Блюз черной вдовы
Шрифт:
— Эх… какую я девушку из-за этого алкаша упустил! — между тем предался воспоминаниям Алекс. — Ноги! Если бы ты только видел эти ноги! А глаза?! Эх…
Напарник был в своем репертуаре. Где бы он ни оказался, обязательно встретит "такую девушку". Уверен, даже если его забросит в какое-нибудь племя африканских пигмеев или к австралийским аборигенам, его первые слова по возвращении будут: "Какую я там девушку встретил!"
Я выглянул в комнату. Агата свернулась на диване и сладко спала, не ведая, что Паштет счел ее платье удобной подстилкой и
— Она из тебя муфту сделает, ты это понимаешь?
Паштет зевнул и перевернулся на другой бок. Наверное, чтобы меня не видеть.
— И самое обидное, что такая девушка нашла себе такого снулого карпа!
— Карпа? — я повернулся к Алексу.
— Ну да! Этакая рыбья морда, натуральный карп, да еще так надутый от важности, словно у него недельный запор.
— Случайно, как зовут его, не спросил? Не Дюволл?
— Дюволл, — кивнул Алекс. — Тот самый, про которого Ивор рассказывал. А девица, естественно, Алена. Посмотрел на эту пару в реальности — это просто ужасно! Оскорбление всех моих эстетических чувств!
— Хм… странно, неужели Дюволл — член клуба? Послушать Агату, так в "Лемурию" принимают только самых богатых и могущественных магов. А Дюволл в баре не смог даже с оборотнем справиться. И когда я в их квартире был, не заметил особого богатства.
— Может, его приняли в счет заслуг отца? — пожал плечами Алекс. — Ивор вроде сказал, тот был крутым магом.
— М-да… даже в Тени важно в правильной семье родиться, — хмыкнул я, вспомнив, что рассказывала Рысь. — А не что ты сам из себя представляешь.
— Да, неприятный тип, — согласился Алекс. — Да и Алена его, если серьезно…
— Что, неужели она тебе не понравилась?! — поразился я.
— Да нет, врать не буду, шикарная девочка, — Алекс смущенно почесал нос. — Но что-то в ней такое… Вот и Агата тоже сказала, что девушка какая-то странная.
— Ну, естественно. Я лично впервые увидел человека, в котором почти вся кровь — теневая.
— Ты об Алене? — нахмурился Алекс. — Но в ней вообще нет теневой крови.
— Ты что-то путаешь. Я мог ошибиться, но Хайша тоже заметила это. Еще сказала, что такими были великие маги прошлого. Только с мозгами, конечно.
"Ты знаешь, у некоторых из них тоже иногда была одна извилина, — сообщила богиня. — Просто в те времена отсутствие ума не считалось недостатком. Особенно, если можешь одним словом двигать горы".
— Может, это были разные девушки? — пробормотал я скорее для себя, чем для Алекса. То самое чувство охотничьего пса, учуявшего добычу, неожиданно проснулось. — Или это одна, но очень необычная девушка?
"Вик, по-моему, тебя куда-то не туда повело! Девушка и этот недо-маг связаны с артефактом демона. А смерть Амания связана с его коллекцией. Где имение, а где вода?"
"Где имение, а где вода? Пока не знаю. Но если я не вижу связи, это не значит, что ее нет".
"Надо давно уже бросить это дело с демоном, — проворчала Хайша. — Все равно никаких подвижек
"Думаю, ты ошибаешься. Просто он не показывает, что на самом деле чувствует. Впрочем, если завтрашний визит не даст результатов, я с ним поговорю".
— Ладно, уже три часа ночи. Даже Женька дрыхнуть завалилась. Надо хоть немного поспать перед завтрашней беготней.
Мы с Алексом покинули кухню и остановились, разом осознав трагичную истину.
В моей комнате спала Рысь.
В комнате Женьки спала Женька.
На диване спали Агата и Паштет.
Нам с Алексом не было места в этом царстве Морфея.
Остров Крит. 1140 год до н. э.
— Слава царю!
Кто из придворных выкрикнул эти слова, он не заметил. Сразу десяток глоток подхватили тост. Впрочем, сегодня каждый из прихлебателей успел прокричать славу, а самые рьяные — и не по разу.
Зря стараются. Ему все равно. Нет, сил он сегодня потратил немного, смерть от истощения ему не угрожает, обычная усталость. Разбойников оказалось всего два десятка. Хотя, с другой стороны, вооружены они были весьма неплохо. Но городская стража вполне могла бы справиться с бандой. Просто ему до волчьего воя наскучило сидеть во дворце и разбираться с бесконечным потоком отчетов, просьб, судебных решений и просто кляуз — последних было особенно много. И когда секретарь донес, что разбойники вновь замечены на опушке ближнего леса, он с облегчением бросил на пол кипу папирусов и приказал готовить колесницу.
Теперь он с раздражением вонзал кинжал в запеченный бараний бок, словно перед ним был чудом уцелевший разбойник. Расправа над бандой вышла короткой и удовлетворения не принесла. Разбойники, стоило им понять, кто выехал против них в одиночку, думали только о спасении своих никчемных жизней. Убивать их было легко и скучно — молнии послушно срывались с пальцев и безошибочно разили сквозь медь и кожу доспехов. Даже мелькнула мысль пощадить нескольких дурней, но мелькнула и забылась. К тому же за расправой наблюдали издалека сбившиеся в толпу горожане. Если сейчас проявить милосердие, его обязательно примут за слабость. А там и до бунта недалеко.
Почему и в какой момент, любовь подданных сменилась страхом, он так и не смог понять. А ведь он по-прежнему старался для них! Правил мудро и справедливо, налогами сильно не давил, даже от разбойников вот лично защитил! Ан, нет — докладывали соглядатаи, что недовольны им, боятся. И сам царь не слепой и не глухой. Даже сейчас — на пиру, среди приближенных — нет-нет, да и ловил он испуганные и злобные взгляды. Впрочем, плевать!
Царь встал и, не обращая более внимание на пирующих людей, покинул зал. Быстрым шагом миновал коридор и ворвался в свои покои. Галатея обернулась на его шаги, улыбнулась с ничуть не поблекнувшей за прошедшие годы нежностью.