Богатство
Шрифт:
— У меня знакомая была, как раз из прислуги вашей. Как пришел ей черед ребенка рожать, она в город и вышла. И так в мужика влюбилась, что тайком с ним уехала. А он попользовал, да и бросил. Она к нам посудомойкой устроилась, — Селеса вздохнула, — только зиму не пережила. Заболела да померла. Не приспособлены ваши женщины к труду тяжелому.
— Хорошо, — кивнула я, стараясь не выдать своих эмоций. — я тебе верю. Но, Селеса, коли не смолчишь, — посмотрела на нее грозно.
Мысленно возмутилась. Посудомойкой устроила? Зиму не пережила? И к тяжелому труду была не приспособлена? Так зачем спрашивается, она
Такой подлости от Селесы я не ожидала. Сразу вспомнились слова, что я сначала ей не понравилась, и к Жерену она меня без повода ревновала. И я совсем по-другому взглянула на подругу, которую, казалась, знала как облупленную…
— Уф, проболталась, — выдохнула она и виновато взглянула на меня, — как меня угнетало то, что я сделала. Но ты ведь на меня не сердишься, да?
— Нет, — улыбнулась я почти искренне. Ведь если подумать, то узнай Грегорик о людях, которые невольно помогли нам скрыться от него, вряд ли он будем им благодарен. И вряд ли он просто оставит их в покое… Значит и я невольно подставляю всех, кто находится рядом со мной. И я ничем не лучше Селесы.
— Так я права? — Селеса, желая узнать о моем прошлом, перла напролом.
— Мама, озьми Анни! Исоко! — По ступенькам медленно ползла Анни. Не зря говорят, у семи нянек дитя без глаза. Все были слишком заняты своими делами, чтобы приглядывать за ребенком.
— Анни, — кинулась я к дочке, радуясь возможности прекратить неприятный разговор. — Что ты здесь делаешь?
— Камесек, — завела свою шарманку дочь, — покази Анни камесек…
— Какой камешек, малышка? — вздохнула я, — подожди, сейчас Лушка поищет тебе во дворе красивые камешки. Здесь они точно должны быть…
— Неть! — замотала головой Анни, — покази мамин камесек!
— У меня нет камешка, — я вздохнула и обернулась к Селесе. — Не понимаю, что она хочет, что за камешек ей надо.
— Мамин! — глаза Анни наполнились слезами, — покази камесек…
— Анни, — пришла на помощь Селеса, — пойдем найдем твои камешки. Они точно должны быть где-то наверху.
— Неть, — захныкала дочка, — камесек в камаське! У мамы!
— В кармашке? — переспросила удивленно и только тут вспомнила про браслет, который подарил Гирем. Но откуда Анни про него узнала?
Вытащила. Потемневшая от времени бронза, большой полупрозрачный камень, похожий на кварц. Ничего ценного. Даже Селеса, с жадным любопытством смотревшая мне в руки, была разочарована.
— Ну-у, — протянула она, — твой Гирем и дура-ак… Нашел, что подарить любимой женщине. Где он такое убожество откопал?
Но я смотрела на браслет, чувствуя как мурашки бегут по телу. Потому что узнала камень. У меня в сундуке уже лежали два точно таких же. Один был вставлен в кинжал, который мы вынесли из королевского замка. А второй висел на шее у Анни, как последний подарок родной матери…
— Камесек! — Ахнула восторженно дочка и захлопала в ладоши. — У Анни тозе такой есть, да, мама?! — заглянула она мне в глаза, перегнувшись на руках у Селесы и чуть не падая.
А я проглотила ком, стоявший в горле, и кивнула. Есть…
— И у Луськи такой есть, да, мама?! — продолжала она.
Я снова кивнула. И у Лушки есть…
— Тепель и у мамы есть, да, мама?! Да, мама?!
Я
В голове складывался пазл с очень странной и даже пугающей картинкой.
Гирем писал, что браслет передается в роду его матери из поколения в поколение и содержит силу Древних Богов. Я и раньше верила в то, что он говорил правду о своем происхождении. А сейчас получила материальное доказательство, что мать Гирема на самом деле прямой потомок Древней Богини Аддии, основательницы Аддийского султаната. Ведь в нашем роду точно так же на протяжении многих тысячелетий от отца к сыну переходил кинжал с точно таким же камнем. Это не могло быть простым совпадением.
Еще я только теперь поняла, что никто не стал бы снимать старый кинжал со стены и вешать его на шею принцу-наследнику, когда кругом идет бой. А значит отец сделал это раньше. На глазах закипели слезы… Он что-то знал. Чувствовал, что над горизонтом нависли тучи и грядет буря. И сделал все, что мог, чтобы у нас был шанс спастись. И хотя отец никогда ничего не говорил мне про тот кинжал, я вдруг четко осознала, именно магия Древних Богов, заключенная в этом камне спасла нас в пещерах под замком, как браслет нередко спасал Гирема.
— Мама, — Анни обхватила мое лицо ладошками и, с силой повернув к себе, заглянула в глаза, — се будеть холосо! Не пачь!
— И правда, — Селеса сочувственно вздохнула, — нашла из-за чего плакать. Ну, подумаешь, Гирем не догадался покрасивее браслет купить. Ну, Елька, разве ж мужики в украшениях что-то понимают? Нет, конечно! Это Жерен ювелир, а Гирему что сапфир, что стекляшка, все одно…
Я кивнула. Хотя это было неправдой. Уверена, Гирем прекрасно разбирался в драгоценных камнях и металлах. Он же вор. Но я не стала говорить Селесе, что этот простой браслет дороже всех драгоценностей на свете…
Надела его на руку, чувствуя как холодный металл плотно обхватывает руку… вытерла выступившие слезы…
— Может взвару? — спросила у меня Селеса, — с ромашкой?
— Можно, — кивнула я, — день сегодня какой-то нервный…
Глава 33
Остаток дня я потратила на хозяйственные хлопоты.
Познакомилась с прислугой. Многие из них уже меня знали, но теперь я была не гостья, а хозяйка. А это совсем другой статус.
Побеседовала с каждой горничной и назначила самую смышленую из них экономкой с испытательным сроком в три месяца. Это была так самая девица, которая утром открыла мне дверь.
Устроила детей в комнатах. Анни пришлось уговаривать ночевать одной. Она хотела. Как раньше, спать в моей постели. Только в доме Селесы у нас не было выбора, ведь кроватей было всего две. А здесь полно места.
Но все это время я размышляла совсем о другом. Если эти камни означают принадлежность трем родам, ведущим начало от Древних Богов, то выходит Анни — наследница Абрегора — самого старшего из них?! Это было невероятно. И невозможно… На первый взгляд.
А на второй… Почему бы и нет? Ведь если вор может быть потомком Аддии, то и нищенка вполне может нести в себе кровь потерянной династии Абрегоров. Историю пишут победители. И сейчас никто не может знать, как на самом деле в те далекие времена погиб последний истинный король Абрегории.