Богатырская история (сборник)
Шрифт:
– Ты – колдунья! – воскликнула она. – Я тебя признала. Ты – Акюдаг!
– Догадалась, мерзкая девчонка! – зашипела разоблачённая колдунья. – Дай мне воду! Дай! Тебе всё равно от неё никакого проку!
– Уходи отсюда! – отвечала Алёна. – Убирайся вон из нашего города подобру-поздорову! Я сейчас народ позову!
– Неужели тебе не жалко старого человека? – притворно захныкала Акюдаг. – Посмотри на мои седые волосы. Я ведь жить хочу! Спаси меня! – взвыла она и, оглянувшись, громко позвала: – Фролка! Сюда!
Тотчас
– Ну чего, ёлки-моталки? – хмуро спросил он.
– Ты здесь, подлый предатель! – возмутилась Алёна. – Люди! Сюда! – закричала она.
Но, как назло, вокруг никого не было.
– Убей её! Скорее! – завизжала Акюдаг. – Убей! Убей!
Фролка выхватил меч из ножен.
– Чего ж не убить, ёлки-моталки! – рассудительно сказал он. – Это можно. Это я раньше думал, что убивать трудно, а, оказывается, просто – чик, и нету человека. Только вот как коровка-то? А? Ведь обещали же.
– Да будет тебе коровка! Всё будет! – взмолилась колдунья. – Я прослежу! Ты только убей! Я б и сама, да не могу. У меня-то, старой, и сил-то почти не осталось.
– Ладно, сделаем, – хмыкнул Фролка и повернулся к Алёне. – Ты не суетись, девонька, куда ж ты от меня денешься!
И он замахнулся мечом.
– Что ж, убивай, жалкий предатель! Басурманский прихвостень! – бесстрашно выкрикнула Алёна. – Всё равно тебе не избежать кары!
И в этот момент на площадь с факелами в руках стали выбегать люди, привлечённые её криками.
Завидев их, Акюдаг мгновенно поняла, что всё пропало, ладанки ей не получить.
– Ладно, гадкая девчонка! – прошипела она. – Ещё сочтёмся! Только не вздумай на своего дружка волшебной водой побрызгать – он, может, и оживёт, а ты-то вся окаменеешь! Хе-хе-хе!
С этим отвратительным хихиканьем она проворно отбежала в сторону и растворилась в темноте.
Глава тринадцатая
Ладанка
Фролка, оставшись один, опустил меч, растерянно оглянулся.
– А я что же? А я как же? – заметался он.
Со всех сторон его окружали подбегавшие люди.
Фролка быстро бросил меч, снял с руки перстень (подарок Кощака!) и незаметно сунул Алёне.
– Возьми! – взмолился он. – Всё возьми! Только пощади!
Алёна машинально взяла перстень. (Ох, лучше бы она этого не делала!)
Фролка тут же повернулся к окружившим их горожанам.
– Люди! – закричал он. – Держите предательницу! Я её разоблачил! У неё в руках перстень кощаковский с личной печатью!
– Да что вы его слушаете! – возмутилась Алёна. – Он сам предатель!
– Как же, ёлки-моталки! – продолжал кричать Фролка. – Как же я! Разве кто видел, как Фёдор погиб? Он живой был, пока она одна с ним в рощице не осталась. Посмотрите, что у неё в руке.
– Покажи, девонька,
Алёна раскрыла ладонь, на которой лежал перстень. Она с недоумением уставилась на него.
– Ну, а я что говорил! – торжествующе заорал Фролка. – Это же кощаковский перстень! Откуда он у неё? За какие такие дела? Она предательница! Вяжите её, люди!
– Да вы что!
Алёна рванулась, но её тут же плотно обступили с двух сторон.
– Хватай её! Держи! – раздались возгласы.
– Как же ты так, девонька! – покачал головой бородатый старик. – А мы тебе верили. Думали, своя!.. А ты из-за перстня какого-то… Тьфу!
Он с презрением плюнул.
– Да что с вами, люди! – горячо заговорила Алёна. – Как вы могли такое подумать! Перстень мне этот Фролка сам в руку сунул. Фролка… Да где же он?
Но Фролки уже давно и след простыл. Воспользовавшись суетой, он тихонько выбрался из толпы и унёс ноги подальше от опасности.
– Ты на Фролку не ссылайся, за себя отвечай! – крикнул кто-то из толпы.
– Мне б этот перстень бросить, как змею ядовитую, а я взяла не подумавши… – сокрушалась Алёна.
– А о чём же ты думала? – спросили люди.
– Как о чём! О Фёдоре-богатыре, который тут бездыханный лежит! Да я жизнь свою за него отдать готова!
– Этак каждый может сказать! – всё ещё сомневались люди. – А перстень предательский – вот он! Изобличает тебя! Против такой улики не попрёшь!
– Ах так! – вскричала Алёна. – Ну, смотрите! – Она молниеносно рванула с шеи ладанку. – Прощайте, люди добрые! Передайте прощальный привет родителю моему! Прощай, белый свет!
И, прежде чем кто-то успел опомниться, она брызнула водой из ладанки на мёртвого Федьку.
Как только первые капли упали на него, он зашевелился и открыл глаза.
Люди вокруг ахнули от изумления.
– Славно же я отдохнул! – потянулся Федька. – А где ж это я? На площади? Во сне, что ли, меня перенесли? И темно чего-то стало. А битва-то как же? Надо ж с Кощаком биться…
– Так ведь, Фёдор Иванович, Кощака-то разбили уже, – сказали из толпы.
– Как так разбили? – не поверил Федька. – Без меня? А кто ж вас в бой-то вёл?
– Так ведь ты же и вёл, Фёдор Иванович! – в свою очередь удивились люди. – Неужто запамятовал?
Федька встал, озабоченно почесал затылок.
– Чего-то я в толк не возьму, люди добрые! Помню, победил я вражеского поединщика, а после отдохнуть прилёг. Ещё, кажись, сон мне страшный приснился – будто в сердце меня мечом ударило. А больше ничего и не помню.