Боевой 41-й год. Тетралогия
Шрифт:
Штаб фронта в спешном порядке разработал план операции по ликвидации немецкого прорыва. По замыслу операции, предложенному Серпилиным и утвержденному Жуковым, 2-ой Прибалтийский фронт должен был сначала разгромить танковую группировку противника у Карсавы, затем уничтожить все гарнизоны противника в населенных пунктах на линии Карсава - Гулбене - Валга. Прибалтийский фронт должен был силами двух своих танковых дивизий и трех мотострелковых дивизий, оборонявших Валгу, сначала сковать танковую группировку у Валги, затем, вместе с подошедшими от Гулбене танковыми дивизиями 2-го Прибалтийского фронта, уничтожить ее. Далее зачистить от гарнизонов противника отрезок коридора от Валги до Выйду, и снова запереть остатки 4-ой танковой
Глядя на карту с нанесенной оперативной обстановкой, Павел Федорович подумал: "Ну-с, господа Гот и Гёпнер, фигуры на доске расставлены, пора делать первый ход!". В мыслях он позволял себе использовать старорежимные обороты.
Примечание 1. Иванов - псевдоним И. В. Сталина в телефонных и телеграфных переговорах.
Примечание 2. К сожалению, в реальной истории отношение советской власти к военнопленным было прямо противоположным. Приказом Љ 270 от 16 августа 1941 года все военнослужащие, попавшие в немецкий плен, были приравнены к предателям. Их семьи лишались государственных пособий и помощи. После войны многие пленные из немецких концлагерей попали в советские. Остальные до конца жизни вынуждены были писать в анкетах: был в плену. Эта строчка в анкете накладывала очень серьезные ограничения в приеме на работу на большом количестве предприятий. Мало того, даже гражданские лица, волею судьбы оставшиеся на оккупированной территории, тоже серьезно ущемлялись в правах в послевоенное время. Хотя, именно государство было виновно в том, что эти лица попали под оккупацию.
Выдержки из приказа Љ 270:
Приказываю:
1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров.
...............
2. .............
Обязать каждого военнослужащего, независимо от его служебного положения, потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен, - уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи. (курсив автора.)
Примечание 3. В реальной истории, после разгрома кадровых соединений первого стратегического эшелона, командование Красной Армии вынуждено было бросать в бой неукомплектованные, необученные дивизии и армии, имевшие, к тому же, не более трети штатного состава артиллерии. Еще хуже были вооружены многочисленные дивизии народного ополчения, зачастую не имевшие в достатке даже стрелкового оружия. (см. (44) стр. 316 - 326).
3.2. 129-й ИАП. Майор Шестаков.
Утром 28 июля пришел приказ срочно перебазироваться на аэродром Сменово, северо-восточнее города Опочка. Расстояние - почти полтысячи километров. Лететь предстояло вместе с эскадрильей транспортных ТБ-3, на которых перебрасывалась передовая команда технического состава и имущество полка. Батальон аэродромного обслуживания оставался на месте. В Сменово полк должен был принять на обслуживание местный БАО. Оставшаяся часть техсостава и имущества перебрасывалась по железной дороге.
За три дня до этого полк принял на своем аэродроме последние оставшиеся 10 самолетов 147-го авиаполка их же дивизии. Перегнав самолеты, летчики уехали на грузовике обратно в свой полк, убывающий на переформирование. Латанные - перелатанные И-16 147-го полка, однако, были типа 24, то есть, имели вместо пулемета УБС двадцатимиллиметровую пушку ШВАК, и по силе огня заметно превосходили собственные самолеты полка Шестакова. По прочим характеристикам отличий не было. Собственные ишаки также были заштопаны не по одному разу. Летчики проводили коллег с нескрываемой завистью. Отдохнут сперва в тылу, потом будут осваивать новые самолеты! За пять недель непрерывных боев все вымотались до предела.
Шестнадцатью днями ранее, полк уже принял 18 оставшихся самолетов из 257-го авиаполка. Тогда это были модернизированные ишаки типа 10 с одним УБС и двумя ШКАСами*. За первые две недели войны в напряженных воздушных боях с асами 2-го воздушного флота Люфтваффе 257-й полк потерял больше половины самолетов и был первым выведен на переформирование.
Теперь полк Шестакова остался на фронте единственным из всей дивизии. Впрочем, летчики понимали, что "добились" этого сами. Потери в самолетах и летчиках в полку были наименьшими в дивизии. Поэтому, на переформировку придется идти последними.
Поскольку полк вел бои, в основном, над своей территорией, летчики, севшие на вынужденную или выпрыгнувшие с парашютом, как правило, возвращались в полк. Троих, раненых серьезно, пришлось отправить в госпиталь, а двое легкораненых лечились в санчасти полка.
После приемки самолетов от 147-го полка, у Шестакова осталось 22 летчика, включая его самого, и 24 самолета. За 35 дней полк потерял в боях 50 самолетов и 18 летчиков. Сбили 72 немецких самолета, из них 19 истребителей. Такого счастья, как в первый день войны, когда немецкие бомберы плотными массами летели без сопровождения истребителей, больше не обламывалось. Полк вел тяжелейшие бои с опытными немецкими асами, прикрывая наземные войска и транспортные узлы. Бомбардировщики шли с плотным истребительным прикрытием. Практически, каждый бой приходилось вести в меньшинстве, поскольку Шестаков вынужден был чередовать эскадрильи в воздухе над прикрываемыми объектами. А самолетов и летчиков в полку с каждым днем становилось все меньше. К тому же, чертовы мессершмиты превосходили ишаков в скорости, скороподъемности и вооружении. Выручало только мастерство летчиков и выдающаяся маневренность ишака. Впрочем, в последние три недели количество немецкой авиации в зоне ответственности полка на левом фланге Западного фронта заметно уменьшилось. Соответственно, снизилась и интенсивность воздушных боев. На земле линия фронта тоже стабилизировалась по линии укрепрайонов.
Днем готовились к перелету. Перед закатом на аэродроме приземлились 15 штук ТБ-3. Всю ночь на них грузился технический состав с оборудованием.
На рассвете стартовали. Летели параллельно линии фронта на удалении около ста километров от нее. Встреча с истребителями противника была маловероятной. Тем не менее, по приказу Шестакова в истребители загрузили полный боекомплект. Поскольку транспортники не давали больше 220 километров в час, истребителям пришлось ходить над ними змейкой на небольшой скорости. Ввиду большой дальности и длительности полета, пришлось взять подвесные баки с бензином.
Полет прошел без происшествий. Опытные штурманы транспортников вышли точно на аэродром. Наземные службы БАО и прибывший техсостав сразу взялись за дело и начали готовить самолеты к вылету. Шестакова на аэродроме встретил представитель штаба ВВС фронта, передал карту с нанесенной линией фронта и поставил задачу на вторую половину дня. Полку предстояло прикрывать сорокакилометровый отрезок железной дороги от Себежа до Идрицы. На всех станциях и полустанках разгружались части 13-го мотострелкового корпуса.