Боги, пиво и дурак. Том 4

Горина Юлия Николаевна

Тем временем мы вышли на небольшую поляну. На некоторых деревьях, окружавших ее, стволы были помечены красным — не то краской, не то кровью. В самом центре поляны лежал огромный плоский камень, и на нем виднелся какой-то тряпичный сверток.

Звонкий мяукающий плач раздался по всей поляне. Сверток задергался, закопошился.

— Ребенок?.. — ошеломленно проговорил я.

Нергал, ускорив шаг, направился к камню.

Не чувствуя под собой ног, я выпустил поводья из рук и поспешно бросился его догонять.

— Ты что?..

Ты... ты убьешь его? Он — твоя жертва? — в ужасе проговорил я, вставая между камнем и богом.

Нергал поднял на меня залитые лазурным сиянием глаза. В них больше не просматривалось ни зрачка, ни радужки — просто два сверкающих сгустка света.

— В сторону отойди, — его голос прозвучал слишком спокойно, и от того показался угрожающим.

Даня, какого хрена ты делаешь?

Он же порвёт тебя, как тузик грелку. Одним движением руки.

Что ты творишь...

Я отступил на шаг назад, но с дороги не ушел.

К черту все.

Молча стоять и смотреть, как убивают младенца, я не стану!

— Не могу, — внезапно осипшим голосом проговорил я. — ... Не могу отойти. Извини.

— Ты забыл, кто я?

— Нет, я прекрасно помню...

— Не похоже. Ты в своем уме, парень? Когда это мои алтари обагрялись кровью младенцев? Разве Нергал берет в жертву невинные души?! И я говорю тебе — уйди в сторону, пока можешь!

В его голосе зазвенели стальные нотки, и я нехотя подчинился.

Мне хотелось верить ему. Но общение с богами научило меня, что правда для них — что дышло из поговорки.

Поэтому я пошел рядом, буквально в полушаге от Нергала — как будто действительно мог что-то изменить или вмешаться, случись что-то не так.

Пусть даже это станет последним, что я сделаю в своей жизни.

Приблизившись к ребенку, Нергал развернул пелены и вынул из них крошечное розовое тельце с хаотично подергивающимися ручками и ножками.

— Господи, он же обычный смертный ребенок, он замерзнет и умрет от лихорадки!.. — выдохнул я.

— Ты ошибаешься, — проговорил Нергал, поднимая обнаженного малыша на уровень своих глаз. — Это не обычный ребенок, Даниил. Он. Принадлежит. Мне. С ним ничего не случится! Я никогда и никому не отдаю свое, запомни это.

Взгляд Нергала засиял еще ярче, и серо-мутные глазки на лице малыша вдруг стали светло-голубыми.

Мальчик перестал плакать. Его выражение стало до странного осмысленным.

Бог возмездия улыбнулся.

— За последние сто лет это первое дитя, посвященное мне в вашей местности. Прекрасно!

Я вздохнул и тихо проговорил:

— Не уверен...

— В сточной канаве ему было бы лучше, чем в моем святилище? — осведомился у меня Нергал.

— Конечно, нет.

Взяв ребенка поудобней, мой бессмертный собеседник легким движением руки открыл портал — оранжево-желтый, как кусок янтаря.

И, обернувшись ко мне, вдруг сказал:

— Немногим ранее ты спрашивал, каковы ваши шансы. И

я склонялся ответить, что никаких. Но сейчас передумал. Вряд ли Геракл был безумней тебя. Так что... не разочаруй меня, Даниил. До встречи через месяц.

Я кивнул.

— Я постараюсь.

— Уж постарайся.

Нергал вошел в портал, и сияние угасло.

А ветер все шевелил край тонкой пеленки, оставленной на камне...

Я вернулся к лошадям, сел верхом и за повод потянул за собой второго коня.

Ну, вот вроде все долги и розданы.

Пора возвращаться домой. И по пути нужно не забыть купить два мотка каната, как велел Янус. Не знаю, что он задумал, но мне хотелось верить в его затею.

В конце концов, Ян еще безумней меня. И Та’ки. А значит, какой-то шанс у нас действительно имеется!

И я поспешил прочь из леса.

Солнце, только что ярко светившееся на небе, закатилось за верхушки деревьев и вокруг сразу потемнело. Выбравшись на дорогу, я поторопил коня, и он бойко порысил в сторону города.

До места я добрался уже в сумерках. Заскочил за канатом, поддался на заманчивые уговоры бродячей торговки и приобрел у нее два шитых бисером женских пояса — очень уж миленько они выглядели.

Вполне довольный прошедшим днем, я повернул к родной таверне. И еще издалека заметил, что на нижнем этаже горят все окна, возле обгоревшего дерева, тыкаясь друг в друга мордами, переминаются нерасседланные кони.

Гости?

Или наши вернулись с задания?

Я завел своих лошадей во двор, запер калитку. Снял со свободного седла второй коняги скрепленные веревочной перевязью неудобные и тяжелые катушки. Отнес их на задний двор, чтобы спрятать там под хозяйственный навес, между делом прислушиваясь к доносившимся из таверны звукам.

Кажется, там набирала силу какая-то ссора или спор.

Решив повременить с конюшней, я вошел в харчевню через заднюю дверь, и сразу услышал громкий голос Криса.

— ... И раз так, — орал он на всю таверну. — то пошел нахрен весь твой «Гриф»! Если самому жить неохота, не тащи за собой остальных!..

Дальше последовал многозначительный грохот, и когда я ворвался внутрь, то увидел толпу наших, обступивших Януса. Грудь магистра ходила ходуном, глаза бешено сверкали.

А Крис, матерясь сквозь зубы и размазывая кровь по подбородку, медленно поднимался с пола из-под стола.

Глава 16. Делай то, что должен

— Яник! — испуганно прозвучал над харчевней детский окрик, и все, как один, обернулись к лестнице.

Дочка Камиллы, вцепившись ручонками в перила, широко распахнутыми глазами смотрела на Яна. Рядом с девочкой, воинственно растопырив лапы, стоял Чудик. Маленькая фигурка в длинной белой сорочке казалась такой хрупкой и уязвимой, что мы, взрослые мужики, невольно умолкли, испытывая смутный стыд за безобразную сцену.