Боевой клич
Шрифт:
Наш батальон находился недалеко от побережья, на стыке армейских частей с морпехами; КП, который обычно располагался за боевыми порядками, на этот раз оказался на подковообразном хребте на переднем крае. Прямо под хребтом протекала небольшая речушка, впадавшая в море. Противоположный берег густо зарос непроходимым кустарником, плавно переходившим в стену джунглей, где, согласно разведданным, засели японские войска. Хаксли специально выбрал хребет для командного пункта, так как сверху очень удобно наблюдать за противником, оставаясь самому почти невидимым.
К вечеру мы развернули все нужное оборудование и теперь, лениво покуривая,
— Сегодня, ребята, можете снять на ночь ботинки, — торжественно объявил я своему отделению.
Они недоверчиво зашумели, и мне пришлось первым снять свои ботинки, чтобы убедить ребят, что я не шучу. Все отделение поспешно стащило с себя обувь, и тут же страшное зловоние поползло по всему лагерю. Мы ведь целую неделю не разувались. Я потрогал свои грязные носки, и они развалились на части. Ноги были покрыты коркой грязи, страшно чесались и саднили. Педро Рохас, санитар батальона, запретил отдирать грязь, объяснив, что под ней наверняка есть фурункулы, и принес нам банку какой-то мази, от которой разило не лучше, чем от наших ног. И вообще, мы имели довольно жалкий вид, если учесть, что каждый третий подцепил малярию, несмотря на регулярный прием хинина. Плюс к этому мы были заросшие, грязные, как черти, и сильно отощавшие от скудного пайка, который «сухим» можно было назвать только условно.
— Эх, братва, хорошо бы почистить зубы, перед тем как загнемся в этих джунглях.
— Только подумать, а я не слушал маму, когда она заставляла меня раз в день принимать душ.
— Черт, мы с Дэнни обыскали несколько убитых японцев, хотели взять пару сувениров на память, но ребята из первой роты обчистили их до нитки.
— Я слышал, что они могут прикончить японца ночью с пятидесяти шагов и обшарить его карманы, прежде чем он упадет на землю.
— Что там карманы, — презрительно бросил испанец Джо и показал нам пузырек, полный золотых зубов.
— Была охота зубы рвать у мертвецов!
— Не обижай Джо. Мальчик с детства мечтал стать дантистом.
— Курнуть есть, мужики?
— У меня осталось. У кого спички?
— Курение может плохо сказаться на здоровье. Лучше с этим завязать.
Мы пустили сигарету по кругу, и когда она вернулась ко мне, то пришлось проткнуть ее булавкой, чтобы затянуться.
— Эх, мужики, хорошо бы сейчас лежать в чистой постели и чтобы девчонка была под боком.
— Кончай травить о бабах.
— А я слышал, что после малярии мы все станем стерильными.
— Моя не понимать слова бледнолицых.
— Детей у тебя не будет, врубился?
— Моя и так никогда не иметь детей. Моя скво их иметь.
— Да пошел ты...
— А вообще я бы не отказался немедленно проверить это утверждение.
— Может, в картишки перекинемся?
— Полегче, Элкью, ты и так задолжал мне шесть миллионов триста тысяч четыреста восемь долларов и два цента.
— Тогда я поставлю мост Золотые ворота против этих денег.
— А я ставлю крейсер «Южная Дакота».
— Отвечаю заводами Форда и добавляю все свои бордели в Южной Каролине.
— Дэнни, он наверняка блефует.
— Братва! — К нам, запыхавшись, подбежал Непоседа. — Горячую жратву привезли!
— Иди ты!
— Горячую? Это как?
Впрочем, нашего остроумия хватило ненадолго, и мы ринулись
— Набрав полные котелки, мы вернулись к своим окопам и принялись за ужин. Горячая пища — это как раз одна из тех немногих вещей, которые могут поднять настроение солдату.
— Прошу прощения, Мак, но не могли бы вы добавить капельку соуса в мой бифштекс?
— Не забудь заказать икры, корешок, и, кстати, передай мартини на наш столик.
— Кто же пьет мартини с бифштексом, баран?
— Прошу всех обратить внимание на виртуозное владение ложкой, — призвал Элкью.
Все с интересом обернулись к нему. Джонс зачерпнул ложкой кашу и, отогнав рой мух, быстро сунул ее в рот. Секунду он сидел неподвижно, а потом выплюнул изо рта муху.
— Только одна! Что вы на это скажете? А через пару дней я вообще смогу есть, не проглотив ни единой мухи.
— Хвастун. Это невозможно.
Энди смачно пришлепнул москита и с отвращением бросил его на землю.
— Мухи еще ладно, но комары здесь такие здоровенные, что я рискую остаться голодным.
— А я вот слыхал, что пару дней назад два комара сели на аэродром подскока, так механики заправили в них сотню галлонов бензина, прежде чем поняли, что это не бомбардировщики.
— Это что, — вмешался Эрдэ, облизывая ложку. — Пара комаров села на меня вчера ночью. Один из них повернул мой дог-тэг [13] и говорит: «Опять вторая группа крови. У меня от нее страшное похмелье. Давай-ка сегодня выпьем чего-нибудь хорошего, скажем, первую группу».
13
Так в американской армии называют опознавательный жетон, который носят на цепочке на шее все военнослужащие.
— Должно быть, это те самые две сволочи, которые всю ночь изводили меня...
Автоматные очереди справа прервали наш мирный ужин. Побросав чашки с кофе, мы схватили карабины и залегли. Яростная перестрелка разгорелась выше по реке, где-то совсем недалеко от нас.
Дэнни и Ски лежали за большим кустом и напряженно вглядывались в высокую, колыхающуюся под ветром траву.
— Смотри. — Ски толкнул Дэнни локтем.
— Что?
— Вот он, ползет по траве.
Дэнни и сам уже заметил японца, пробирающегося по траве, метрах в ста от них. Настоящий живой японский солдат, который идет сюда, чтобы убивать. Зачем? Что я сделал ему? У него, наверное, тоже есть дома девушка. И у меня нет к нему никакой ненависти...
Их карабины ударили почти одновременно.
— Готов, — уверенно сказал Ски. — Ты попал в него.
Дэнни примкнул штык и медленно поднялся.
— Прикрой меня, Ски.
Японец был еще жив, но изо рта у него стекала струйка крови. Увидев Форрестера, он слабо двинул рукой, и тогда Дэнни воткнул штык в живот японца. Жуткий стон — и он затих, скорчившись в предсмертной судороге. Дэнни потянул штык на себя, но застывшие мышцы убитого не выпускали сталь штыка. Машинально, как учили, Дэнни нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел. Кровь и куски внутренностей брызнули Дэнни в лицо, но штык освободился. Несколько секунд он стоял, пытаясь подавить накатывающуюся дурноту и унять дрожь в коленях, потом, пошатываясь, побрел обратно, где его ждал Ски.