Блуждающая во тьме

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

В первую очередь хочу выразить любовь и благодарность своему супругу, который предоставил мне возможность свободно писать и поддерживал в самые тяжелые моменты работы.

Огромное спасибо художнице NATA за еще одну прекрасную обложку.

Также хочу поблагодарить Олесю Козачок (Дутчак) за комментарии и важную для меня поддержку.

Если хотите узнать больше о книге и ее авторе, найдите меня на моем блоге http://sozvezdievolka.blogspot.com/. 1 Буду ждать вас там.

Приятного чтения

– Если бы я убежала, ты пошел бы со мной? – я провела рукой по мягкой белой шерсти, наблюдая как она сверкает и переливается, отражая лунный свет. – Мы могли бы жить где-нибудь в лесу. Нашли бы заброшенную хижину, я часто видела такие в кино. Жили бы вдвоем на краю света, вдали от всех. Там, где нас никто никогда не найдет.

Волк потянулся и, повернув голову, посмотрел мне в лицо.

Я полусидела-полулежала, положив голову ему на спину, и смотрела вверх, в усыпанное звездами небо.

– Однажды я уже хотела уйти, – я чувствовала на себе взгляд его синих глаз. Таких разумных, что порой мне казалось, что на меня смотрит человек. – Это было еще до встречи с тобой. У меня тогда никого не осталось, понимаешь? Даже Роберт меня бросил.

Я повернулась и погладила волка по голове.

– Ты бы ему понравился. Ну, тому Роберту, каким он был до того, что случилось с моими родителями. Он всегда говорил, что волки – необыкновенные животные и совсем не такие кровожадные и хищные, какими вас везде представляют. Он был единственным, кто видел вас иными, не такими, как все. Раньше я этого не понимала. Пока не встретила тебя.

Волк внимательно слушал, словно понимал каждое мое слово. Иногда мне казалось, что так оно и было.

– Давай уйдем вместе. Тебе здесь грозит опасность. Если красные про тебя разведают, то они не пожалеют сил, чтобы найти и убить тебя, – я вспомнила, как исказилось лицо миссис Джеймс, когда Эрик и Дилан доказывали ей, что в округе обитает волк. – Да и я тут все равно никому не нужна… Я на всех навлекаю только беду. Подумай об этом, хорошо?

Волк отвернулся. Навострив уши, он высматривал что-то в темноте окружающего леса. Наверно, неосторожный заяц или легкомысленная белка сновали где-то рядом.

Я вздохнула и снова повернулась на спину. Тепло, исходящее от него, согревало меня в эти лютые морозные вечера, когда температура опускалась под минус сорок. Я с удовольствием прижималась к нему, не испытывая ни капельки страха, а волк заботливо принимал меня к себе. Его длинный теплый мех защищал меня от мороза, и иногда, прислонив голову к его груди, я слушала, как бьется его сильное сердце. Этот звук действовал на меня успокаивающе. Я лежала, чувствуя себя в полной безопасности, и смотрела на звездное небо над головой, думая обо всем, что произошло после рождественского бала.

Оказалось, что тетя встречала рождество с оставшимися в городе родителями красных, взяв на прием Марджи в качестве подмоги тамошней прислуге. Вернувшись, она еще долго выражала свое восхищение, расхаживая с телефонной трубкой по затихшему в отсутствие Николь дому. «Как жаль, что Виктора вызвали по срочным делам в Лондон, – повторяла она раз за разом. – Он так хотел пойти! Но вы же знаете, как важно для него наше дело… Да-да, он такой трудоголик, готов все праздники провести над работой, если понадобится. Другая жена ворчала бы на моем месте, но я не нарадуюсь. В моем лице он всегда видит только поддержку. Вы же знаете, как наша семья дорожит нашим родом: со своей стороны мы делаем все, чтобы поддержать остальных! Скоро Майк с Николь подрастут и примкнут к общему делу. Вы слышали, какие успехи они делают в школе?» И так далее. И тому подобное. Вскоре от ее подобострастных речей меня начинало мутить, я вставляла в уши наушники, включала музыку и залазила под одеяло, лишь бы ее не слышать. Особенно раздражало, когда она в сотый раз пересказывала никому не нужные подробности с отдыха Николь, которыми та делилась во время редких и коротких звонков домой. Тетя была готова обсуждать их до бесконечности. С той же страстью она бросалась говорить про Майка, который интересовал ее знакомых куда больше нескладной и не особо одаренной умом Николь. Но рассказывать особо было нечего – он не уехал на шикарный курорт и не делился с ней подробностями своей жизни. За неимением лучшего, ей приходилось ограничиваться его школьными успехами, в которые ее охотно посвящала миссис Джеймс.

