Богиня любви
Шрифт:
У Пии что-то болезненно сжалось внутри. Что-то тут не так... Что-то тут чудовищно неправильно...
Она ворвалась в медицинский центр Святого Иоанна с той стороны, куда доставляли больных на «скорой помощи», и едва не налетела на перепачканного сажей пожарного.
— Я Пия Чамберлейн. Мне позвонили насчет Гриффина Ди Анжело...
— Сюда, мэм, прошу вас.
Пия пошла за мрачным молодым человеком по коридорам медицинского центра. Их остановила какая-то медсестра.
— Это та женщина, которую просил вызвать наш капитан, — объяснил ей пожарный.
— Тогда пойдемте со мной, мисс. Но вам надо поспешить. Его сейчас отвезут в операционную. У вас всего минута-другая.
— Но как он? — спросила Пия, почти бегом устремившись за медицинской сестрой.
— Не слишком хорошо, — ответила та, не глядя на девушку.
Она привела Пию в комнату со стеклянными стенами, где было полным-полно народу. Пия порадовалась, что все происходит с такой ошеломительной скоростью. Если бы у нее было время немножко подумать, она бы, пожалуй, испугалась, а то и упала бы в обморок. Потому что она просто не узнала Гриффина. Его лицо было черным, окровавленным. Губы вздулись и потрескались. Вся левая половина тела от талии и ниже была накрыта специальной палаткой, и всего Гриффина при этом опутывали какие-то трубки и провода.
— Две минуты, мисс, — строго сказала медицинская сестра.
Пия заставила себя подойти к изголовью узких носилок «скорой помощи».
— Гриффин? Это я, Пия!
Веки Гриффина вздрогнули, а потом его голубые глаза открылись. Пия посмотрела в них — и что-то в ней дернулось... что-то, чего она не могла понять. Она подошла поближе. Его распухшие губы шевельнулись. Пия наклонилась к нему.
— ...люблю тебя, малышка...
Пия ахнула. В ее сознание проникла ошеломляющая правда.
— Вулкан!..
Лицо пожарного сразу расслабилось. Он улыбнулся и с довольным вздохом закрыл глаза.
— ...Вынуждены просить вас уйти, мэм. Мы везем его в операционную.
Пия молча позволила отвести себя в комнату ожидания возле операционной. Она села в слишком мягкое кресло и машинально кивнула, когда пожарный спросил, хочет ли она кофе. Гриффин был не Гриффином. Это был Вулкан. В этом у девушки не оставалось ни малейших сомнений. Но как такое могло случиться? Внезапно Пию охватил приступ клаустрофобии.
— Я... мне надо выйти на воздух.
Не обратив внимания на озабоченный взгляд пожарного, она выбежала из комнаты ожидания, промчалась по коридору и выскочила через автоматическую дверь. Прислонившись к стене госпиталя, Пия несколько раз глубоко вздохнула, стараясь справиться с тошнотой.
— Ты очень сильно его любишь, да?
Пия подняла голову и увидела необыкновенно элегантную женщину, окруженную прозрачным светящимся ореолом. Женщина напомнила ей Венеру, хотя и ничуть не была похожа на богиню любви.
— Если вы имеете в виду Вулкана — да, это так, — ответила Пия. — Я очень его люблю.
Женщина неторопливо кивнула.
— Я это знала. Ты — его вечная любовь... настоящая половинка его души. А я — Гера.
Пие даже не понадобились школьные знания мифологии, чтобы понять, кто эта богиня; ей хватило простого женского инстинкта.
— Вы — мать Вулкана.
Богиня улыбнулась.
— Именно так. И я тебе благодарна и кое-чем обязана, Дорис Пия Чамберлейн. До того как Вулкан узнал и полюбил тебя, он почти не жил. Ты спасла его от вечного одиночества, и даже более того. Ты даровала ему счастье, а я уже и не надеялась, что мой сын когда-нибудь будет счастлив. И я уверена: бессмертие — совсем небольшая цена за такое благословение.
Пия усомнилась, что правильно поняла богиню.
— Его бессмертие? О чем это вы? Что случилось этой ночью?
— Мой сын не был единственным бессмертным, наблюдавшим за вашим современным миром. Я знала, что Гриффин Ди Анжело полюбил богиню Венеру. Сегодня Гриффин Ди Анжело умирал. Я спасла его, предложив сыну занять его место. Вулкан вдохнул в смертную оболочку ту единственную искру бессмертия, что еще оставалась у него. И теперь Вулкан стал Гриффином — смертным мужчиной. Он проживет всего одну недолгую жизнь. А Гриффин стал навечно Вулканом, богом огня.
Пия задрожала всем телом.
— Но он помнит?.. Он остался все тем же Вулканом?
— Да, во всем, кроме тела.
— И он выживет?
— Да. Мой сын проживет долгую для смертного, счастливую жизнь. У вас с ним будет много детей. А я много раз стану бабушкой и прабабушкой, и во многих поколениях искра божественного огня будет освещать род Ди Анжело.
Пия расплакалась. Богиня подошла к ней и коснулась ее щеки.
— Мой сын сделал мудрый выбор.
— А что будет с Венерой и Гриффином? — спросила Пия, вытирая глаза и пытаясь до конца осознать грандиозность того, что сказала богиня. — С ними что случится?
— Все это, моя милая смертная дочь, станет для бога огня и богини любви началом нового этапа в их жизни.
Какой-то шум на парковке перед госпиталем не дал Пие задать следующий вопрос богине. Обе оглянулись и увидели, как четыре сильно взволнованные молодые женщины бегут ко входу в медицинский центр.
— Сестры Гриффина, — сказала Гера. — Старшую, наиболее разумную из них, зовут Шерри. Поговори сначала с ней, а остальные прислушаются к ее словам. Иди к ним. Ты ведь скоро войдешь в их семью.
— Но вы еще не уходите, нет?
— Мне здесь больше нечего делать, но ты не тревожься. Я буду частенько возвращаться, чтобы повидать моих внучат.
Богиня торжественно вскинула руку.
— Да будет с тобой навеки мое благословение!
И Гера бесшумно исчезла.
Пия глубоко вздохнула, изо всех сил стараясь взять себя в руки и успокоиться. С Вулканом все будет в порядке. Это ей пообещала сама богиня, а значит, нечего и суетиться. Пия вошла госпиталь и отыскала сестер Гриффина.