Блюз черной вдовы
Шрифт:
— Эх… какую я девушку из-за этого алкаша упустил! — между тем предался воспоминаниям Алекс. — Ноги! Если бы ты только видел эти ноги! А глаза?! Эх…
Напарник был в своем репертуаре. Где бы он ни оказался, обязательно встретит "такую девушку". Уверен, даже если его забросит в какое-нибудь племя африканских пигмеев или к австралийским аборигенам, его первые слова по возвращении будут: "Какую я там девушку встретил!"
Я выглянул в комнату. Агата свернулась на диване и сладко спала, не ведая, что Паштет счел ее платье удобной подстилкой и кощунственно усеивает творение известного модельера шерстью.
— Она из тебя муфту сделает, ты это понимаешь?
Паштет зевнул и перевернулся на другой бок. Наверное, чтобы меня не видеть.
— И самое обидное, что такая девушка нашла себе такого снулого карпа!
— Карпа? — я повернулся к Алексу.
— Ну да! Этакая рыбья морда, натуральный карп, да еще так надутый от важности, словно у него недельный запор.
— Случайно, как зовут его, не спросил? Не Дюволл?
— Дюволл, — кивнул Алекс. — Тот самый, про которого Ивор рассказывал. А девица, естественно, Алена. Посмотрел на эту пару в реальности — это просто ужасно! Оскорбление всех моих эстетических чувств!
— Хм… странно, неужели Дюволл — член клуба? Послушать Агату, так в "Лемурию" принимают только самых богатых и могущественных магов. А Дюволл в баре не смог даже с оборотнем справиться. И когда я в их квартире был, не заметил особого богатства.
— Может, его приняли в счет заслуг отца? — пожал плечами Алекс. — Ивор вроде сказал, тот был крутым магом.
— М-да… даже в Тени важно в правильной семье родиться, — хмыкнул я, вспомнив, что рассказывала Рысь. — А не что ты сам из себя представляешь.
— Да, неприятный тип, — согласился Алекс. — Да и Алена его, если серьезно…
— Что, неужели она тебе не понравилась?! — поразился я.
— Да нет, врать не буду, шикарная девочка, — Алекс смущенно почесал нос. — Но что-то в ней такое… Вот и Агата тоже сказала, что девушка какая-то странная.
— Ну, естественно. Я лично впервые увидел человека, в котором почти вся кровь — теневая.
— Ты об Алене? — нахмурился Алекс. — Но в ней вообще нет теневой крови.
— Ты что-то путаешь. Я мог ошибиться, но Хайша тоже заметила это. Еще сказала, что такими были великие маги прошлого. Только с мозгами, конечно.
"Ты знаешь, у некоторых из них тоже иногда была одна извилина, — сообщила богиня. — Просто в те времена отсутствие ума не считалось недостатком. Особенно, если можешь одним словом двигать горы".
— Может, это были разные девушки? — пробормотал я скорее для себя, чем для Алекса. То самое чувство охотничьего пса, учуявшего добычу, неожиданно проснулось. — Или это одна, но очень необычная девушка?
"Вик, по-моему, тебя куда-то не туда повело! Девушка и этот недо-маг связаны с артефактом демона. А смерть Амания связана с его коллекцией. Где имение, а где вода?"
"Где имение, а где вода? Пока не знаю. Но если я не вижу связи, это не значит, что ее нет".
"Надо давно уже бросить это дело с демоном, — проворчала Хайша. — Все равно никаких подвижек нет. Даже Алекс уже не так рвется отомстить, просто ему не хочется терять лицо. Если ты предложишь, он согласится".
"Думаю, ты ошибаешься. Просто он не показывает, что на самом деле чувствует. Впрочем, если завтрашний визит не даст результатов, я с ним поговорю".
— Ладно, уже три часа ночи. Даже Женька дрыхнуть завалилась. Надо хоть немного поспать перед завтрашней беготней.
Мы с Алексом покинули кухню и остановились, разом осознав трагичную истину.
В моей комнате спала Рысь.
В комнате Женьки спала Женька.
На диване спали Агата и Паштет.
Нам с Алексом не было места в этом царстве Морфея.
Остров Крит. 1140 год до н. э.
— Слава царю!
Кто из придворных выкрикнул эти слова, он не заметил. Сразу десяток глоток подхватили тост. Впрочем, сегодня каждый из прихлебателей успел прокричать славу, а самые рьяные — и не по разу.
Зря стараются. Ему все равно. Нет, сил он сегодня потратил немного, смерть от истощения ему не угрожает, обычная усталость. Разбойников оказалось всего два десятка. Хотя, с другой стороны, вооружены они были весьма неплохо. Но городская стража вполне могла бы справиться с бандой. Просто ему до волчьего воя наскучило сидеть во дворце и разбираться с бесконечным потоком отчетов, просьб, судебных решений и просто кляуз — последних было особенно много. И когда секретарь донес, что разбойники вновь замечены на опушке ближнего леса, он с облегчением бросил на пол кипу папирусов и приказал готовить колесницу.
Теперь он с раздражением вонзал кинжал в запеченный бараний бок, словно перед ним был чудом уцелевший разбойник. Расправа над бандой вышла короткой и удовлетворения не принесла. Разбойники, стоило им понять, кто выехал против них в одиночку, думали только о спасении своих никчемных жизней. Убивать их было легко и скучно — молнии послушно срывались с пальцев и безошибочно разили сквозь медь и кожу доспехов. Даже мелькнула мысль пощадить нескольких дурней, но мелькнула и забылась. К тому же за расправой наблюдали издалека сбившиеся в толпу горожане. Если сейчас проявить милосердие, его обязательно примут за слабость. А там и до бунта недалеко.
Почему и в какой момент, любовь подданных сменилась страхом, он так и не смог понять. А ведь он по-прежнему старался для них! Правил мудро и справедливо, налогами сильно не давил, даже от разбойников вот лично защитил! Ан, нет — докладывали соглядатаи, что недовольны им, боятся. И сам царь не слепой и не глухой. Даже сейчас — на пиру, среди приближенных — нет-нет, да и ловил он испуганные и злобные взгляды. Впрочем, плевать!
Царь встал и, не обращая более внимание на пирующих людей, покинул зал. Быстрым шагом миновал коридор и ворвался в свои покои. Галатея обернулась на его шаги, улыбнулась с ничуть не поблекнувшей за прошедшие годы нежностью.