Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады
Шрифт:
Покушения и заговоры против Ришелье шли лавиной и «человек в красном» даже во дворец к королю брал с собой телохранителей, увеличив их количество с пятидесяти до трехсот. Ришелье и Людовик беседовали в кабинете, а в приемном зале дружелюбно разговаривали охранявшие короля мушкетеры в голубой форме с нашитыми на нее золотыми лилиями Бурбонов и охранявшие кардинала мушкетеры в красной форме с нашитыми на нее серебряными крестами первого министра.
Ришелье составил и осуществил программу морского строительства Франции, увеличив военный флот и грузооборот улучшенных портов в разы. У государства и короля появились богатые торговые компании и заморские колонии в Северной и Южной Америке, в Сенегале, Гамбии, на Мадагаскаре, островах Зеленого Мыса, Мартинике, Гваделупе, Доминикане, Вест-Индии.
В декабре 1626 года национальная ассамблея нотаблей из духовенства, дворянства, чиновников и видных горожан приняла программу государственных реформ Ришелье, признав, что «главным двигателем национального благосостояния является индустрия и торговля, а основой государственного могущества – сильная армия».
В январе 1629 года Ришелье утвердил во Франции первый Свод из четырехсот шестидесяти законов, утверждавших главенство государства в финансах, внутренней и внешней политике. К этому времени Ришелье уничтожил гугенотскую республику внутри страны, одержал военные победы в Европе, создал антииспанскую лигу и послал первого французского посла в Московское Царство с приказом создать сильную угрозу для враждебной Франции Речи Посполитой со стороны России. Ставший герцогом и пэром Ришелье пользовался полным доверием короля, давшего ему звание «главного государственного министра». В «день одураченных» он отчаянно-весело переиграл конкурентную «партию святош» и возглавил партию «добрых французов», активно поддерживавших сильную королевскую власть. Секретные агенты «человека в красном» захватывали его противников по всему миру и сдавали как вязанки дров на рынок в Париж, где Ришелье селил их под строгим присмотром, успев за время своего правления заключить для Франции семьдесят четыре международных договора. Гений «дипломатии луидоров» уверенно вел Францию к ее величию, не забывая основывать первую газету в стране, первую типографию и, конечно, Французскую академию в Сорбонне, создав там национальный культурный центр. Он лично открыл предшественницу знаменитой Сен-Сирской академии, парижскую военную школу, включив в написанную им учебную программу кроме владения оружием, математики, фортификации и верховой езды, изучение будущими офицерами логики, физики, языков, картографии, истории и морали. Совсем скоро молодые офицеры во главе с будущим маршалом виконтом де Тюренном стали способнейшими военачальниками, покрывая славой французские знамена.
Впервые стальной Ришелье публично открылся только в начале 1639 года, разрыдавшись на похоронах своего друга отца Жозефа. «Человек в красном» назначил на место «Серого Преосвященства» Джулио Мазарини, объяснив ему, как он вместе со своей правой рукой усмирил провинциальных губернаторов-аристократов, не хотевших королевского ограничения свои неограниченных полномочий.
Французскую «Табель о рангах» дворянских титулов возглавлял герцог, имевший много земель с большим годовым доходом. Маркиз имел маркизат, состоявший из трех и более бароний и трех имений-шатленств. У графа было графство из двух бароний и трех шатленств, у виконта – виконство, у барона – баронство, у шевалье – имение-шатленство. Гранды имели всю власть в провинциях, пока Ришелье не послал к ним подобранных отцом Жозефом королевских представителей-интендантов юстиции, полиции и финансов. Умные интенданты быстро перехватили у нотаблей всю полноту административной власти, и с местным сепаратизмом во Франции было покончено.
Интенданты были назначены в армию, флот, торговые компании и дворцы и ревностно выполняли инструкции своего главного государственного министра, желавшего «прекратить, насколько это возможно, жалобы наших подданных на обманы, тяготы и притеснения, принять меры против злоупотреблений и беспорядков и оградить подданных от вымогательств, обременений и притеснений, от которых они страдают».
В 1640 году вдруг произошли антииспанские восстания в Каталонии и Португалии, ставшей независимым государством. Людовик XIII принял от Каталонии титул графа Барселонского и на страну басков в сердце воюющей Испании распространился французский суверенитет. Империя Габсбургов напряглась и ответила великолепному «человеку в красном» очередным мятежом французских принцев крови.
