Бог злости
Шрифт:
— Мама, папа, познакомьтесь с моим парнем, Киллианом.
Да, у нее и раньше были парни, но она не считала нужным приводить их домой. Кроме того, я знал, что они держат дистанцию, потому что Лэн позаботился об этом. Очевидно, с этим Киллианом он не может.
— Леви, — обращается ко мне дядя, не разрывая зрительного контакта с Киллианом. — Тебе не кажется, что этот парень достаточно бесстыден, чтобы показаться в твоем доме после того, как он разбил сердце Глиндон?
— Действительно,
— Кто скажет ему, что его родители могут не узнать его, когда мы с ним покончим?
— Давайте не будем его слишком сильно бить, дядя. В конце концов, ты знаком с его отцом. — Я опускаю глаза на Киллиана, который следил за всем разговором с тем же пустым выражением лица. — Вот что я тебе скажу, парень. Если ты порвешь с Глиндон, и она поймет, что это все твоих рук дело, мы избавим тебя от пыток.
— При всем уважении, сэр, эти угрозы на меня не действуют, — говорит маленький засранец с небольшой улыбкой. — Вам стоит спросить у Лэндона. Он пробовал и похуже и потерпел неудачу.
— Я не потерпел неудачу, если не перестал пытаться, — говорит Лэндон. — И тебе стоит послушать папу, потому что он предлагает тебе легкий выход.
— Совершенно точно, — говорю я. — Дядя, при других обстоятельствах, как мы поступим с человеком, который думает, что может быть с моей дочерью после того, как разбил ей сердце?
— Поправка. — Киллиан приподнимает бровь. — Я не разбивал ей сердце. Она подумала, что я сделал это после того, как увидела клип из вырезанного видео, в котором я сказал ее фальшивому другу, что он может упасть замертво. Чего она не видела, так это остальной части видео, где он спрашивает меня, что бы я сказал ему, если бы он хотел умереть. И после этого, когда он рассмеялся и сказал, что, возможно, он возьмет кого-нибудь с собой. Кстати, этим кем-то была Глиндон. Он хотел сброситься вместе с ней с обрыва, но в последний момент она спаслась. Из-за его поступка она несколько месяцев чувствовала себя ужасно, думая, что подвела его, когда он больше всего в ней нуждался, и поэтому он покончил жизнь самоубийством. Как я уверен, Лэндон и Брэндон сказали вам, он не умер, но сейчас он желает смерти.
Я поднимаю бровь на его уверенную, напористую манеру говорить. Это поразительное, абсолютно ужасающее напоминание о том, каким был мой кузен, когда ему было примерно столько же лет, сколько этому ублюдку.
Дядя, должно быть, тоже уловил связь, потому что его губы сжались в линию.
— Лэндон сказал мне, что у тебя есть история связанная с насилием, мальчик.
— И у него тоже, но ты же не видишь, что я вывешиваю его грязное белье на всеобщее обозрение. Должен сказать, что тебе это не идет, Лэндон.
Я чувствую напряжение, исходящее от моего старшего сына, но Брэн похлопывает его по плечу — или, может быть, хватает его за плечо в попытке остановить
Из нас четверых Брэн определенно единственный, кто на стороне маленького засранца.
— Глиндон уже выбрала его, папа, и он делает ее счастливой, так что, может, тебе не стоит вмешиваться, — вот что он сказал мне раньше.
Как, блядь, я не буду вмешиваться.
Чем больше я с ним разговариваю, тем меньше он мне нравится.
Я просто не для того растил свою единственную дочь все эти годы, чтобы в итоге отдать ее этому уроду.
— Послушайте, я понимаю ваши сомнения на мой счет, — продолжает он серьезным тоном. — Но я прибегал к насилию в подростковом возрасте, когда над контролем импульсов нужно было еще поработать. Сейчас я прибегаю к насилию только тогда, когда мне приходится защищать Глиндон. Оно никогда не направлено на нее или ее друзей и семью.
— Это красивые слова, — говорит дядя.
— Я имею в виду каждое из них и обещаю, что буду оберегать ее всю жизнь.
— Это если ты случайно не потеряешь свою жизнь в это время, — бормочет Лэндон.
— Сейчас, Лэндон. —ТЯ стараюсь звучать строго. — Никаких угроз при посторонних. Это может быть использовано против тебя позже.
Киллиан просто улыбается, как будто не слышал последних слов.
— Глиндон сказала, что вам будет трудно принять меня, но я готов попытаться получить ваше одобрение ради нее — за вычетом тебя, Лэндон. Мне плевать на твое мнение. Мистер и мистер Кинг, я уважаю вас за то, что вы воспитывали Глиндон все эти годы. На самом деле, я преклоняюсь перед вами за то, что вы защищали ее в то время, когда меня не было в ее жизни, но знайте — вы никогда не сможете забрать ее у меня. Вы можете сломать мне ноги и руки, но я все равно смогу ползти к ней.
— Так ты говоришь нам, что не отступишь от моей дочери?
— Даже близко, ни на йоту.
— Очень хорошо. — Дядя встает. — Я буду присматривать за тобой, мальчик. Пусть это будут глаза, во множественном числе, и если я узнаю, что ты хоть как-то обидел мою принцессу, я сделаю так, что ты больше никогда не сможешь нормально дышать.
— Вот тебе совет, Киллиан — единственный, который я тебе дам. Если ты причинишь боль моей дочери, то лучше тебе добровольно исчезнуть, потому что я убью тебя, когда найду.
— Пожалуйста. У вас есть разрешение делать все, что пожелаете, если я перейду черту, но вам не разрешается вмешиваться или саботировать наши отношения.
— Ты угрожаешь мне? — спрашиваю я.
— Конечно, нет. — Он улыбается в своей раздражающей манере. — Я просто передаю информацию.
Дядя смотрит на него, затем выходит, и я следую за ним, оставив своих сыновей с паразитам.
Когда мы выходим, я слышу, как Киллиан и Лэндон обмениваются пассивно-агрессивными замечаниями, пока Брэндон пытается разрядить обстановку.