Бог Кальмар. Внезапное вторжение
Шрифт:
– Ну, так уж вышло, что впервые я с ним встретился в Египте. Он носился с этой безумной теорией, будто древние пирамиды не были построены из огромных каменных блоков, которые ворочали тысячи рабов, а были отлиты из вещества, схожего по составу с цементом.
– В самом деле? – вскинул бровь лорд Карстерс. – Я знаю, что цемент изобрели римляне, но пирамиды появились за тысячи лет до того.
– Совершенно верно, – подтвердила Мэри между глотками. – Так или иначе, он был полон решимости воспроизвести технологию, и там, в пустыне,
– Вот как? – пригубил виски Карстерс. – И что дальше?
Проф. Эйнштейн подался вперед, не в силах сдержать улыбку при воспоминании о былом.
– Ну, и никто не потрудился предупредить об этом моих погонщиков верблюдов, так что когда из Афин привезли пиротехнику...
* * *
Рассвет уже начал окрашивать небо. Сидя за кухонным столом, трое собеседников все еще смеялись, продолжая нетрезвый разговор, при этом лорд Карстерс делал слабые попытки остановить профессора с племянницей, желая перевести дух. Однако Эйнштейн и Мэри не унимались, твердо решив превзойти друг друга по части баек о злоключениях Уильяма Оуэна.
– ... и вот, когда бедняга Билли пытается читать запретную книгу, раздается гром средь ясного неба и их обоих поражает молния! – закончил драматичным тоном профессор. – Естественно, мандарина тут же убило, но Билли уцелел, потому что так и не снял с себя шлем конкистадора!
Лорд Карстерс расхохотался так, что расплескал приправленный виски чай и чуть не упал со стула.
– И что, он н-никак не по-пострадал? – сумел наконец выдохнуть он.
– Ничуточки, – заверила его Мэри, раскачиваясь на стуле; пустая фляжка со стуком упала на стол. – О, к нему с неделю после этого прилипали металлические опилки, а так ничего.
– Валлиец, знаете ли! – закончили все в один голос.
На этот раз смех получился негромким, быстро сойдя на нет. Снова наступило продолжительное молчание. Слышалось лишь легкое потрескивание углей в камине, да где-то на улице заржала лошадь, а потом залаяла собака.
Профессор, вздохнув, вытер салфеткой слезы смеха.
– Уильям Генри Оуэн был хорошим работником и отличным другом, – тихо произнес он. – И мне лично будет его очень не хватать.
Соглашаясь с ним, Мэри и лорд Карстерс высоко подняли кружки. Профессор поддержал их жест.
– За Билли, – провозгласили они и допили то немногое, что еще оставалось на дне. Затем все трое бросили кружки в камин, и те разлетелись вдребезги, словно разбитые мечты.
В наступившей после этого тишине проф. Эйнштейн вытер салфеткой мокрый стол и неуклюже сунул сырую тряпку в карман.
– Думаю, несколько часов сна – это то, что нам сейчас нужно. Оставайтесь, пожалуйста, Бенджамин. У нас есть роскошная комната для гостей, и мы можем послать в клуб за вашими вещами.
Не в состоянии удержаться, лорд со вкусом зевнул.
– Спасибо, сэр, – устало пробормотал он. – Думаю, так будет разумней всего. Этот чай, знаете ли... Очень крепкая штука.
– Именно так, юноша! Именно так.
До крайности смущенная, Мэри потянула дядю за рукав.
– Его нельзя туда, – прошептала она, – комната для гостей уже сколько недель не проветривалась!
– Чепуха, – заявил Карстерс, снисходительно усмехнувшись. – В моем нынешнем состоянии неудобно спать будет, только если постель загорится.
– Как скажете, Бенджамин, – пробормотала она, чувствуя себя без всякой заметной причины совсем маленькой девчонкой. – Тогда разрешите пожелать вам спокойной ночи.
К горлу Карстерса подступили нежные слова, но, взглянув на профессора, он оставил их при себе, ограничившись лишь ответным пожеланием спокойной ночи. Нетвердо поднявшись со стула, проф. Эйнштейн проводил лорда в комнату для гостей, в то время как Мэри побрела по коридору к своей комнате. Сон слетел к эмоционально выжатым людям на быстрых крыльях, и боги были добры к ним, так как спали они без всяких сновидений.
Утром лорд Карстерс проснулся, чувствуя себя на сто процентов лучше. Постель была превосходной, а несколько минут физических упражнений разогнали кровь в жилах и прояснили сознание.
Пристанище оказалось более чем сносным. О, да, ботинки не были начищены, и его не ожидал свежий номер «Таймс», но эти мелкие соображения развеивались твердым знанием, что Мэри здесь же, под одной с ним крышей.
Однако во рту у него стоял вкус дохлой полевки. Что за помрачение на него нашло – испортить доброе ирландское виски английским утренним чаем! Брр.
На туалетном столике его ждал тазик с теплой водой, рядом стоял один из его дорожных саквояжей, доставленный из клуба. Превосходно! Приведя себя в порядок, лорд сбежал по лестнице, предвкушая встречу с Мэри. Он прошел на кухню, где уже были разведены все пары, и застал там полную женщину, которая бодро месила тесто для хлеба.
– Доброе утро, ваша светлость! – пропела кухарка. – Завтрак ждет в столовой. Вы проходите, а я мигом принесу вам чашечку отличного чаю.
– Э-э, благодарю вас, мисс... э-э... – запинаясь, произнес он и развел руками, не зная имени.
– Катрина, сэр, – тут же назвалась она, шлепая тесто в кастрюлю.
– Спасибо, Катрина, – улыбнулся лорд Карстерс. – А есть ли шанс получить вместо чая кофе?
Кухарка сделала почтительный книксен.
– Разумеется, ваша светлость, – ответила она, оставляя тесто подниматься, после чего деловито загремела чем-то в кладовой.
Услышав голоса, доносящиеся из-за раздвижных дверей, лорд Карстерс толкнул створку в сторону и оказался в столовой. Склонясь над длинным столом, профессор и Мэри о чем-то совещались, глядя в какие-то бумаги, по виду – расписания поездов и пароходов.