Блуждающий разум
Шрифт:
Бапиков чуть наклонил голову, чтобы привлечь внимание Шаркова, и пристально посмотрел ему в глаза. Он старался не облекать свою мысль в слова, дабы альтер не смог ее ухватить. Куратор надеялся, что Шарков и так его поймет.
Шарков краем глаза посмотрел на затылок альтера. Да, он мог прижать ладонь к затылку Муромского, ударить его лбом о стол, а затем, перехватив другой рукой подбородок, резко дернуть голову альтера в сторону. Все это заняло бы ровно три секунды. Что мог успеть сделать альтер за эти три секунды, находясь
Шарков посмотрел на Бапикова и едва заметно качнул головой. Он мог это сделать, но не считал, что стоит делать это сейчас. В конце концов, если подвернулась одна возможность, то наверняка появится и другая. Альтер не был искушенным бойцом, а потому допускал просчеты. И не просто допускал – он даже не замечал их. Выходит, у него были слабые стороны.
Муромский кинул палочки в пустой стакан, промокнул губы салфеткой и бросил ее на блюдо. По-прежнему не глядя на гостей, альтер откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке.
– Видите семиметровую голубую ель в начале аллеи?
Бапиков молча кивнул. Ель была самым высоким деревом вблизи крыльца, так что не заметить ее было трудно.
Прошла секунда.
Другая.
И вдруг ель вспыхнула, точно гигантская римская свеча.
Она не загорелась в каком-то одном месте, а полыхнула вся сразу, от нижних веток до самой маковки.
К горящему дереву с разных сторон, всполошенно размахивая руками, бежали охранники. Они не понимали, как это произошло, и понять не могли, что надо делать. Забрасывать горящее дерево снегом или раскатывать пожарный рукав?.. А может, просто дать ему спокойно сгореть? Все равно поблизости не было ничего, что могло бы тоже загореться.
А дерево пылало, разбрасывая вокруг снопы сверкающих искр. Звуки не проникали за окна с двойными стеклопакетами, но можно было представить, что за треск стоял на улице.
«Дерево само не может так гореть, – глядя на пылающую ель, думал Бапиков. – Значит, оно было чем-то обработано. Каким-то горючим составом. А потом кто-то находящийся снаружи увидел меня в окне. Это был сигнал – и он поджег елку!»
Муромский резко повернулся и положил локоть на спинку кресла.
– Юрий Станиславович, – произнес он с укоризной. – Ну, скажите, что вы это не всерьез!
– Разумеется. – Бапиков поджал губы. – Я просто перебирал возможные варианты… Чисто по привычке.
Альтер улыбнулся и указал на Бапикова пальцем:
– Лезвие Оккама!
– Вроде того, – кивнул Бапиков.
– И какой же вариант у вас остался?
– Ель подожгли вы.
– Разумеется, я, – усмехнулся Муромский. – Кто же еще? Но – как я это сделал?
– Я видел альтеров, способных к пирокинезу. Но максимум, на что их хватало, это зажечь спичку, зажатую в пальцах.
– Так то были простые альтеры. Скорее всего, даже не воплощенные. А я – Мастер.
– И что это значит?
Муромский с досадой цокнул языком:
– Пока еще и сам не знаю.
Шаркову показалось, что он не играл. Альтер и сам еще не знал ни пределов своих возможностей, ни цели своего появления в этом мире.
Ель за окном почти догорела. От нее остался лишь черный, обугленный скелет, на ребрах которого то тут, то там порой еще вспыхивали язычки пламени.
Бапиков потянул носом. Ему показалось, что он чувствует запах дыма, просачивающийся сквозь щели оконной рамы. Хотя, скорее всего, это было игрой воображения.
– И чего ради вы устроили этот сеанс пирокинеза?
– Хотел показать, как будут гореть ваши танки. – Муромский улыбнулся. – Чисто гипотетически.
– Танки – это не елки.
– Я в курсе, Юрий Станиславович.
«Дурацкий разговор», – подумал Бапиков.
– Полностью с вами согласен, – тут же отозвался альтер.
Бапиков повернулся к окну спиной и посмотрел на Дживза. Взгляд агента был вполне осмысленный, но лицо оставалось невозмутимым. Как будто его совершенно не касалось ничего из того, что происходило вокруг. Никоим образом.
«Действительно, как вышколенный английский дворецкий, – подумал Бапиков. – Хотя сейчас, пожалуй, таких и в Англии не сыщешь».
Куратор обогнул стол и, не торопясь, направился к своему креслу.
– Ну и что же мы будем делать? – спросил он, усаживаясь. – Вы же понимаете, что просто оставить все как есть мы не можем.
– Вы не можете, – уточнил Муромский.
– Пусть так, – устало согласился Бапиков. – В любом случае нам необходимо достичь некоего взаимопонимания.
– Что вы хотите понять? – быстро спросил Муромский.
– Ну, например, каковы ваши цели? Поймите, это не праздное любопытство…
– Понимаю, – перебил Муромский. – Но я не готов ответить на этот вопрос.
Такой ответ куратора не устраивал.
– Вот как, – холодно произнес он.
– Я не шучу! – Пожалуй, впервые за все время разговора Муромский повысил голос не ради театрального эффекта.
– Надеюсь, – не изменил своей реакции на его слова Бапиков.
Кинув руки через подлокотники, Муромский упал в глубь кресла.
– В конце концов, какая вам разница, что нужно мне? Для вас должно иметь значение лишь то, что нужно вам.
– Зная вашу цель, я смогу предупредить ваши желания.
– Не сможете.
Куратор не стал продолжать спор, в котором не видел смысла.
– Хорошо, тогда скажите, что вы ждете от нас?
– Я уже сказал. Вы должны в точности выполнять все мои требования.
– И что мы получим взамен?
– Вам нужен поселок вольных альтеров – вы его получите.
– Когда?
– Сразу после того, как я получу то, что нужно мне.
Бапиков усмехнулся:
– Я не умею читать мысли.