Блуждающие острова
Шрифт:
"Историк, ты описал это?.."
"Нет..."
"Откуда же они знают?.. они что, подсматривали?.. ты все им рассказал..."
"Чем они тебя поили: молоком или вином?.."
Сцена опустела... в повествовании историка образовалась лакуна...
Полковник ушел с женами в пустыню...
Был вечер... полковник сидел на камне, ждал жен... они отстали...
Мимо шли беженцы, потом арестанты, охраняемые собаками...
Собаки лаяли... слюна капала на песок, кипела....
Полковника
Из расселины в камнях донесся детский плач... сюсюканье историка... он принимал роды у Евы...
Сцена казалась правдоподобной...
Ночью полковник воевал в горах...
Утром полковник вернулся в город и затеял бунт у памятника вождю...
Историку пришлось его выручать... она нем был китель... звякали медали...
"Что ты на меня уставился?.. зачем я все это устроил?.." - спросил полковник, но таким нерешительным голосом, что стало очевидно, он смирился с приговором и помышляет только о сдаче...
Полковника и историка сослали на один из островов в Белом море...
Ева последовала за ними, где и случилось ее грехопадение и все последующее...
* * *
Небо над островом раскалилось... в воздухе замечалось странное дрожание и пахло гарью...
Земля трескалась, деревья стояли черные, удручая островитян своей наготой... они словно осунулись, ходили с опущенными головами... они не могли понять, за что им это бедствие...
"Полковник, ты живой?.." - спросил историк и привстал...
"Ты думал, что я умер?.. нет, одним глазом я сплю, а другим бодрствую, слежу за тобой и Евой... а ты испугался или обрадовался моей кончине?.."
"Скажешь тоже..."
"То-то... я вижу, что она зло, но расстаться с ней не могу...
Ночью я видел странный сон... я был собакой в стае собак... а ты на свинье летал, искал утешение..."
"И что, нашел я утешение?.."
"Не знаю... вряд ли... другой сон меня обеспокоил... историк, почему ты перестал писать свою книгу?.."
"Пальцы судорога сводит... да и о чем писать?.. все мне кажется каким-то нелепым..."
"С прискорбием соглашаюсь с тобой... может быть не будет никакого конца света и мало-помалу все начнет изменяться к лучшему... жара спадет, и бог о нас вспомнит..."
"Не он, а мы его позабыли..."
"Что за шум был ночью?.."
"Арестанты пытались сбежать..."
"И что?.."
"Тех, кто выжил, изловили баграми из воды, пересчитали и снова заперли..."
"Продолжай..."
"Дошли слухи о конце света... все бегут с острова, даже охранники... и те, у кого и ног то нет, бегут ползком... на острове остались только мы... и старики, которым некуда бежать... остались умирать... я тоже, думаю умереть... пора уже... сколько можно?.. ну, с неделю я еще протяну..."
"Что с тобой?.."
"Трудно дышать... и судороги... боль жуткая..." - Историк всхлипнул...
"Перестань... хочешь, я женщину приведу, а то так и помрешь девственником..."
"Издеваешься..."
"Прости..."
"Бог простит, если он бог..." - сказал историк и заснул, как он умел засыпать, весь и без остатка...
Очнулся историк на полуразрушенной стрельчатой колокольне, окруженной болотом...
Вороны с любопытством оглядывали его, они недоумевали: кто он?..
Услышав приветственную речь историка, вороны насторожились, потом обрадовались...
Начал свою речь историк на своем языке, потом перешел на птичий язык...
Он говорил и осматривался... пейзаж ему не нравился...
"Куда это меня занесло?.. место выглядит, как после потопа... и полковника не вижу... с ним мне было спокойнее... он все ходы и выходы знал в этой жизни, если я еще в этой жизни, а не на том свете... как-то он умел избегать потрясений, ожидавших его, уворачивался..."
Размышляя, историк достал огрызок чернильного карандаша, пососал его и начал править свою рукопись, придерживая левой рукой правую руку, чтобы слова не разбегались по странице...
В рукописи были лакуны, пустые места, из которых выглядывал то полковник, то его жены, источник и причина всех его бед...
Полковник не мог жить смирно и изобильно, хотя терпеть был согласен...
Историк встал размяться, отогнал от рукописи ворон... больше делать было нечего...
Он открыл дверь и начал спускаться по черной лестнице вниз... остановился в изумлении, увидев полковника, который стоял на краю обрыва с простертыми врозь руками...
"Нет, это не полковник... это лишь его образ, лишенный всяких эмоций и симпатий..." - Бледный, трепещущий историк окликнул полковника по имени, какое у него было...
Вороны взмыли в воздух, подняли гай...
"Хоть вороны настоящие в этом призрачном мире..."
До вечера историк правил рукопись, в ожидании сна...
Когда сгустились сумерки, он заснул...
Сон историка был совсем другого рода...
Во сне у него была жена, но чувств к ней не было... он сидел за столом и писал, о чем привык писать...
Кто-то засмеялся за его спиной тихим младенческим смехом...
Историк обернулся и увидел мальчика двух лет...
Мальчик забрался на стул, потом на стол... он сидел на столе и рисовал узоры...
"Какая нелегкая мне ее принесла или сама пришла?.." - подумал историк... его томило какое-то смутное предчувствие, что это не его жена, и ребенок не от него...
Ветер распахнул створку окна, раздался раскат грома, прокатившийся по всему небу от востока до заката...
Историк невольно вздрогнул, осенил себя крестом...