.

– Тише, Настя, ты слишком слаба, – перебил ее старый знакомый.