Майк по-прежнему сидел у себя в комнате, и с того рождественского вечера я его больше не видела. Иногда я жалела о том, что сказала ему тогда. Все же благодаря ему моя изуродованная рука полностью зажила, он не рассказал директору и миссис Джеймс про волка и знал (но почему-то молчал) про мои ночные прогулки. Но стоило мне вспомнить о соревновании и тренировках красных в школьном подвале, которые несомненно были частью его «школьных успехов», как меня тут же пробирала дрожь, и все сомнения сразу улетучивались. «Отныне он для меня – это цвет его формы», – твердо решила я. Не более.

До самого начала занятий моим единственным развлечением были вылазки в лес, где меня неизменно встречал волк. От нечего делать я выполнила свою часть работы по политологии и даже осталась почти довольна результатом. Затем вернулись дядя и Николь, без конца трещавшая по телефону о новых шмотках, которые она привезла с Европы, и моя неприятная жизнь в этом доме пошла своим чередом.

С возвращением красных школьный чат тоже постепенно вернулся к жизни. Все разговоры были естественно о том, как они провели каникулы. Близняшки радостно заявили, что на этот раз их ожидания оправдались: они обнаружили магазины с «совершенно потрясающими тряпками», которые собирались продемонстрировать на первой же вечеринке в честь своего возвращения. Эрик и Дилан тоже постоянно участвовали в переписке, но про меня или волка не сказали ни слова – действовала угроза нависшего на ними наказания. Что ж, чем скорее это забудется, тем лучше.

Волк подо мной зашевелился – пришло время прощаться. Я встала, отряхнула снег и погладила его по голове на прощанье. «Увидимся в следующее воскресенье», – прошептала я, и он одним огромным прыжком скрылся в темной лесной чаще.

На сердце снова стало тоскливо. Каникулы закончились. Впереди новый, бесконечно длинный семестр, который завершится ужасным соревнованием красных, про которое рассказал мне мистер Честертон и которое теперь не выходило у меня из головы. Предавшись грустным размышлениям, я повернулась и зашагала по хрусткому снегу в сторону дома.

Первое построение красных надо было видеть. Те из них, кто отдыхали в разных местах (это касалось в основном параллельного класса Камиллы, Джейка и Майка, а также четырех старших классов красных, которые по большей части держались своими компаниями), воодушевленно целовались и радостно визжали при встрече, словно не виделись целую вечность. За этим следовали обмен подробностями и демонстрация новых шикарных побрякушек, которые они в изобилии привезли с собой, а также идеального загара и результатов разнообразных косметических процедур. У близняшек на голове творилось нечто невообразимое: растрёпанные вверх короткие прядки отливали всеми цветами радуги. Они называли это модным «авангардным беспорядком», но выглядело просто ужасно. Камиллу снова окружила толпа поклонников и друзей, и она с деланной скукой делилась подробностями своего «не слишком впечатляющего отдыха». И это в одном из самых шикарных Швейцарских курортов! Через толпу до меня донесся низкий голос Джейка – все присмирели, когда кто-то спросил его об отдыхе. Однако ответ был кратким, немного резким и не располагал к дальнейшим вопросам. И красные, с некоторой опаской оставив его в покое, вернулись к прежним веселым обсуждениям.