Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады
Шрифт:
На Швецию, наконец, напала подталкиваемая Австрией Дания и армия Карла Х Густава ушла домой отбиваться. Семиградский государь получил грозное посольство из Москвы с требованием уняться и не трогать будущие владения царя Алексея Михайловича, иначе будет война. Ракоци на всю Европу умно и насмешливо ответил кремлевскому самодержцу, что одновременно с ним поляки предлагали участвовать в борьбе за польскую корону и ему, но в Польше это ничего не значит, но без прямой поддержки шведских и казацких войск из Речи Посполитой ушел.
Богдан прислал в Кремль перехваченные тайной стражей подлинники писем польского короля, крымского хана и турецкого султана друг другу, в которых они откровенно и очень грубо смеялись над глупым царем и его «избранием в короли», и получил в ответ выговор Алексея Михайловича за поддержку Ракоци.
К весне 1657 года Польша с активной помощью Австрии пришла в себя. Кремль мечтал о несбыточном троне Речи Посполитой, Швеция требовала от Украины атаковать Москву, дунайские и днестровские княжества привычно лавировали, крымский хан требовал подарков и даней ото всех, турецкие визири с малолетним султаном одновременно продавались многим, и этому межгосударственному хаосу не было конца.
Богдан понимал, что его жизнь заканчивается, что Украинская революция завершается совсем не так, как мечталось ему и всем украинцам, но и совсем не так, как хотела гоноровая Польская Корона. Украина восстала из пепла, и теперь она существует, и сдаваться не собирается. Гетман хотел успеть сделать результаты народной победы необратимыми, несмотря ни на что. Он успел.
В апреле 1657 года в Чигирине состоялась Генеральная рада, на которой Богдан Великий прощался с народом, и речь его дошла до нашего времени:
– Мы скинули позорное ляшское ярмо мужеством всего народа, но вы сами знаете, сколько это стоило нам крови. Целых десять лет я служил родине, не жалея ни здоровья, ни жизни. Недуг и старость свалили меня и недолго уже мне быть с вами. Схожу в могилу и оставляю вас, мои братья, вашей судьбе.
Благодарю вас всех, мои возлюбленные и знаменитые витязи за ту честь, которую оказали мне, выбрав своим гетманом, за вашу верность и послушание, за храбрость и мужество в тридцати четырех моих битвах с поляками, венграми, волохами и татарами, за согласие и единодушие. А еще благодарю вас за помощь и поддержку в трудные дни.
Возвращаю вам булаву, бунчук, знамя и печать. Выберите себе другого гетмана, а меня, братья, простите по христиански, если по человеческой слабости кого обидел.
Слушала своего любимого батьку рада и рыдала вся, от парубков до старых воинов, как один человек. Увидев это, шестидесятидвухлетний Богдан разрыдался сам, но успокоился и продолжил:
– Жалею, братья, что не смог завершить все войны, как хотел. Я тешил себя надеждой, что навеки обеспечу вам свободу и независимость, освобожу всю нашу землю. Господь распорядился иначе. Я не смог до конца окончить своего дела, исполнить все задуманное и умираю в беспокойстве за наше будущее.
Не знаю, что случится после моей смерти, но прошу, умоляю вас, пока еще жив, выберите при мне вольными голосами нового гетмана и с вашим выбором я умру спокойно.
Тысячеголосым голосом ответила рада украинскому герою:
– За твои знаменитые заслуги, за добрую службу Войску Запорожскому, за твою пролитую кровь, за твой разум и мужество, которые освободили нас от ляшского ярма и прославили на целый свет, сделав нас свободным народом – честь твоему дому! Хотим славить тебя и после твоей смерти. Не хотим другого гетмана, кроме твоего сына Юрия!
Ответил своим рыцарям Богдан, спокойно и мудро:
– Мой сын – шестнадцатилетнее дитя. Как он сможет быть вашим гетманом в это тревожное время? Вам нужен опытный человек.
Опять выдохнула рада единым духом:
– Твой сын молод, но мы окружим его опытными наставниками и мудрыми советниками. Хотим иметь над собой Хмельницкого, а тебя благословляем, милый наш батька. Будем добывать рыцарскую славу!
Богдан вызвал на помост сына Юрия и уже прерывающимся от перенапряжения голосом произнес:
– Юрий, братья, вам в опеку и анафема тому, кто совратит его с истинного пути! Анафема и сыну моему, если удалится от чести и Украины! Служить ему отечеству усердно и верно, блюсти Украину как зеницу ока, а если нужно – пролить за нее всю свою кровь. Прошу вас, старшина и войско, укреплять его благими советами.
Сын мой! Не гордись временным господством. Не давай подчиненным трудов выше их сил. Будь приветлив с товарищами, не заносись, не презирай бедных, не прилепляйся к богатым, имей одинаковую любовь ко всем.
Имей в сердце страх божий и так же, как и я, не нарушай присяги. Если ты нарушишь присягу, сделаешь людям зло и лихо, беда упадет на твою голову!
Живите, друзья, как братья! Меня похороните в Субботове в том месте, где разгорелось пламя, освободившее Украину.
Богдан договорил и тут же потерял сознание.
27 апреля 1657 года в полдень Богдан Великий умер в Субботове от кровоизлияния в мозг и через месяц был похоронен в церкви святого Ильи, рядом с сыном Тимошем. Украина рыдала вся, понимая, что гетман стал главным героем ее истории навсегда.
Хмельницкий переутомился и надорвался так же, как Александр Невский, Иван Калита, Петр Великий и многие другие идеальные правители до него и после него. Этот совершенный казак, отважный, хитроумный и завзятый с врожденным талантом гениального полководца, всегда возвышенно соблюдал интересы Украины. Сила его непререкаемой абсолютной власти заключалась в такой же абсолютной уверенности народа в его бесконечной преданности его интересам. Даже гетманская несдержанность, настоящая или вызванная специально, не вредила ему в глазах казаков и посполитых.