Боги вне подозрений
Шрифт:
– А Зеркало-то фальшивое.
Глава 22
– Думается мне, – заметил Микош, – нужно как можно скорее обернуться.
Команда Карнавы уже почти сутки двигалась в глубь Южного наррийского острова. До нужного им городка пришлось добираться верхом, и то протекторы Бога далеко не сразу узнали, куда им следует двигаться. Да и сейчас уверенности в правильности направления не было. Самым же неприятным являлось то, что они находились не на своей земле и, разумеется, без разрешения. Все донельзя казалось подозрительным, более всего – те взгляды, которыми их провожали тем чаще, чем дальше они продвигались в глубь чужой территории.
Как и на большинстве южных земель, на этом острове более всего человеческой массы скопилось на побережье. Там и торговля, и порты, и морской промысел, и курорты, и военный флот, а дальше что – виноградники да поля. Протекторам в этот раз все больше оливковые деревья попадались. Ранреу ностальгически вздыхал и постоянно порывался отведать недозрелых плодов. Только железная воля (и огненная рука) Халльдуора удерживала его от промедлений.
– Тебе тоже все кажется излишне подозрительным? – Лоу оглянулся, будто ища затаившихся врагов.
Духовник лишь усмехнулся.
– Меня куда больше беспокоит то, что скоро мы вступим на территорию, условно относящуюся к храму Искраулу, – повел плечами фаар. – Конечно, до него очень далеко, но насколько я знаю Орнеллу Нецкальскую, она очень хорошо осведомлена обо всем, что творится на землях прихожан своего храма.
– А правду говорят, – Микош был куда моложе Рошела, Ранреу и Элайтера, но старше двух оставшихся членов группы, хоть и ненамного, – что Орнелла Нецкальская – любовница Льота Фарклайда?
Халльдуор и Альзорел насмешливо посмотрели на задавшего вопрос.
– А как ты думаешь, замужняя дама может быть любовницей такого человека, как старший протектор Нарры Льот Фарклайд? – с коварными интонациями в голосе спросил фаар.
Элайтер отчего-то грустно улыбнулся.
Микош усиленно размышлял.
– Нарра склонна прощать подобные союзы, – выдал он.
Альзорел презрительно задрал свой хорошенький носик.
– Не прощать, – немного неожиданно для остальных поправил его Элайтер. – Она не видит греха в любви. Если Карнаву мы в двух словах определяем как Разум и Милосердие, то Нарру можно назвать Любовью и Жизнью. Богине не нравится, когда чувства влюбленных причиняют боль кому-то еще, но она прекрасно понимает, что совсем избежать этого невозможно. В случае же с Льотом и Орнеллой все непросто. Халль, ты помнишь?
– Отлично помню, – вздохнул его напарник. – Мы тогда были так молоды и так… легки, что ли. Все казалось таким простым. И цели, и путь, и столько счастья было вокруг. А Льот… мы учились все вместе. Не на одних курсах, но пересекались, как пересекаются все, кто учится на Феэркен-сене.
– И ты хочешь сказать, что он тоже был молод… в смысле легок и… наивен? – В голосе Микоша откровенно слышалось неверие. Причем не словам, но скорее своему пониманию, что такое действительно могло быть.
– Даже Халльдуор и Шерши Ро, – влез Ранреу, – когда-то не были врагами.
– Не было такого! – возмутился фаар. – Я всегда терпеть не мог эту вредную задницу! И меня всегда бесили его дурацкая манерность, эта надменная рожа и веер! Да, и веер! И я…
– Вернемся к Льоту, – хихикнув, оборвал его на полуслове Лоу. – Как это ни казалось бы невероятным, но господин нынешний старший протектор Фарклайд, а тогда еще один из множества безвестных ростков Феэркен-сена, совсем не был столь зануден, как сейчас.
– Он не зануден, он серьезен. – Похоже, Рошел в отместку решил противоречить руководителю группы во всем. – И он всегда был серьезен.
– Но не настолько, – покачал головой Элайтер.
Микош, Олестер и даже Альзорел во все глаза смотрели на старших коллег. Как ни хотелось им признаваться, но командир противников вызывал восхищение и восторг. Более того – он и человеком-то не казался, его невозможно было заподозрить ни в одной слабости.
– И у него всегда было отличное чувство юмора, – продолжил Карнелл.
– Куда только делось? – проворчал Ранреу, но Элайтер не обратил на него внимания.
– Он, конечно, никогда не был обычен. Знатного рода, великолепного воспитания, на него возлагались многочисленные и, к слову, оправдавшиеся надежды, но все это нисколько, по крайней мере внешне, а я с ним близко не был знаком, его не тяготило. Казалось, ему все по плечу. Он и тогда не слишком часто улыбался, но было в нем что-то… куда больше подходящее протектору Нарры, чем то ледяное спокойствие, которое мы видим сейчас…
– А Орнелла? – Пауза перед этими словами получилась значительная: одни вспоминали, другие пытались представить. Микош явно перестарался с этим и потому поспешил вернуть мир на привычное место, хотя бы словами отвлечься.
– А Орнелла… – Элайтер улыбнулся. – Тогда по ней сходила с ума разве что не половина обучающихся. Такая красивая, умная, она будто излучала бесконечную энергию. Постоянно что-то устраивала, вытягивала всех на различные мероприятия вроде походов, спектаклей или каких-нибудь творческих посиделок, обожала танцевать, бралась то за одну группу, то за другой клуб по интересам. И все у нее получалось. И тоже так – легко, будто играючи. Вокруг нее постоянно крутилась туча народа, но когда они с Льотом начали встречаться, другие мужчины отступили – соревнования с ним никто выдержать не мог. Они казались такой счастливой парой, да, Халль?
– Угу, – нехотя согласился духовник. – Слишком хорошей. Разумеется, это не могло хорошо закончиться.
– И как закончилось? – Микош перебирал в голове известные ему факты.
– Она вышла за другого, – сухо ответил Рошел. – Это был ее долг, и она поступила согласно ему. Сейчас она верховная жрица Храма Искраулу, весьма искусная, к слову, а Льот – старший протектор Нарры.
– И это все? – негодующе вопросил его младший коллега.