Боги, пиво и дурак. Том 6
Шрифт:
И тут же увидел то, что вызвало у Ники страх — маленький черный шатер, окруженный решетчатым загоном с пестрыми ленточками.
А внутри этого загона, как зверушки в зоопарке, теснились кошкодевочки. Их было не меньше десятка, причем самой старшей едва ли исполнилось двадцать, а самой маленькой на вид можно было дать лет восемь, не больше. Рядом с кошками, медитативно раскачиваясь из стороны в сторону, печально возвышались две полуящерицы. В дальнем углу жались друг к другу несколько лошадок-подростков, рядом с которыми, ссутулившись и безвольно уронив могучие руки, стояли
Посреди шатра на большой красной подушке сидела беременная женщина. Тонкая белая сорочка бесстыдно облегала беззащитный живот, в то время как волосы и лицо женщины были скрыты платком.
А возле загона беседовали двое мужчин. Один — в бордовом бархатном костюме, с дорогими перстнями на обеих руках и пышным слюнявчиком из кружевов. Его седовласый собеседник, укутанный в простой черный плащ, казался рядом с ним почти монахом. Но я нутром понял, что не пестрый петух, а именно он здесь главный.
Будто почувствовав мой взгляд, седовласый прервал разговор и обернулся. Его острый пронзительный взгляд впился в меня, как гвозди, в то время как второй решил, что я — потенциальный покупатель.
— Пожалуйста, подходите! — дежурной улыбкой заулыбался он мне. — Посмотрите, какой товар! От нежных полукошек до опытных гладиаторов! Все контракты при мне, так что мы сможем подписать их прямо здесь и хоть сразу же передать вам понравившегося звероморфа! Кроме того, сегодня для гостей открывшегося турнира у нас есть особое предложение — вы можете создать питомца в соответствии с собственными пожеланиями и пристрастиями!..
— Не интересно, — процедил я сквозь зубы, стараясь сдержать заклокотавшую внутри ярость. Развернувшись, я схватил Нику под локоть и уже собирался утащить ее из этого проклятого места, как вдруг седовласый удивленно проговорил:
— Анника?..
Услышав это имя, Ника вздрогнула всем телом.
— Это же моя кошка, Анника!
— Вы ошиблись, — бросил я через плечо, намереваясь скрыться в толпе.
— Я — ее создатель, я не могу ошибаться! — заявил старик, энергичным шагом направившись к нам. Полы его плаща распахнулись, открывая орден, висевший у него на шее — большой золотой диск, на котором была изображена зловеще улыбающаяся театральная маска.
И я был бы рад крикнуть этому гаду в физиономию, что свое ценное мнение ему стоит засунуть поглубже в задницу, но вид трясущейся перепуганной Ники сдавал ее с потрохами.
Даже слепой бы понял, что старик не обознался.
— И что с того?! — перешел я в наступление. — Что с того, что когда-то давно именно ты превратил ее в бесправную тварь? Теперь это моя кошка! Ясно?
— А вот в этом вы ошибаетесь. Она так и не была официально продана, и ее контракт до сих пор у меня! Так что это не ваша, молодой человек, а моя кошка! И до тех пор, пока у меня на руках ее бумаги, Анника принадлежит ордену многоликих!
У меня от возмущения аж дыхание перехватило.
Кто-то хочет попытаться отнять у меня Нику? Да я скорей всю вашу столицу спалю к чертям собачьим!
— Да пошел ты, — шепотом выпалил я.
И, схватив Нику за руку, поволок ее за собой в шумный веселый поток прохожих на главной аллее.
— Верните мне кошку! Стража! Стража… — донесся сквозь гул людской толпы голос старика.
— Да чтоб ты сдох, паскуда, — пробормотал я, прибавляя ходу. — Сука ублюдочная, урод недобитый… Кошку ему вернуть захотелось…
В висках у меня стучало, в горле пересохло. Хотелось нарваться на какую-нибудь драку и хорошенько выпустить пар. Да так, чтобы в голове гудело и руки ныли.
Лишь бы только этот набат в висках перестал.
Вот, блин, и погуляли на ярмарке.
Хорошо погуляли.
Глава 4
Шах и мат. Отборный, русский
Я тащил Нику обратно в наш гостевой дом, ловко маневрируя в людском потоке и при этом стараясь привлекать к себе поменьше внимания.
Мой мозг кипел.
Завтра на ристалище пройдут два первых боя, а перед этим запланирована официальная жеребьевка, на которой все участники турнира будут представлены зрителям.
То есть мы все окажемся под пристальным вниманием толпы. Будем стоять, как вши на лысине. В том числе и я. Здесь уже не сфилонишь, как с соборным храмом. И есть большой шанс, что этот старый хрен с килограммовой медалькой на шее без проблем узнает меня. Не обязательно, конечно. Но очень может быть.
А значит, разруливать ситуацию надо прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик.
Конечно, был вариант забрать кошку и просто свалить из столицы. Но это означало забыть свое обещание Яну, забить на кражу частицы врат и своим побегом подставить парней. А может, и всю школу в целом.
О том, что мне очень хотелось доказать себе и всему миру, что способен провести бой с честью и победить, речи вообще уже не шло.
Черт возьми, почему Ника не сказала мне обо всем это раньше? Я бы мог оставить ее в Вышгороде, подальше от возможных проблем. Или хотя бы запер в гостевом доме, чтобы никто ее не увидел — как Лилит.
Но нет, мы вляпались по самое небалуйся. И как теперь исправлять ситуацию, я понятия не имел.
— Что это за контракт, о котором шла речь? — спросил я Нику, сворачивая с украшенной улицы в тихий переулок.
— Я… Я не знаю, — пролепетала она.
— Что значит «не знаю»?! — раздраженно переспросил я. — От этой бумажки сейчас зависит твоя свобода, так что поднапрягись и постарайся вспомнить!
— Даня, мне было всего три года, когда мы проходили выбраковку! — всхлипнула она. — Нас должны были уничтожить. Всех посадили в крытую телегу и вывезли ночью из ордена, а потом я очутилась у Нергала. Это все, что я знаю. Хотя подожди… Девочки, которые прошли инициацию, кажется, что-то говорили… Что теперь они свободны от всех контрактов… Но я не думала, что речь идет о какой-то конкретной бумаге!