Body-Бог, или Месть неандертальца
Шрифт:
ИАКОВ.
Какие будут установки, Исида-Мать?
ИСИДА (тихо).
Не криводушничать, не лгать.
Во-первых, лгать напрасно,
А во-вторых, опасно.
Ещё одно…
(Приблизив губы к уху Иакова, оглянувшись).
Судья имеет, как бы сказать, пунктик.
Идею…
Оригинальную…
Касательно всех вообще людей.
Я не берусь судить, насколько это гениально,
Но
ИАКОВ (нервно).
Не мни!
ИСИДА (посмотрев на Иакова с недоумением).
Судье далось, что в человеческой трамбовке
Душ происходит самосортировка
По их разумности, по отношению к греху.
(Я говорю с тобой, как на духу!).
Такой уж у Него мираж…
ИАКОВ.
Нормальный бракераж.
ИСИДА.
Он выделил три сорта душ,
В Истории блуждающих:
Растительные, чувствующие и рассуждающие.
У вас в России души сплошь растительные,
Вскормлённые на постных щах.
Он их зовёт вегетативами, разгневается – овощами.
Но я бы их звала детьми.
Что делает дитя, пропав в лесу?
Плутает поперёк и вдоль,
А толку ноль.
Иное дело – души европейские, заматерелые, двуполовинчатые,
Коктейль ума и чувств.
(Хотя эмоций, честно скажем, малость.
Сам как-то говорил о европейской одичалости.)
Попав в дремучий лес, что делает rationalis?
Не плачет, не рыдает,
Он данные о лесе собирает,
Сверяется с «Законником», с «Судебником»,
Не молится, не ноет,
Понадобится, лесника, тропы не обустроившего,
В казённый дом закроет.
Меж овощем и знатоком законов, как переходное звено,
Судья поставил чувственную душу –
Меж нежным детством и прогорклой старостью,
Ну, как бы юношескую,
Кипящую надеждами и страстью,
Бурлящую геройством, чуждую реальности,
Он называет это сенсуальностью…
Он души бесконечно взвешивает, щупает и мерит.
Я в эти Его грёзы не влезаю,
Как всякая жена, супругу верю.
Но, думается мне, вопрос и проще и сложнее.
Вы с одного конца очеловечиваетесь,
С другого с той же скоростью свинеете…
ИАКОВ (согласно кивает).
Проблема девственная.
Завалы душ не разгрести.
Война всех против всех
В любом лесу естественная.
ИСИДА.
В лесу?
ИАКОВ.
В тайге, в саванне, в джунглях – нигде не терпят хилых.
За смерть Патрокла мстит дружок Ахилл,
Он на ура приканчивает Гектора.
Отец Приам, перед Ахиллом не имея блата,
Напрасно молит: выдай тело, гад!
Ахилл в ответ только рычит…
ИСИДА.
Как полагаешь, почему?
ИАКОВ.
Ахилл – бугор, авторитет,
А Гектор – фарт, добыча.
ИСИДА.
Так и скажи об этом к месту Судие.
Творец в тебе не видит пса, шакала.
Ты для него рационал.
Он утешается приятным сном.
Нам нужно убедить Его в обратном…
ИАКОВ.
Назваться псом?
А что потом?
ИСИДА.
По фактам дела,
Которое я бегло просмотрела,
Ты суть дикарь.
Тебя в Европе так честят.
А здесь за то же самое простят.
Ты просто перейдёшь в иной,
Не столь ответственный разряд.
ИАКОВ (задумавшись кивает).
Случалось мне на наших стрелках
Изображать братка,
Как бы немного не в своей тарелке.
Как если бы я был слегка контужен
И с головой недружен…
Я, Мать, порой умею
Не хуже Гамлета нести загадочную ахунею!
ИСИДА.
Смотри, Гамлет, по месту.
Судья, хотя и прост,
Но заподозрит запросто, артист,
Что ты намеренно несёшь не в лист.
ИАКОВ.
Да я уж подпустил стебло,
Как разбирали мы моё
Со стариком Иаковом родство.
ИСИДА.
Не балуйся с огнём.
Всевышний с шулерами не играет.
Но канделябр всегда при Нём.
ИАКОВ.
Усёк. Должно быть всё прилично:
Как говорится, бизнес и ни грамма личного!
ИСИДА.
Еще запомни: многословный идиот
У нас считается глупее лаконичного…
БЕЗ БОГА И ВНЕ БОГА
(Боди-Бог щёлкает пальцами, подзывая Люцифера. Люцифер подходит
к судейской кафедре, почтительно наклонив голову.)
БОДИ-БОГ.
Пока они секретничают…
(Кивает в сторону Иакова и Исиды.)
Мы договорим.
На чём вчера остановились?