Богдан Хмельницкий

Костомаров Николай Иванович

2); а между тем Осинский бросился на них сзади 3); Козаков преследовали до самого

табора; но когда достигли онн табора, то дали отпор и, в свою очередь, довольно с

большим уроном заставили Вишневецкого отступить *). Однако Барановский привел в

лагерь пленного Половьяна. Князь приказал его пытать, и Половьян сказал: «Я прислан

от Хмельницкого с приказом Кривоносу не начинать без, гетмана ничего. Четыре дня

назад мы получили от Хмельницкого

из Наволочи письмо, в котором он велел нам

забавлять вас до тех пор, пока подойдет он с огромными силами».

Паны тогда рассуждали так: «с Кривоносом-то мы сладим, но если придет

Хмельницкий, а у него тысяч пятьдесят, то нас побьют; свежих сил нет у нас, хлеба

мало, и лошадям недостает корма. Лучше отступимъ» 5).

И так паны отступали к Кольчину; но когда достигли Россоловец на Случи,

Кривонос, на другой день, догнал их во время переправы е). Вишневецкий снова

обманул его: поставленный спереди плотины небольшой отряд побежал, как будто

испугавшись неприятеля; козаки преследуют их, вступают на плотину: к большой их

радости, отступают и те, что стояли за плотиною. Тогда русские бросились все толпою

за ними, думая, что теперь перебьют поляков без сопротивления; но когда одна часть

перешла озеро, а другая толпилась на плотине, бегущие оборачиваются, и князь

приказывает «попотчивать их оловянными пилюлями». Из всех ружей грянули козакам

в лицо; они остановились. Князь приказывает «пустить им крови саблями», и поляки

начали их рубить 7). «И так тогда поразили хлопство,—говорит очевидец,—что все

поле покрылось трупами, как белым сукномъ». Они забрали у Кривоноса четыре

пушки8), полонили нескольких старшин и взяли двадцать семь значков; но в двух

сражениях потеряли и своих до четырех тысяч 9). Князь приказал снова пытать

Половьяна, чтоб добиться у него правды о Хмельницком. Козак уверял, что

Хмельницкий недалеко и орду за собою ведет, а войску козацкому числа нет. «Мы

хотим, — говорил он, — пробраться за Билу Рику», так называли Вислу козаки 10).

Поляки в самом деле думали, что они угольями заставили козака высказать правду п),

но Половьян лгал для того, чтобъ

Ч Памяти, киевск. комм., I, 3, 181.

а)

Рат. о wojn. kozac. za Chmieln., 13.

3)

Annal. Polon. Clim., I, 50.—Histor. panow. Jan. Kazim., I, 0.

*) Летоп. Велич., I, 97.

5)

Памяти, киевск. коми., I, 3, 185.

б)

Annal. Polon. Clim., I, 51.—Histor. Jan. Kaz., I, 5.

4 Pam. о wojn. kozac. za Chmieln., 13.

8) Памяти, киевск. комм., I, 3, 197.

з)

Летоп. Велич., I, 97.

10) Annal. Polon. Clim. I, 51.—Pam. do panow. Zygm. III, Wf. 1У i Jan. Kaz. II, 10-

и)

Памяти, киевск. комм., I, 3, 189.

195

заставить Вишневецкого удалиться и открыть свободное поле для своих братий ва

ВОЛЫНИ. ЕГО, измученного, обожженного, посадили на кол, но он сделал свое дело:

Вишневецкий отправил артиллерию в Тучин, а сам обратился с легким войском к

Константинову; но услышав, что его Гризельда ушла из Вишневца в Збараж, сам туда

отправился и оставил восстанцев продолжать разорения \). Козаки взяли Корец и

Межирич и истребили там, по обыкновению, все жидовское и шляхетское. Межибожье,

принадлежавшее Сенявскому, взято было после сопротивления, и пощажено, из

уважения к Сенявскому, который почему то прежде заслужил особое снисхождение к

себе русских 2). Кривонос, по приказанию Хмельницкого, пошел на Вар (ныне местечко

Могилевского уезда). Жители этого местечка просили Козаков избавить их от

ненавистного гарнизона, помещенного в городе Вишневецким. Этот гарнизон состоял

под начальством шляхтича Вроневского, который своим обращением довел их до того,

что они, даже не дождавшись Козаков, взбунтовались и принудили его уйти. На место

Вроневского явился Андрей Потоцкий, сын гетмана, и расположил своих двести

драгунов частью в замке, частью в городе около замка. Кривонос явился к Бару,

сухопутьем и водою, в первых числах августа, едва только Потоцкий успел войти туда.

Православные мещане тотчас отворили козакам ворота; драгуны поспешили укрыться

в замок. Козаки перерезали, перетопили, перемучили неслыханным образом

шляхтичей, католиков, духовных, особенно иезуитов и иудеев; последних нигде

столько не погибло, как в Варе; единогласное сказание историков простирает число

погибших там иудеев до пятнадцати тысяч. Ожесточенные русские сдирали с них кожи

с живых. После того они осадили замок. Напрасно немцы палили в них из пушек;

огражденные так называемыми гуляй-городынами, русские лезли под дым, приставили

к стене лестницы и ворвались в замок. Драгуны погибли: большая часть пала в сече,

остальные сдались и были замучены неистовою толпою. Только Потоцкий и

знатнейшие паны были пощажены и отосланы к Хмельницкому, за что Кривонос

получил от него в подарок саблю и вошел в большую милость. Из Вара он отправился в