Бог войны
Шрифт:
— Вы собираетесь выбить из хорошо укрепленного форта, тысячу элитных боевых магов силами пары сотен безд… неодаренных?
— Верно. Но не пары, а наверное все же трех сотен — возьму корпус Кригга, есть у меня ребята натасканные на зачистку крепостей и городов, а им в помощь человек сто из стройбата — инженерного батальона. Артиллеристов брать не буду — уж извините, посмотреть красочное шоу у вас в этот раз не получится, наверное… Ракетный катер я конечно возьму, но в бой хочу бросить корпус Кригга. Я лишь буду прикрывать их от Ланте, если его успели подлатать, то он может доставить неприятностей. Он очень уж мобилен. Пока мои ребята будут зачищать
Я видел, что вояке очень хочется посмотреть на то, что я ему описал. Для него это наверное звучит как сказка — все таки как я понял, имперская армия считается если уж не первой, то как минимум второй силой этого мира, а спесивые — это элита. Разбить полк боевых магов силами простолюдинов которых не вдесятеро больше, как положено в таких случаях, а наоборот — в три раза меньше, это серьезная заявочка.
Я подозревал, что донесениям своих шпиков, соседи не слишком верят, наверное думали что я скрываю потери и на самом деле людей в этих схватках положил сильно больше. Сейчас же, перед генералом была возможность увидеть правда это или ложь, своими глазами.
— Если мой сын говорит, что нам ничего не угрожает значит так и есть, господин Дер Харт, — Агата бросила на чашу весов свое веское слово, как мне кажется сразу же пробив защиту генерала, и тут же добавила контрольный, — я поеду с вами, мне еще не доводилось видеть, как сражаются новые войска Артиса.
— Но как же… Дамы, в походе, мы совсем недавно с дальней дороги… — включил няньку бравый генерал, но как-то совсем неуверенно.
— Однажды мы провели в дороге несколько дней и тот кораблик…
— Голландец, — подал голос я, — его звали Летучий Голландец.
— Да, он самый. Голландец, по сравнению с нынешней яхтой Артиса, был жалкой шлюпкой. Но это не помешало нам с относительным комфортом провести в полете несколько дней.
— Харт ну давай, — атаковала неприступного генерала младшая принцесса, — я хочу полетать!
— Хорошо, — согласился генерал когда вместе с принцессой на него насела еще и группа ученых, которым, видимо, очень уж хотелось сунуть нос в чужие технологии, — но я возьму с собой отряд.
— Конечно, — согласился я, — на яхту много народа не влезет, если мы хотим лететь с комфортом, но как я уже сказал, под ваш полк я могу предоставить отдельный корабль. Точно такой же, как тот, что повезет моих людей…
Не прошло и часа как мы погрузились, причем значительную часть времени мы потратили на то чтобы вернуться во дворец — старшей принцессе нужно было сменить одежду. Её роскошное платье, с пушистой или, правильнее наверное, объемной кормой — я не знал как назвать этот покрой иначе — и тугим корсетом, в которое она переоделась буквально несколько часов назад, во дворце идеально подходило для светского раута, привлекало взгляд и не отпускало его, но я опасался, что если она останется в нем хотя бы на пару-тройку часов, то скончается от нехватки воздуха. Интересно, у светских дам внутренние органы устроены как-то иначе? Где там легкие? А желудок куда делся? В имеющемся объеме весь положенный взрослому человеку набор органов, как мне казалось, уместиться точно не мог, как минимум пары метров кишечника, там тоже не хватает.
Не прекращая пустую болтовню и не переставая думать внутреннем устройстве светскодамского организма, я проводил девушек в свой лимузин — здоровенную тяжелобронированную карету, размером
Перед принцессами я похвастался комфортабельностью лимузина — это была целая маленькая комнатка на колесах с удобными кожаными диванами и электрическим освещением, а перед генералом — бронированностью. Толстая броня едва ли не в ладонь толщиной, многослойные укрепленные стекла на маленьких окнах, которые еще и стальной задвижкой автоматически закрываются. Даже воплотил уменьшенный макет и показал как работает автоматика заинтересованному вояке.
Внешнее стекло, стоящее чуть отдельно от толстого ударопрочного основного стеклопакета, фиксировалось в специальных подпружиненных крепежах, которые являлись своего рода спусковым крючком. Лист стекла играл роль чеки, эдакой распорки и был особым образом закален — он получился крепким, но при этом хрупким, и если уж разбивался, то превращался в множество крошечных осколков, буквально в труху.
Когда стекло удерживающее подпружиненные крепежи разбивалось, и между ними не оказывалось распорки, крепежи сдвигались, фиксаторы смещались и спускали взведенную пружину механизма поднимания бронированной задвижки скрытой внутри двери. Как только треснет внешнее стекло, еще до того, как то, что его разбило, пройдет насквозь весь стеклопакет, изнутри уже вылезет бронированная плита.
— Если вы такой могучий маг, зачем вам такие системы защиты? — хитро улыбнувшись, подколола меня Линда — младшая принцесса.
— Я много работаю, мало сплю, часто сплю в карете по пути на завод, — я пожал плечами, — я ожидаю какой-нибудь диверсии со стороны империи. Кого-нибудь вроде крылатого Во Ланте, который проберется в Альду тайно и попробует организовать атаку. Я, конечно, доверяю своим воронам, но при внезапной атаке могу просто не успеть среагировать.
— Может быть вам нужно просто лучше высыпаться?
— Работы слишком много, — соврал я, — не могу позволить себе валяться в кровати…
В кровати я и правда давненько не валялся, как впрочем и не спал полноценно — кошмары снились. Артис из моей головы пропал, а вот его мерзкое лицо — нет. В каждой отражающей поверхности я видел эту сгнившую харю, и каждую ночь полуразложившаяся пасть этой посмертной маски, из которой воняло гнилым мясом, пожирала и пережевывала меня до самого утра.
Просыпался я еще более уставшим, чем засыпал, и целый день после такого не мог отделаться от жуткой вони протухшего мяса. Какое-то время думал, что в самом деле придется подсесть на местный опиат — с ним удавалось засыпать и спать без снов, но потом приспособился отдыхать в эдакой полудреме — если не погружаться в сон глубоко и надолго, хищное чужое лицо, проявить свой мерзкий нрав не успевало.
В карете было удобно, всегда горел приглушенный свет, а стекла были слегка матированными, чтобы в них не появлялись отражения. На заводе тоже постоянно что-то шумело, гудело, ходили туда-сюда люди, и в кресле полноценно погрузиться в сон не удавалось. Один из помощников всегда дежурил где-нибудь рядом и ему был дан строгий наказ будить меня, если вдруг я засну дольше чем на полчаса…
— Это все потому, что у вас в кровати пусто, — поставила мне диагноз Линда, — если бы там кто-нибудь с вами был, возможно, вы бы не спешили так в свои цеха… Мне не кажется что вам так уж это нравится, вы не похожи на ремесленника.