Богатырская история (сборник)
Шрифт:
Кирилл: Тётенька!
Сокивкенс: Я не тётенька!
Кирилл: А кто же вы?
Сокивкенс: Сокивкенс!
Кирилл: Чего-о?
Сокивкенс: Так меня зовут – Со-кив-кенс!
Кирилл: А что это за имя такое странное?
Сокивкенс: Это не имя, это сокращение.
Кирилл: Чего-о?
Сокивкенс:
Кирилл: Я хотел спросить, кто это такую ерунду написал?
Сокивкенс: Это я.
Кирилл: Ой, извините!
Сокивкенс: Ничего, я на тебя не обижаюсь. Во-первых, у тебя всё равно по русскому и по литературе тройки, так что ты в поэзии ничего понимать не можешь, а во-вторых, это особый жанр – дразнилка! Понял?
Кирилл: Угу!
Сокивкенс: В общем, так. Мы с тобой дождёмся ночи, и я тебе покажу мальчишку и девчонку – Тика и Так. Вот ты этого мальчишку Тика и вызовешь на бой. Ясненько?
Кирилл: Ага! (Подумав.) А зачем это ночью делать? Я поздно не могу домой приходить. Мне от деда влетит!
Сокивкенс: Затем, что я – колдунья, понятно? Видишь, вот у меня колдовской посох!
(При этих словах она угрожающе помахала палкой!)
Сокивкенс: А мы, колдуньи, всегда свои злодеянья стараемся ночью делать, когда темно. Чтобы незаметно! Всё теперь ясно?
Кирилл: Ага! А если этот ваш Тик меня побьёт?
Сокивкенс: Не побьёт!
Кирилл: А если побьёт?
Сокивкенс: Говорю, не побьёт! Вот, смотри! Там где вы будете драться, я растяну петлю. И как он туда вступит, я сразу – хоп! – и готово!
С этими словами Сокивкенс снова полезла в свой бездонный карман и вытащила наружу какую-то засаленную верёвку.
– Это – петля! – объяснила она и показала, как будет затягиваться петля.
Кирилл с сомнением наблюдал за её действиями. Не очень ему вся эта затея нравилась. И разговор между ними пошёл теперь такой.
Кирилл: А если он потом вскочит и меня побьёт?
Сокивкенс: Не вскочит.
Кирилл: А если вскочит?
Сокивкенс: Не вскочит, я его за-гип-но-ти-зи-ру-ю! Гипноз! Ясно тебе?
Кирилл: Это как это?
Сокивкенс: Это по-научному, тебе не понять. Сам потом увидишь. Договорились?
Кирилл (подумав): А вам-то зачем всё это нужно?
Сокивкенс:
И довольно хихикнув, Сокивкенс вдруг что-то прошептала, трижды стукнула посохом об землю и исчезла в одно мгновение ока.
Кирилл недоумённо поглядел по сторонам, но колдуньи нигде не было. Он шмыгнул носом и с тяжёлым вздохом уткнулся в оставленный мерзкой старушкой мятый листок с дразнилкой.
Глава четвертая
Гипноз
Наступил поздний вечер. Тик и Так, уставшие за день, укладывались спать. А спали они по очереди. То есть один спит, а другой бодрствует, на страже стоит – мало ли что!
Так говорит:
– Сегодня, Тик, ты сторожи!
Тик удивляется:
– Почему это я?
Так: Да потому что я в прошлый раз была.
Тик: Я не могу.
Так: Почему?
Тик: А у меня этот, как его, рифматизм!
Так: А что это такое – рифматизм?
Тик: Это когда всё время рифмы сочиняются.
Так: Как это так?
Тик: А очень просто. Вот, например: Так… Так… Так…
Так: Дурак! Ничего твоему рифматизм не будет. Стой себе и сочиняй рифмы, хоть всю ночь. А я ложусь спать.
Сказано – сделано. Так улеглась спать, а Тик остался на страже.
Стоит, позёвывает и шепчет:
– Зевок-плевок… Зевать-плевать… Позевал – поплевал… Тьфу! Замучал проклятый рифматизм!
Тик ещё раз широко зевнул, прислонился спиной к дереву и стал понемножку клевать носом.
Вскоре он уже крепко спал.
И в этот самый момент из кустов высунулась Сокивкенс. Она злобно ухмыльнулась и посмотрела на притаившегося рядом Кирилла.
А Кирилл, глядя на Тика, тоже уже начал сладко посапывать. Сокивкенс немедленно ущипнула его. Кирилл аж подскочил:
– Ой! Вы чего щипаетесь?! Мы так не договаривались!
– А ты не спи! – прошипела Сокивкенс, вынимая петлю. – Давай, начинай, пора уже!
Кирилл шагнул было по направлению к Тику, но остановился.
– А вдруг он меня всё-таки побьёт? – трусливо спросил он.