Богиня
Шрифт:
– Входи, – мягко сказал он, поднимая чемоданчик, и первым направился по узкой тропинке, обсаженной кустами самшита. Дверь скрипнула на несмазанных петлях, и Боб поморщился, вспомнив о горе немытой посуды в раковине и толстом слое пыли на мебели.
Однако Дейзи в блаженном неведении обо всех этих ужасных, по мнению Боба, изъянах видела лишь уютную маленькую комнату, с книгами, картинами и разбросанными повсюду яркими ковриками. Она привыкла обходиться самым малым количеством вещей,
Потрясенная девушка медленно обошла комнату и остановилась у открытой двери, ведущей в крошечную кухоньку. На холодильнике стояло несколько бутылок пива, которые явно забыли спрятать. В окно, весело кланяясь, заглядывало эвкалиптовое деревце.
Боб стоял посреди комнаты, наблюдая, как Валентина медленно приближается еще к одной, на этот раз закрытой двери. Девушка оглянулась, словно спрашивая разрешения, и Боб кивнул, с облегчением вспомнив, что по крайней мере успел застелить постель.
Дейзи встала на пороге, рассматривая старомодную кровать с медными спинками и вязанным вручную покрывалом. Кроме этого, в комнатушке умещались лишь маленький туалетный столик, зеркало, несколько фотографий с автографами и груда старой одежды, увенчанная потрепанной теннисной ракеткой.
– Теперь эта комната твоя, – объявил Боб, собирая грязное белье.
– Правда?!
Она никогда еще не спала в отдельной комнате!
– Конечно, – кивнул Боб, ставя чемодан на кровать. – Ну а теперь давай поедим. Есть бифштекс, помидоры и грибы. Если хочешь принять душ – ванная рядом скухней.
Он кивком указал на стеклянную дверь. Дейзи во все глаза смотрела на него, на смешливые морщинки в уголках рта и глаз, потрясенная таким бескорыстием и добротой.
– Спасибо, – просто ответила она.
– Не стоит благодарности, – бросил он, направляясь в кухню. – Только время от времени проводи тряпкой по мебели, этого будет вполне достаточно.
Позже, когда музыка из проигрывателя наполнила комнату и Дейзи сидела на полу, прислонившись к дивану, а Боб пил пиво, она мечтательно пробормотала:
– Я никогда еще не была такой счастливой.
Боб осторожно отставил стакан с пивом. Темноволосая головка была всего в нескольких дюймах от него, и он старался подавить желание придвинуться ближе, протянуть руку и коснуться шелковистых мягких локонов.
– Должно быть, этот твой монастырь довольно мрачное место.
Взгляд девушки затуманился.
– Нет, не очень… скорее одинокое.
– Но там наверняка было множество других детей. Дейзи подтянула колени к подбородку и обхватила их руками.
– Иногда двадцать, иногда тридцать.
– Почему же ты была одинока? – недоуменно нахмурился
– Они все сироты, не то, что я.
– Ты не сирота?
– Нет…
Лампа заливала комнату рассеянным светом. Через открытое окно доносился далекий вой койота.
– Моя мать оставила меня в монастыре, когда я была совсем маленькой. Поэтому монахини не позволили удочерить меня, на случай, если она вернется.
– Только она так и не вернулась?
– Нет.
– О, дьявол!
На этот раз Боб все-таки протянул руку и нежно сжал ее плечо. Посмотрев на часы, он увидел, что уже почти полночь. Сегодняшний день выдался тяжелым для них обоих.
– Пора спать, солнышко, – объявил Боб, поднимаясь. – Мне завтра рано вставать.
Его подушка и одеяло, аккуратно сложенное, уже лежали на диване. Девушка встала, неожиданно смутившись.
– Что мне делать? Я имею в виду насчет работы.
– Не волнуйся, я скоро что-нибудь придумаю, – успокоил Боб, но когда дверь спальни закрылась, решил, что спешить не стоит. Она слишком необыкновенная, чтобы идти официанткой в закусочную.
Боб вытянулся на диване и прикрыл ладонью глаза. Она верит ему, и он не может обмануть ее доверие или позволить сделать это другим.
Непримиримо сжав губы, он вспомнил Видала Ракоши и его устремленный на девушку взгляд. Больше такого не повторится, как бы венгр ни старался на него надавить!
На следующее утро, когда Боб припарковал «бьюик» на стоянке, Видал уже ждал его.
– Кто она? – процедил венгр, сузив глаза, прежде чем Боб успел выйти из машины.
Боб, не отвечая, ступил на землю и выпрямился.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – сухо пробормотал он наконец, направляясь к грузовику.
Однако Ракоши загородил ему дорогу.
– Ты чертовски хорошо все понимаешь, Келли, – вкрадчиво произнес он.
Боб ощутил, как гнев, который он изо всех сил пытался сдержать, воспламенил кровь. Ракоши не терпится выяснить имя девушки. И он, без всякого сомнения, поспешит доложить боссу, что Боб привел постороннего человека на съемочную площадку.
– Я уже сказал, что не знаю, о чем вы говорите, – процедил он сквозь зубы.
Ракоши с самого рассвета мчался галопом по холмам. Хлыст, который он по-прежнему держал в руке, со зловещим свистом опустился на высокий кожаный сапог. Черные глаза угрожающе сверкнули.
– Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, – повторил он. – О той девушке, что ты привел вчера. Я хочу знать, как ее зовут. И где она живет.
Боб невольно медленно сжал кулаки.
– Она моя сестра и вчера вечером вернулась домой в Орегон. Она не интересуется ни кино, ни съемками.