Боги Египта
Шрифт:
– Но почему они тебе подчиняются?
– Это преступники, боясь суда Маат, они цепляются за жизнь, служа мне.
…Нармер смотрел, спрашивал и размышлял. Приходилось признавать, что многое во владениях Сета организовано разумно. Здесь не было людей, потерявших кров или средства к существованию, каждый, кто работал, получал все, что ему нужно, сполна.
В отличие от Незер, Нармера не тронуло то, что детей отбирают у матерей после рождения и воспитывают отдельно. Он сам не знал детства и воспитывался богом-павианом, потому не увидел в этом ничего страшного.
Не было во владениях Сета только одного – свободы. Вернее, она была, но в пределах,
– Многим ли людям она нужна? Большинство предпочтет благополучную жизнь в пределах моих требований неспокойной за пределами. Если кто-то недоволен, я не держу. Время от времени кого-то выкидывают прочь, и поверь, они просятся обратно.
– Ты позволяешь вернуться?
– Нет. От меня можно отказаться лишь однажды. Сделав это, человек перестает для меня существовать. А те, кто покидает мои владения, быстро погибают, они не способны выжить сами.
– Разве это хорошо?
– Что такое хорошо, Нармер? Допускать голод или разруху, воровство или несправедливость?
– Но ты же заносишь песком города?! Это справедливо?
– Только там, где в моих владениях не желают подчиняться мне же. Верхний Египет мой, однако вы поклоняетесь Гору всего лишь потому, что он сын Осириса.
– Осирис научил людей всему, что они умеют.
– Не научил, а даровал знания! – Похоже, Сет начал сердиться. Они уже сидели во дворце, через огромные окна комнаты было видно голубое озеро и разноцветные горы вокруг, покрытые к тому же яркой зеленью. – Он все просто подарил! Не лучше ли дать возможность людям самим догадаться или придумать? В моих мастерских работает много людей, но я ничему их не учу, лишь помогаю придумывать. Это куда достойней и полезней. Получив все, в том числе знания и умения, как подарок, люди не склонны их ценить. И защищать тоже не будут, поверь.
Он немного успокоился, и Нармер решился на самый страшный вопрос:
– Почему ты убил Осириса?
Юноша понимал, что сейчас от него может остаться лишь лужа на полу, но спросил. Сыну бога, даже если этот бог Сет, негоже бояться.
Сет немного помолчал, потом задумчиво произнес:
– Нас было четверо – Осирис, Исида, Нефтида и я. Эти трое всегда были против меня. Всегда и во всем. Я завоевал Верхний Египет и даже часть Нубии, но в этих землях поклоняются Осирису и Исиде.
– Потому что они справедливы и добры. Честны и…
Договорить не успел. Глаза Сета сверкнули красным огнем:
– Честны и справедливы? Добры? Тебе не рассказывали, как Исида подчинила себе Ра? Подбросила змею, чтобы та укусила Ра, а потом выманила у него истинное имя в обмен на противоядие. Это честность или доброта?
– Но ты убил Осириса, – упрямо напомнил Нармер.
– Теперь я верю, что ты сын Незер, такой же упрямый, как сто ослов! Знаешь, кем и от кого рожден Анубис? Моя собственная жена Нефтида родила его от моего же брата Осириса. Родила и выбросила в камыши. Испугавшись, что я найду младенца и выращу мстителя Осирису, Исида забрала его и воспитала сама. Анубис сын моей жены, родившийся от моего брата! Они сделали вид, что Нефтида приняла облик Исиды, чтобы соблазнить Осириса, но я-то знал правду. Не единожды мой брат любил мою жену. Они оба предавали, но во всем обвинили меня! Что люди делают в таком случае? Я уничтожил Осириса, зная, что у него есть сын – Анубис. Но Исида не пожелала отдавать владения мужа его сыну, рожденному другой, она предпочла родить от мумии. Я не признал права Гора не потому, что он недостоин, а потому,
Нармер сидел потрясенный. Он знал историю четверки богов – Осириса, Исиды, Нефтиды и Сета, но никогда не задумывался над тем, что в ней справедливо, а что нет. Все помнили, что Сет убил Осириса, а Исида на мгновение воскресила, чтобы родить от него Гора. Осирис был убит и воскрес, потому он достоин поклонения. А убийца-Сет осуждения. Сета откровенно боялись, а Осириса возносили.
Но то, что Нармер услышал следом, и вовсе повергло его душу в смятение.
– У Осириса и Исиды не было детей. Исида не могла родить от живого мужа, но родила от мертвого. Это черное колдовство или Гор рожден от другого? Я догадываюсь от кого, но никогда об этом не скажу.
– Ты… провел ночь с юным Гором?
Бровь Сета изумленно изогнулась, бог расхохотался:
– Это он тебе сказал?
– Нет, люди болтают, – смущенно пробормотал Нармер.
– Нармер, ты видел свою мать?
– Да.
– Хороша?
– Очень, – вынужден согласиться Нармер. Он вспомнил, как поразила его красота рыжей девушки в первую минуту.
– Разве, имея возможность держать в объятьях такую красотку, я мог позариться на задницу Гора?
Нармер чувствовал, что не в состоянии понять, что правильно, а что нет. Сет, видно, понял это, усмехнулся:
– Ты всецело доверяешь своему воспитателю Тоту. Спроси у него, что он думает по этому поводу. Пусть Тот скажет, что правда, а что нет.
– Но Тот в Эдфу…
– Это тебя пугает?
Нармер вскинул на отца глаза:
– Ты отпускаешь меня? Или от тебя уходят лишь однажды?
Сет снова расхохотался, Нармера удивляло, что смех вовсе не был неприятным или злым. Так смеялся Тот и даже Гор. Чем же они отличаются?
– Ты и твоя мать единственные, кому позволено уйти, чтобы вернуться. Я буду ждать, пока ты разберешься с возникшими сомнениями. Но предупреждаю: если при моем столкновении с Гором ты останешься в стороне и будешь просто наблюдать, я покажу тебе настоящую силу и настоящее великодушие. Но если встанешь вместе с Гором, я уничтожу тебя, как любого другого, несмотря на то что ты мой сын. Иди. Юсеф тебя проводит до Джаути.
Предупреждение Сета задело Нармера, уже начавший склоняться в сторону отца, он почувствовал острое желание действительно встать рядом с Гором в предстоящем сражении.
Но говорить это некому, Сет ушел, надев свою маску.
– Обойдусь без вашего Юсефа! – фыркнул Нармер.
Он не слышал, как Сет усмехнулся:
– Попытайся…
Нармер не знал, что, отказавшись от защитного знака в самом начале, обрек себя на странное существование. От него все шарахались, словно увидев нечто страшное. Никто не желал разговаривать или отвечать на вопросы.
Почти до вечера он пытался найти дорогу до ущелья, через которое вошел. Сделать это удалось, но вот выйти… Хоть возвращайся во дворец Сета и проси о помощи!
– Ну уж нет! Дождусь ночи и проберусь наружу.
Упрямство Нармера превышало упрямство его матери на пару ослов, оно было равно ста двум ослиным.
И вдруг…
– Нармер!
– Незер? Что ты здесь…
Она не дала договорить, прижала ладонь к его губам, потянула в тень за скалу, чтобы не привлекать внимание. Ни к чему называть ее имя вслух.