Бокальчик с ядом
Шрифт:
— Простите, не поняла…
— Он слегка псих и способен на многое, — перевел Калягин свое выражение. — Спасибо… — улыбнулась Лариса. — Только зачем ему-то все это?
— Недавно он обратился к нам с предложением о возобновлении нашего сотрудничества. Мы, учитывая весь прошлый негатив, связанный с ним, отказались. А газета ему сейчас не помешала бы… Кроме того, по некоторым нашим данным, этот господин связался с одной бандитской группировкой.
— Яд — это не бандитские методы, — задумчиво возразила Лариса.
— Может быть всякое, — уклончиво выразился Калягин.
— Хорошо, давайте вернемся к нашим баранам, а то у меня от политики голова пухнет, — призналась Лариса. — Итак, на очереди у нас женская часть коллектива.
Калягин вздохнул и попросил разрешения сначала доесть свинину. После того как с этим было покончено, он вытер губы салфеткой и сказал:
— Женщины — народ сложный и непонятный. И Лена Турусова, и Света Воронова — личности достаточно экзальтированные. Обе разведенные, у Лены детей нет, у Светланы дочь. Турусова является старой подругой Галины еще по университету. Светлана у нас работает не так давно, но я считаю ее одной из лучших журналисток нашей газеты.
— А ее отношения с Галиной?
Калягин пожал плечами:
— Пожалуй, я затруднился бы с ответом на этот вопрос. По-моему, никаких особых отношений у них не было. Они, конечно, не подруги, но и явных конфликтов между ними не происходило. Вот и все, что можно сказать.
— Мы забыли еще программиста и курьера, — напомнила Лариса.
— Ну, с программистом разговор особый. Валерия, видимо, сказала вам, что Миша был самым близким для Галины человеком.
Лариса кивнула.
— Что же касается курьера Андрея, то это, — Калягин поморщился, — пожалуй, самый незаметный и невыразительный, да простит он меня, человек в редакции. Хотя для курьера эти качества как раз, что называется, в кайф. Большего на этой должности и не требуется.
— Илья Валентинович, а давайте подумаем, кто из вашей редакции мог по каким-либо признакам стать, скажем так, наймитом противоположной стороны.
Калягин задумался, раскачиваясь в кресле. Думал он примерно минуту, потом потер лоб и решительно сказал:
— Нет, не могу себе представить никого. Абсолютно никого. Разве что…
— Что?
— Курьер Андрей Птичкин. Он несколько обижен на коллектив, считает, что его не ценят. Но его тогда не было в редакции, он был болен.
— Следовательно, подмешать яд он не мог.
— Совершенно верно, — согласился Калягин.
— Остается…
— Что остается?
— Не что, а кто, — поправила Лариса. — Остается еще господин Маточкин Александр Иванович. Почему-то он выпал у нас из поля зрения.
— Ну, нет, — протянул Калягин. — Уж кто-кто, а Александр Иванович…
Финансовый директор газеты «Правое дело» Александр Маточкин был старше всех сотрудников газеты — ему было пятьдесят два года. И в противоположность своим младшим коллегам отличался педантизмом, аккуратностью и невозмутимостью. Поэтому, собственно, он и был ответственным за такую вещь, как финансы.
Позади у него была долгая, трудная жизнь, наполненная вначале преподавательской деятельностью, а потом работой в различных средствах массовой информации. По сути дела, Александр Иванович успел поработать практически во всех сколько-нибудь значимых периодических изданиях города. Но нигде не задерживался больше чем на год. Исключение составила газета «Правое дело».
Маточкин здесь получил возможность, во-первых, занять руководящий пост, а во-вторых, ему импонировала независимая позиция издания. В отличие от других газет, которые всегда занимали удобную позицию для проникновения в них властей предержащих и даже пытались получить от этого удовольствие.
А Калягин информационной проституцией не занимался и поэтому, несмотря на трудности, сумел сохранить практически незапятнанной репутацию газеты. Маточкин держался за газету еще и потому, что главный редактор собирался переезжать в Москву и, следовательно, должен был передать издание какому-то надежному человеку. Александр Иванович не без оснований полагал, что как раз он-то больше всего и подходит на эту роль.
Действительно, Маточкин пользовался заслуженным уважением со стороны как сотрудников газеты, так и среди других коллег по цеху. Несмотря на то что как финансовый директор он был обязан быть скрягой.
Он совершенно невозмутимо выискивал любые возможности для того, чтобы штрафовать корреспондентов за просрочки в сдаче материалов, снижал гонорары, обосновывая это тысячей причин, начиная с того, что надо закупать новые картриджи для принтеров, и кончая тем, что журналисты допустили в тексте стилистические неточности, что в конечном итоге добавило работы литературному редактору.
После известных событий, связанных с отравлением ответственного секретаря Пономаревой, Маточкин, в отличие от других сотрудников, подверженных эмоциональным импульсам, оставался спокойным и невозмутимым. Он исполнял свои обязанности, как и прежде, педантично и без суеты.
В тот вечер он уходил из редакции последним, как это обычно и бывало. Не спеша проверил, закрыт ли сейф, посчитал гонорары корреспондентам, просмотрел платежные поручения, наметил для себя, что надо будет сделать завтра утром. Потом, проверив, поставлено ли помещение на сигнализацию, выключил свет и вышел из редакции.
Попрощавшись внизу с вахтером, он открыл дверь и оказался на улице. Подхватив под мышку свою излюбленную толстую черную папочку, не спеша двинулся к троллейбусной остановке. Своей машины у Маточкина не было, да и он просто привык пользоваться общественным транспортом, еще с застойно-социалистических времен. Хотя средства для того, чтобы приобрести себе автомобиль, у него были.
Жил Маточкин отнюдь не в престижном районе, можно сказать, на окраине города. Хотя в этом были и своего рода приятные моменты — его дом находился почти на вершине одного из холмов, которые опоясывали город со всех сторон. Холмы все были лесистыми, и там, на высоте нескольких сот метров, сложился определенный микроклимат. В отличие от центральной части города, закопченной и пропахшей выхлопными газами, в районе, где проживал Маточкин, всегда был свежий воздух.
Александр Иванович не курил и не злоупотреблял алкоголем, предпочитал постоянно двигаться. Словом, вел здоровый образ жизни. Он всегда, выйдя на троллейбусной остановке, поднимался к себе на гору пешком, хотя была возможность доехать туда на маршрутном такси. Кроме того, при этом не расходовались деньги, а Маточкин за годы работы финансовым директором выработал у себя такое качество, как экономность. Впрочем, многие воспринимали это как жадность.