Армия сражалась в Испании и мятежные войска аристократов, сняв малочисленные заслоны, ринулись на, казалось, беззащитный королевско-кардинальский Париж. Вот-вот время усиливавшейся монархии должно было закончиться очевидной смертью гениального Ришелье, но вдруг был зарезан предводитель мятежа граф Суассонский, и вся пораженная Франция обсуждала, что граф был убит в минуту победы в кольце своих друзей и сторонников: «это кажется невероятным, но это чистая правда». Мятеж исчез, а племянница главного министра вышла замуж за сына принца Конде, герцога Энгиенского, сделав Ришелье и Людовика XIII родственниками. Король, у которого в 1638 году, наконец, родился долгожданный наследник, будущий Людовик XIV, был на вершине своего могущества.
17 февраля 1642 года аристократы-заговорщики во главе с братом короля Гастоном Орлеанским, заманили кардинала во дворец принца крови без его верных гвардейцев. Десятки заговорщиков во главе с любимцем короля де Сен-Маром из-за колонн вот-вот должны были броситься на олицетворение сильного государства, как всегда прикрытого со спины только его отчаянно верным капитаном гвардейцев дю Баром. Никто не понял, что произошло в следующие секунды, но заговорщиков вдруг охватил дикий страх, они мгновенно разбежались и были быстро арестованы в своих дворцах, трясущимися от непонятного ужаса. Возбужденная Франция говорила, что Ришелье разбросал в секунды совсем не трусливых убийц своим парализующим взглядом, и возможно это была чистая правда.
Людовик XIII в ярости стер заговорщиков, а Арман де Ришелье, спокойный за судьбу Франции, скончался 4 декабря 1642 года от долголетнего переутомления. В ночь перед смертью «человек в красном» десять часов говорил с заплаканным королем один на один, передав ему и его потомкам свое «Политическое завещание”. Вся Франция в грандиозной минуте молчания в память своего гения, повторяла его последние слова:
– У меня не было других врагов, кроме врагов государства. Если моя тень, которая явится в завещании, поможет в создании нашего великого государства, то я буду счастлив.
«Слабость человеческого существа требует во всем равновесия и в этом – истина.
Разумный Государь и искусный Совет – это великое сокровище государства и согласие обоих бесценно. От этого зависит все государственное благополучие. Самые успешные государства те, в которых государи и советники мудры.
Народная польза должна быть единственным делом Государя и его советников. Море доброго будет от соблюдения этого правила и океан зла для государства, если собственная корысть будет предпочтена народной пользе.
Главное в управлении государством – прозорливость. Министры должны чаще напоминать своему Государю о будущем, чем о настоящем, потому что лучше выступить навстречу государственным проблемам, чем убирать их после нашествия.
Нужно спать по львиному, не закрывая глаз, чтобы предвидеть все беды для государства, из которых меньшие могут стать большими и самыми опасными.
Королем нужно очень обдумывать все договора и подписав, соблюдать их свято.
Назначать на ответственные должности нужно талантливых людей к ним подходящим, иначе потом придется сто лет исправлять то, что они натворят. Могу сказать, что если бы все высшие государственные сановники были достойными людьми, то государство наслаждалось бы несказанным благоденствием. Я очень хорошо знаю, что очень трудно пойти таких чиновников, но обязательно необходимо, чтобы самые главные из них были достойными и умелыми людьми. Если маска, которой большая часть людей покрывает свои пороки, у больших чиновников срывается, необходимо исправить ошибку их назначения.
Государям следует помнить, как страшно им придется отвечать перед Богом за раздачу больших чинов посредственностям. Самые опасные для государства – временщики, ибо, возвышенные счастьем, редко используют ум, который у них бессилен. Многие государи погубили себя тем, что предпочли свои блажи и прихоти народной пользе.
Самые страшные для государств – это дворцовые льстецы, клеветники и сплетники, очень проворные в рассеивании своего яда самыми разными способами. Защититься от них можно только большими предосторожностями. К таким людям следует быть немилосердным, чтобы предупредить страшный вред от них государству, заполненному сделанных ими раздорами.