Богатым быть не вредно
Шрифт:
– Колька, смотри, он псих! – Петр начал отмахиваться от взгляда Кукушкина. – Коль, не смотри на него, он удав…
– Да брось ты, Петька, не будь фраером, – успокаивал брата Николай, хотя был напуган не меньше. Он, конечно, не считал, сколько за ними числится квартирных краж, но то, что он услышал от Кукушкина, его потрясло.
Хитроумов сперва посмеивался, наблюдая снисходительно за экспериментом Кукушкина, но никак не ожидал увидеть своих телохранителей в панике.
– Не бойтесь его! – потребовал магнат. – Не будьте вы трусливыми щенками. Он берет вас на пушку. Вы разве не поняли, что
– Я вижу вас всех насквозь! – продолжал Вася твердо и решительно, не давая братьям опомниться. – Вы для меня песчинки. Мне известна каждая ваша мысль, и вы в моей полной власти. Ваше сопротивление бесполезно. Чем больше будете сопротивляться, тем сильнее будет моя власть над вами.
– Не верьте ему, он все врет! Врет, паскуда! – магнат вынул из кармана бумажник и начал размахивать им, показывая деньги. – Вы в моей власти. Вот в чем заключается власть, а не в его трепологии.
– Деньги – это обыкновенные бумажки, – внушал им Кукушкин противоположное. – Слово, только магическое слово имеет беспредельную власть над человеком. Сейчас вы в этом убедитесь. – Он вынул из кармана платочек и бросил перед ногами Петра. – Ваши ноги крепко приклеены к полу. Они у вас будто прикованы к полу стопудовыми гирями. Попробуйте переступить через этот платочек. Пробуйте, пробуйте – бесполезно!
Петр Скотницкий попытался поднять ногу, но лишь судорожно дернулся вперед, а глаза наполнились удивлением и ужасом.
Вася решительно подошел к Николаю и наклонил его набок:
– Застыло тело, оцепенело! Вы в моей власти.
Николай, сопротивляясь, хихикнул и попытался выпрямиться. Но его тело будто охватил паралич. Глядя на испуганного брата, он свирепо застучал зубами, пытаясь укусить себя за палец.
– Тряпки вы половые! – Всеволод Львович спрятал деньги обратно и сердито долбанул ногой кресло, но, больно ударившись, со стоном отскочил к окну. – Болт с левой резьбой вы от меня получите, а не бабки. Пластмассовые солдатики, курицы недорезанные.
– Вы слышите только мой голос, никакие посторонние шумы вас не беспокоят. – Вася уже почувствовал над Скотницкими свою подавляющую силу, и у него вдруг возникла мысль использовать братьев, чтобы расквитаться с Хитроумовым. – Вы засыпаете! Сейчас вы будете спать с открытыми глазами. С каждым моим словом ваш сон будет углубляться. Спать, спать, спать…
Братья Скотницкие, будто завороженные, начали засыпать. Они уже не слышали, что выкрикивал Хитроумов, размахивая руками. На них действовал только голос Кукушкина. Твердый, но добрый и успокаивающий. Через несколько минут их сон был настолько глубоким, что их можно было резать, четвертовать и делать из них все, что было угодно внушителю. Вася это понял и решил привести в исполнение свой приговор над Хитроумовым. Но сначала он ему сказал:
– Подсудимый Хитроумов Всеволод Львович! Последний раз спрашиваю: вы признаете себя виновным в содеянии многих преступлений?
– А что я, дурак, – дрожащим голосом ответил магнат в предчувствии чего-то непоправимого. – Нет, вы меня плохо знаете! Хоть вы и телепат, хоть вы и схватили в свои клещи этих кретинов, но… но… вы тоже малоумный! Вам меня подчинить не удастся. Нет! Вы забыли, что я Хитроумов…
– Значит, не пойдете с повинной? – спросил Кукушкин голосом судьи.
– А вот это видел! Вот, на, поцелуй!.. – комбинатор начал показывать замысловатые фигуры из пальцев обеих рук. Он боялся отойти от окна, будто был огорожен со всех сторон какой-то невидимой стеной. Ему казалось, что, пока он возле окна, к нему никто не посмеет подойти.
Вася понимал его паническое состояние. Бывший подпольный миллионер выглядел сейчас жалким хорохорящимся петушком. Но Вася понимал: стоит его отпустить, как он снова станет хитрым и коварным врагом.
– Ну что ж, тогда послушайте мой приговор…
– Ой, да кто вы такой, чтобы судить меня, – храбрился магнат, незаметно поглядывая на своих спящих телохранителей. – Вы же всего-навсего какой-то жлоб Кукушкин. Да нет, кукушонок! У вас же ни кола, ни двора. Вы плебей…
– От имени всех обманутых вами, от имени всех потерявших веру в человека по вашей вине…
– Самосуд! – закричал магнат и начал стучать в окно, пытаясь открыть его. – Убивают, казнят!
– Скотницкие! – обратился Вася к братьям и поднял с пола свой носовой платок. – Заткните ему рот.
Повинуясь внушителю, братья бросились к Хитроумову. Хотя он бодался, отмахивался от них, кусал их за руки, им удалось скрутить его и заставить замолчать. Вася поднес кляп ко рту комбинатора, и тот добровольно открыл рот. Это насторожило Кукушкина, и, прежде чем воткнуть туда платок, он намотал его на свою расческу. Тем не менее магнат все же попытался цапнуть зубами обидчика за пальцы.
– Нет, это не человек, это подушка с деньгами, – сердито сказал Кукушкин. – Слушайте меня внимательно, это подушка, выбейте из нее пыль!
Скотницкие начали подбрасывать Хитроумова почти до потолка и, когда он опускался, хлопали его ладонями, будто подушку. Магнат от боли замычал, в его глазах появились слезы.
Одновременно зазвонил телефон и послышались звонки в дверь.
– Достаточно! – скомандовал Вася Скотницким и пошел открывать дверь. – Подержите его пока за ноги вниз головой. Пускай проветрится.
Открыв дверь, он увидел Лунина и Курочкина. Обрадовавшись им, оставил дверь открытой и подошел к телефону. В трубке услышал соскучившийся голос Оли:
– Как ты мог! Как ты мог оставить меня одну?… Как ты мог мне не поверить? Мне Вася Курочкин все рассказал. Мне не нужны никакие деньги. Мне нужен ты и больше никто. Василечек, если тебя посадят, я тебя буду ждать сколько потребуется, хоть всю жизнь…
Оля плакала.
– Ну что ты, ждать меня долго не надо, – ответил он нежно и тихо. – И сидеть я не собираюсь, я сам кого угодно посажу. Ты знаешь, мне кажется, что я тебя…
– Неправда! Неправда! – прервала она его. – Если б это было так, ты бы не исчезал на несколько дней. Ты сексуальный маньяк, ты разбалованный…
– Вот что, фиктивная моя жена, – с шутливым гневом сказал Вася, – встретимся вечером, и ты мне расскажешь все, что обо мне думаешь. А сейчас у меня нет времени.
– У тебя никогда для меня не будет времени… – успела она сказать, но короткие гудки прервали разговор.
Кукушкин на радостях обнял Курочкина. Поздоровался за руку с Луниным. Затем объяснил им, что произошло с ним за последние два дня.