Бог Боли
Шрифт:
— Разве у них нет машины, которая сопровождает один из этих самолетов? — спрашиваю я, пока мы идем к трапу. — Не то чтобы я возражаю против того, чтобы отвезти тебя.
— Я и не думала спрашивать. Первый раз летаю в одиночку, помнишь? — она принудительно улыбается, и я перестаю задавать вопросы
Возможно, она смущена или у нее страх перед полетами.
— Наверное, здесь нам нужно попрощаться, — я останавливаюсь у подножия лестницы.
— Нет, поднимайся со мной. У меня еще есть время
— Папе это не понравится, несмотря на мои попытки доказать мое русское происхождение.
— Да ладно, — она берет меня за локоть. — Я уверена, что он не узнает об одном напитке.
— Ты так говоришь, потому что не знаешь моего отца, — я позволяю ей вести меня вверх по лестнице. — Он может найти муху в Атлантическом океане, если приложит к этому усилия. Джер унаследовал эту черту, знаешь ли, и иногда я чувствую себя обделенной в крутом клубе Волковых
Сесили напряглась, и я остановился на середине лестницы.
— Что случилось?
— Ничего
— Ты стала грустной при упоминании моих отца и брата. Учитывая, что ты никогда не встречалась с папой, и все твои стратегические исчезновения происходят, когда рядом мой брат, я полагаю, это из-за Джера?
— Нет, — она неловко смеется.
— Это прозвучало не убедительно.
— Ты знаешь, что твой брат страшный.
— Он не напугал тебя в тот раз, когда ты защищала меня в бойцовском клубе
— Может, мне стоило испугаться, — пробормотала она себе под нос.
— Что это должно означать?
— Ничего, ничего.
Она ведет меня вверх по трапу, и мы садимся друг напротив друга на роскошные бархатные кресла.
Стюардесса приносит нам два фужера шампанского, и мы произносим тост, прежде чем выпить.
Или я пью.
Сесили все это время наблюдает за мной с унылым выражением лица.
— Это выглядит странно знакомо, как будто это я отправляюсь в полет, — я ухмыляюсь, затем делаю паузу. — Мне кажется, или я звучу пьяной после одного бокала шампанского?
Сесили встает.
— Я сейчас вернусь.
Я пытаюсь проследить за ней взглядом, но даже мое тело чувствует себя пьяным.
Папа убьет меня.
Если только я не уговорю маму и Яна пронести меня внутрь.
Я встаю, и самолет отклоняется от своей оси.
Черт.
Меня отбрасывает назад, и я ударяюсь о стену.
Нет. Не в стену. Мышцы.
Очень знакомый запах заполняет мои ноздри, перехватывает дыхание, оставляя меня барахтаться и задыхаться. Мое тело нагревается, а сердцебиение учащается, узнавая это прикосновение.
То самое прикосновение, от которого я засыпала бесчисленное количество раз.
Мне кажется, что я сплю. Снова.
Как в те мучительные ночи, когда я представляла
Но его глубокий, богатый голос звучит абсолютно реально, когда он шепчет:
— Ты думала, что все кончено, little purple?
Да, хочу сказать я, но мой язык слишком тяжелый. Слишком большой. Слишком неестественный. Слова замирают в горле, когда мое зрение становится черным.
Глава 34
Анника
Я моргаю и замираю, когда мир обретает размытый фокус.
Я ожидаю оказаться в своей комнате, но стены, которые встречают меня, совершенно другие.
Элегантные современные обои, изысканный диван, тумбочка, экстравагантная лампа.
Что за...
Сон исчезает из моих глаз, когда я вскакиваю в кровати и натягиваю простыню до шеи, вздрагивая от звука шуршащей одежды.
Где я?
Последнее, что я помню, — это бокал шампанского с Сесили, а потом падение...
Я падаю…
В объятия Крейтона.
Нет. Нет.
Это был ужасный сон.
Медленно, слишком медленно, я отпускаю простыню и спускаю ноги на плюшевый ковер.
Я все еще в платье, так что это должно быть хорошим знаком.
Мой взгляд блуждает по комнате, похожей на отель, в поисках какой-нибудь подсказки, но я не могу ничего найти. Не знаю, что это за место, но от него воняет деньгами и зловещим предчувствием.
Я ищу свою сумку, телефон, но их нигде нет. Даже мои смарт-часы пропали.
Ладно, не паникуй.
Не надо. Паниковать.
Я открываю дверь и вхожу в столь же элегантный холл, заполненный современными картинами. Пройдя немного, я выхожу на внутренний дворик, откуда открывается вид на уютную гостиную внизу.
Мои пальцы цепляются за перила, используя их как якорь, пока я спускаюсь по стеклянной лестнице.
Я не раздумывая направляюсь к входу. К моему удивлению, двойные двери не заперты. Когда я открываю их сразу упираюсь в твердую грудь.
На мгновение я думаю, что это продолжение предыдущего сна. На мгновение я останавливаюсь и смотрю на него, словно в трансе.
Великолепные, абсолютно преследующие глаза океана поглощают меня в своей темной глубины с обещанием полного уничтожения.
Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз видела Крейтона, и находиться рядом с ним сейчас — не что иное, как толчок вниз с высоты, с которой, упав, легко умереть.
Это как броситься в туман и не иметь надежды найти выход. Это дыхание, но без кислорода.