Богатым быть не вредно
Шрифт:
– Каждому – свое, – ответил неожиданно Хитроумов вполне нормальным голосом и приставил что-то очень острое к спине Кукушкина.
Почувствовав укол, Вася застыл на месте… Мысли «сумасшедшего» ему подсказали, что их схватка еще не закончена…
Часть вторая
Глава 1
Вася Кукушкин в принципе не боялся смерти, но ему очень уж не хотелось умирать в расцвете сил и таланта. И вот сейчас он отчетливо слышал
– Вы хотите мне отомстить? – спросил Вася, не отрывая глаз от неба, которое ему казалось в эти минуты необыкновенно голубым. – Так мстите, не тяните… А можно последнее желание?
– Только быстрее! – зарычал Хитроумов и еще сильнее прижал колющий предмет к Васиной спине, как бы напоминая, что рука его не дрогнет.
Кукушкин, почувствовав боль, тихо простонал:
– Да, нелепая смерть… Как расплата за бессмысленную жизнь! Но я ни о чем не жалею.
– Меня ваши переживания не интересуют. Желание!
– Зачем? Вы все равно его не исполните. – Вася закрыл глаза и приготовился.
– Как вам будет угодно, – грозным голосом сказал бывший магнат. – Теперь вы послушайте мое обвинительное заключение. Я признаю вас виновным в нарушении главного условия и всех трех заповедей вашего учителя.
– А откуда вы знаете моего учителя?
– Вы не боролись со злом…
– А что же я делал, по-вашему?
– Вы делали зло мне и таким, как я. Но вы забыли, что зло для других оборачивалось добром для вас…
– Нет уж, вы начинаете заливать.
– Не перебивайте меня, вы сами лишили себя последнего слова!
– Ну знаете, об этом, во всяком случае, не вам судить. Тоже мне – судья.
– Первое: вы искали не себя в жизни, а искали других в себе…
– А что такое, я женился! И моя жена любит меня.
– Второе: вы должны были продолжить свой род…
– Ничего подобного, с этим у меня все в порядке! – Вася на мгновение забыл о своей приближающейся смерти и улыбнулся.
– И третье – главное: вы не совершенствовали жизнь, а совершенствовали зло в жизни. За это и будете строго наказаны.
– Ну это еще бабушка надвое сказала.
Хитроумов положил кулак на голову Кукушкина и спросил:
– Последний раз спрашиваю, вы признаете себя виновным?
– Послушайте, Всеволод Львович, кончайте свое грязное дело и идите принимать лекарство! – гордо ответил Вася и мысленно обратился к своему учителю: «Простите меня, Глеб Арнольдыч, если я не оправдал ваши надежды. Наверное, вы поставили не на ту лошадку. Ну что ж, значит, так угодно было нашей судьбе. Прощайте, дорогой мой учитель!..»
Хитроумов отошел в сторону и сел на скамейку. В руках он вертел перочинный ножичек. Когда Кукушкин к нему обернулся, он громко расхохотался.
– Над кем смеетесь? Над собой смеетесь, – оскорбление сказал Кукушкин и подошел ближе. – Вы даже убить меня не смогли! Вы трус… Вы просто пигмей против меня!
– Нет, это вы никто против меня, – злорадно отвечал бывший подпольный миллионер. – Это я вас сделал таким, каким вы стали. Мой двоюродный брат подарил вам возможность прослушивать чужие мысли, и теперь вы обречены: вы всегда будете жить чужими мыслями!
– Что? Глеб Арнольдыч ваш брат?! – Вася недоверчиво усмехнулся. – Не много ли чести для вас, господин сумасшедший?
– Напрасно вы не верите, – вздохнул Хитроумов и посмотрел на часы. – Кстати, он должен уже быть… О, легок на помине!
Кукушкин глянул в ту сторону, куда посмотрел Хитроумов, и увидел приближающегося к ним Гринко. Сначала он подумал, что это был кто-то похожий на его учителя. Но Васины предположения не оправдались.
Глеб Арнольдович еще издали помахал им рукой. Он шел неторопливо, размахивая тросточкой, будто прогуливаясь. Кукушкин пребывал в полнейшем недоумении.
Встреча двух братьев была холодной, хотя они не виделись очень давно. Они настороженно, почти враждебно смотрели друг на друга и долго молчали. Наконец заговорил Всеволод Львович:
– Пришел все же. Ну что ж, спасибо и за это. Уверен, что надеялся меня увидеть действительно умалишенным. Напрасно. Напрасно ты от меня отказался… тридцать лет тому назад. Напрасно ты сменил фамилию.
– Нет, не напрасно, – мрачно ответил Гринко.
– Конечно, ты своего добился: я оказался в полной изоляции. Но это еще не смерть, я еще воскресну! И воскресну я с его помощью, – Хитроумов показал на Кукушкина. – Вот это твое творение еще послужит моим убеждениям. Слышишь, брат, моим, а не твоим!
– Ты в этом уверен? – пожал плечами Глеб Арнольдович и посмотрел на своего ученика: – Здравствуй, мой жизнелюбец! Понимаю твое удивление…
– Глеб Арнольдыч, объясните, как могло?…
– Да, Василек, наши отцы были родными братьями, – вздохнул учитель. – Были! Но я от своего брата отказался. Давно.
– А откуда он узнал о ваших заповедях?
– Об этом мне было известно еще тридцать лет тому назад! – ответил за брата Хитроумов и сплюнул. – Это, видите ли, цель его жизни. Он ведь блаженный. Посмотрите на него, он слепец, шизофреник!
– Не смейте оскорблять учителя, – заступился за Гринко ученик. – У вас нет никакого права! Вы… вы не человек, вы просто мешок, набитый деньгами.
– Бывший. Бывший мешок с деньгами, Василий Васильевич, – Хитроумов внезапно заговорил дружеским голосом. – Вы из меня вытрясли все. Но я не держу на вас зла. Не верите? Напрасно. А я вам даже благодарен. Клянусь частью, благодарен.
– Не клянитесь тем, чего у вас нет, – хмыкнул Вася.
– Ошибаетесь, честь у каждого человека есть, только каждый понимает ее по-своему. И разницы между нами, Василий Васильевич, практически нет. Да-да, уважаемый, нет! Более того, вы поступили со мной бесчестно. Вы, именно вы в ответ на мою дружбу ответили мне подлостью. А я, как видите, не ответил вам тем же.