Блондинки не сдаются
Шрифт:
— Оставайся у них, сколько захочешь, — скользнул по ее щеке формальным поцелуем и вышел из квартиры.
Двор здесь плохо освещался, темнота сгустилась вокруг, укутывая пространство чернильным одеялом. Наверное, фонарь сломали, решил я, щурясь и пытаясь понять, куда двигаться дальше. С трудом дотопав до машины, остановился и засунул руки в карманы. Ехать домой одному не хотелось. Какая-то странная тяжесть сдавила грудь. Набрал номер Сергея, но линия была занята.
Сев за руль, покатил в центр, решив плюнуть на работу и посидеть
Я припарковал машину на Моховой и забрел в первый попавшийся кофе-бар. За стойкой сидела пожилая женщина, она смотрела фильм, уставясь в маленький телевизор. Увидев меня, тяжело встала и дежурно улыбнулась:
— Что будете заказывать? — сунула мне меню, косясь на экран, где вовсю разворачивались какие-то любовно-сопливые баталии.
— Каппучино с корицей, — сказал я. — Что за фильм?
— В активном поиске, — машинально ответила она, не отрывая взгляда от экрана, но тут же спохватилась и покраснела. — Скучно сидеть здесь одной, смотрю романтику
— Актуальная тема, — я вытащил пару пакетиков с сахаром и стал крутить их в руках. — Смотрите, посижу у вас немного, не против?
— Вы же клиент, сидите, сколько хотите, — она положила на стойку дымящуюся чашку.
Я понюхал: пахло горячим шоколадом и пряностями.
— Вкусно и красиво, — похвалил ее.
— Пирожное? — предложила женщина, но я отрицательно покачал головой, засыпал сахар, и медленно мешая ложкой кофе, задумался.
— Чего такой грустный? — подала она голос, усаживаясь напротив.
— Работы много, устал, — ушел от ответа. — Выпью и поеду домой.
— Ночью нужно спать, — поджала губы женщина, подперев подбородок кулаком. — Какая работа сейчас. Побольше отдыхай.
— Ну вы же работаете, — резонно заметил я, улыбнувшись.
— Твоя правда, — она вдруг положила голову на поверхность стола и искренне призналась:
— Хочется закрыть глаза, обняться с подушкой, и чтобы кто-то гладил меня по спинке.
— Закройте, — усмехнулся я. — Левой чашку держу, а правой вас почешу. Мне несложно.
Женщина засмеялась и зажмурила глаза.
— Ну давай, сынок, только не приставай ладно? Только погладить, я посплю немного, пока ты тут сидишь.
— Валяйте, — я поставил чашку на стол и придвинулся поближе. — Если войдут, пну вас в бок.
— Десять минут, — сонным голосом пробубнила она, проваливаясь в небытие.
Я погладил ее уставшие плечи и посмотрел в окно. По шоссе проезжали редкие машины, вдоль дороги стояли длинноногие фонари, вокруг которых билась мошкара. Группы деревьев покачивались
Проснулся от того, что кто-то толкал меня в плечо. С трудом разлепил глаза и уставился на нее.
— Господи, мы с тобой оба прикорнули, — воскликнула она, смеясь. — Хорошо, что никого нет, а то заходи и уноси всю выручку. Ты тоже хорош, заснул как сурок. Пять утра уже.
Я почесал затылок и взглянул на свое запястье. Начало шестого. На улице светлело.
— Хорошо тут вас, сладко спиться, — пошутил, кивая на поверхность стола. — Как-нибудь еще зайду. А спинку я вам потер пару раз, — подмигнул ей.
— Что-то я ничего не почувствовала, — кокетливо стрельнула она глазами. — Беги домой. А мне надо кино досмотреть, ну то есть работать, — поправилась и улыбнулась.
Когда я открыл дверь квартиры, из комнаты выглянула Маша. Лицо ее было невыспавшимся и заплаканным.
— Где ты был? — подошла она ко мне, не давая войти. — Значит не получил и побежал к очередной зеленой лягушке?
— Сидел в кофейне, — ответил я спокойно, закрывая дверь. — Зачем вернулась? Ты же хотела остаться у родителей.
— Я не верю тебе! — зло бросила Маша, отворачиваясь.
Андрей взял меня за руку и, улыбаясь, притянул к себе. Лицо его было серым и уставшим.
— То есть ты считаешь, что я спокойно вышел на улицу и где-то во тьме ночной нашел лягушку, в которую смог влезть? Ты знаешь, что выходишь замуж за человека, который не сможет тебе изменить, даже если захочет?
Я поняла, что невольно лыблюсь в ответ, представляя зеленую жабу рядом с этим идиотом.
— А как же бабушки — старушки и советские колхозницы? — ревниво насупилась я.
Он начал смеяться, протирая глаза то ли от смеха, то ли от недосыпа.
— У меня было очень мало женщин. Я о тех, с кем что-то получилось. Их можно посчитать по пальцам. Половина были в стельку пьяны, я постарался. Чаще всего тети сбегали в кусты, или они получали, а я просто стоял перед ними на коленях и подыхал от желания. Вот и все мои любовные похождения.
— И зачем тебе я? — уткнулась в его рубашку и всхлипнула. — Со мной даже нормальные не могут. Нашел бы себе вместительную Терешкову с десятью детьми и широкими тоннелями любви.
— Любовь зла, — усмехнулся он. — Поэтому она столкнула меня с дурочкой, в которую даже палец не ставишь.
— То есть ты меня любишь? — переспросила я, краснея. — А почему же молчал?
— Серенады петь не умею, голоса нет, — он поцеловал меня в лоб. — Но могу научиться. Я люблю тебя, непорочная дева Мария. Хотя нет, ты уже порочная, — заулыбался Андрей. — А что говорить, не понимаю?
— Ты балда! — радостно сказала я, стукнув его по плечу. — Молчал так долго.
— Мужчина делами демонстрирует свои эмоции, а не пустым трепом, — ответил он, ведя меня к зеркалу. — Кого ты видишь? Зеленый Шрек и Фиона. Как мы в таком виде в загс пойдем? Напугаем чиновников.